- Меня приглашают работать в Италию, - радостно сказал мой муж.
- Я беременна, - тяжело вздохнув, сообщила я.
Когда муж заявил мне, что едет в Италию, я была уже на третьем месяце беременности вторым сыном. Сказать, что я испугалась, не сказать ничего. Тревога, злость на мужа, растерянность – вот только некоторые из тех негативных эмоций, что я переживала в этот момент.
- У тебя будет время подготовиться, - сказал муж, сбор нужных документов займет месяца три – четыре.
- Как?! Значит, я поеду не пойми куда в семь, восемь месяцев беременности? Да я рожу в самолете! – пронеслось в моей голове.
- Милый, - спросила я осторожно, а нельзя ли переехать попозже, после рождения сына.
- Понимаешь в чем дело, - покачал головой муж,
- Запрос сделан на трех человек – муж, жена и ребёнок. Таможенникам может не понравиться, если детей будет двое. Так что к моменту пересечения границы наш младший должен быть ещё в животе.
Объяснив мне все это, муж радостно ускакал в Италию, готовить семейное гнездышко. Не буду вам описывать страдания беременной женщины, с ребёнком и без мужа. В редкие свободные минуты я честно брала в руки учебник итальянского языка и даже выучила «ми кьамо Анна», но дальше мои познания не пошли.
Итак, настал момент, когда я с огромным животом перешагнула границу Италии. На первом же приеме у гинеколога меня ждал сюрприз. Оказывается, беременных итальянок осматривают на кресле, каждый визит.
- Ну вот, - грустно подумала я, - только расслабилась… - и полезла на кресло.
Следующей новостью было то, что русские анализы оказались не действительны.
- Не то, чтобы не действительны, - объяснил мне врач,
- Мы высокого мнения о русских коллегах, но мне было бы спокойнее, если бы вы их пересдали. Доверяй, но проверяй, что называется.
Оставив попытки выучить итальянский в течение месяца, я купила книжку для беременных и выучила несколько ключевых фраз, типа:
- У меня начались схватки, отошли воды, сделайте анестезию, как себя чувствует ребёнок…
Последние две недели перед родами необходимо проходить мониторинг. Датчики, надетые на живот, регистрируют работу сердца ребёнка, а также схваточную деятельность матки.
На последнем мониторинге врач сказала:
- Никаких схваток. Увидимся через неделю.
Но уже подъезжая домой, я знала, что мне придется скоро вернуться обратно. Так и случилось, в два часа ночи муж отвез меня в итальянский роддом. Точнее, в больницу общего профиля с отделением для рожениц. Как таковых отдельных роддомов в Италии не существует.
Предродовая, на несколько персон, каждое место отделено занавеской. Никакой казённой одежды. Сразу одеваешь свою ночнушку и свой халат. Никакой клизмы, никакого принудительного бритья. Медсестра забирает ползунки для ребёнка, ему надевают их сразу после родов.
Привыкшая к дисциплине советского роддома я спросила медсестру:
- А можно в туалет сходить?
Медсестра посмотрела на меня, мягко говоря, странно.
– Можешь вообще пойти по коридорам погулять, с мужем поболтать, посмотреть отделение новорожденных.
Настала моя очередь удивляться.
- Шутка, что ли?
Нет, оказывается в этот период – полная свобода действий. Многие рожающие гуляют по послеродовому отделению, смотрят на уже родившихся малышей, беседуют с молодыми мамами.
Когда боль стала сильнее, вернулась в палату. Со мной постоянно кто-нибудь был. Медсестра делала массаж, успокаивала. Отошли воды, и вскоре подошло время тужиться. Тут я забыла все минимальные познания итальянского и заорала по-русски.
- Мне тужиться пора! – В общем, почти что радистка Кэт.
Как ни странно меня прекрасно поняли, и через минуту я уже была в родовой. Тужиться меня заставляли в самых причудливых позах – стоя, на четвереньках… Но закончилось все также, как в России – лежа на кресле.
После рождения ребёнка приложили к груди. И тут случилось чудо. В Риме, в теплой солнечной Италии пошел снег. У них это раз в пятнадцать лет случается.
Акушерки, медсестры, врачи побежали к окну.
- Снег, снег, - радовались они, как дети. А потом посмотрели на меня и сказали:
- Не удивительно, что пошел снег, ведь у нас родился русский!
