Еще с советских времен считалось, что работа на Севере и Дальнем востоке это хорошая и высокооплачиваемая работа. Ведь фронт работ действительно большой, а трудящийся вполне мог получить гораздо большие деньги чем в среднем по стране. Народ ехал на север за длинным рублем и приправлено это было все вкусом советской романтики. Ими восхищались, им посвящались фильмы и книги, о них пели песни.
В тяжелые экономические годы, романтика улетучилась и остался только тяжелый повседневный труд. Экономика страны "благодаря" усилиям "молодых и энергичных реформаторов" катилась в пропасть. Для работоспособного населения наших краев оставалось всего два пути - или работать за бесплатно или же попытать удачу на севере. Уезжали молодые парни и возвращались с вахты с невиданными в деревне заработками. Это была середина 90-х и купленные через год работы вишневые девятки были лучшей рекламой успешного человека работающего на севере.
Казалось, что там совсем другой мир несущий все блага - нужно только всего переехать на благодатную ямальскую землю. Конечно за такой красивой жизнью скрывался адский труд и тяжелая работа в не самых благоприятных условиях российского севера. Но поток желающих работать все не ослабевал и Север звал все больше специалистов - бульдозеристы, водители, сварщики, экскаваторщики, бурильщики и помбуры. Так постепенно рынок специалистов стал перенасыщаться и работодатели стали экономить на сотрудниках, теперь уже найти высокооплачиваемую работу было трудновато. Но деваться было некуда или терпишь тут за 60 тысяч или катись домой и думай как выжить на случайных заработках.
И чем дальше мы от советских времен тем больше народу уезжает из республики за большим рублем. И если раньше уезжали в основном рабочие профессии, то теперь например почти четверть моих бывших однокурсников преподают историю в школах Нижневартовска, Сургута, Уренгоя... Много работает там и медиков, социальных работников, инженеров, юристов. То есть существует настоящая утечка мозгов. И это совершенно закономерно - ведь тут эти мозги попросту простаивали без дела, а там есть реальный результат их работы. Кроме того Север предлагает и другие бонусы - надбавка за северные (через 3 года), оплачиваемый проезд в отпуск, ну и просто на пенсию выйдешь куда быстрее чем все остальные.
На словах просто идеалистическая картина, но в чем подвох? А в том, что за все приходится платить своим здоровьем, а иногда даже жизнью... Вообще писать этот пост я стал только из-за трагического случая который произошел в семье моей знакомой. Её муж работал на Севере, помощником бурильщика или как называют их помбуром. Работа тяжелая, но неплохо оплачиваемая, деньги семье были очень нужны, работы в деревне практически нет. Жена работает примерно за 15 км от дома, работа её связана с рядом трудностей, но правда на эти трудности привыкли уже не обращать внимания. В семье растут две прекрасные дочки младшего школьного возраста. Отец семейства всеми силами пытается хоть как то обеспечить достойный уровень для своих девочек, именно поэтому нужда загнала его в ямальские болота.
Такое бывает, когда сам в детстве был лишен каких то радостей, то пытаешься сделать все для своих детей, оберегаешь и заботишься о них еще сильнее. Буквально недели две назад произошло ЧП, подробностей говорить не буду, но этот парень обгорел почти полностью. Свыше 80% ожога тела это приговор и через два дня он умер. Уже прошли похороны, на сельском кладбище чернеет свежая земля. Слезы родителей и жены уже не покрыть никакими выплатами. А маленькие девочки еще не осознали, что папа уже не приедет. Никогда...
Смерть одного человека как то теряется в ритме всех событий, жизнь идёт дальше. Здание конторы колхоза пустыми оконными проемами сиротливо смотрит на бурлящую некогда сельскую улицу, лучик заходящего солнца отражается в лобовом стекле замершего советского комбайна, на непаханных тридцать лет полях прорастает березняк. Тридцать лет! Парню было двадцать восемь... С телевизора на меня смотрит прогрессивный премьер и стабильный президент, глава государства по обыкновению читает о планах и задачах и о том как скоро мы все будем хорошо жить. Будем, но не все, и не хорошо...