2 марта 1917 года Николай II отрекся от престола и вмиг превратился в арестованного полковника Романова. С этого момента в жизни его и семьи начинается последний этап - путь на их собственную Голгофу, который закончится страшной ночью 17 июля 1918 года, произошедшей ровно 100 лет назад...
Это может показаться странным, но безмерно любивший свою семью Николай не сразу направился в Царское Село, а прежде этого заехал в Могилев, где находилась Ставка Русской армии. Сюда к своему низвергнутому сыну приехала мать Мария Федоровна, в объятьях которой бывший император впервые за последние дни позволил проявить эмоции: "Дорогой Ники встретил меня на станции. Горестное свидание! Он открыл мне своё кровоточащее сердце, оба плакали. Бедный Ники рассказывал обо всех трагических событиях, случившихся за два дня" (М.Ф.). А 8 марта состоялось его прощание с войсками, когда он произнес речь, во время которой многие плакали. Сам Николай написал в дневнике: "Сердце у меня чуть не разорвалось!".
Временное правительство приняло решение арестовать царскую семью, поэтому 7 марта Александра Федоровна и дети были помещены под домашний арест в Царском Селе, а 9 числа туда был доставлен и Николай, что для него было счастьем, потому что семья наконец воссоединилась. Началась жизнь арестованных граждан Романовых.
Несмотря на грубость охраны (например, они отобрали у Алексея игрушечное ружье, позволяли себе непотребства при девушках, а во время прогулок Николая часто толкали его со словами: "Туда нельзя ходить, господин полковник!") и на глупые запреты Временного правительства (например, им на время было запрещено спать в одной комнате), арестанты чувствовали себя неплохо, по поводу чего Николай писал: "Несмотря на условия, в которых мы теперь находимся, мысль, что мы все вместе, радует и утешает". Бывший император ввиду отсутствия учителей сам проводил уроки детям, императрица вышивала, а теплые дни они всей семьей проводили на улице: чистили снег, убирали лед, копали грядки, оборудовали огородик. Но мечтой царя и семьи было переехать в Крым и жить частными людьми. Однако время было непростое, поэтому такие мысли были несбыточными.
В эти дни решалась их судьба. Некоторые предлагали казнить императора и царицу, а некоторые хлопотали о перевозе семьи за границу. Однако даже брат царя английский король Георг отказал им в убежище, чем и предрешил их судьбу.
В конце июля А. Керенский объявил им, что семья и желающие слуги будут перевезены в другое место, которое не называлось. Супруги и дети были вынуждены несколько дней подряд ждать известий и только 31 июля узнали, что их отправляют в сибирский Тобольск, куда они вскоре и прибыли.
Здесь их поселили в губернаторском доме, и жизнь потекла своим чередом. Притеснения продолжались, однако в целом обстановка была довольно тихой и спокойной вплоть до Октябрьской революции. После прихода к власти большевиков произошло некоторое ужесточение режима (например, со стола семьи исчезли многие продукты). Тобольская жизнь - последние мирные дни в судьбе царской семьи - закончилась весной 1918 года, когда Советы задумали перевезти Николая либо в Москву (кто-то считал - для подписания Брестского мира, а кто-то - для суда над бывшим царем), либо в безопасное место. В итоге в конце апреля Николай, Александра и их дочь Мария были перевезены в Екатеринбург и поселены в доме инженера Ипатьева. Через некоторое время к ним присоединились и все остальные.
Здесь жизнь была намного тяжелее. Ежедневно проводилась проверка наличия арестантов на месте, гуляли всего по часу в день, окна в комнатах были закрашены и их запрещалось открывать даже для проветривания, воду для мытья требовали экономить, семья обедала вместе с охраной, которая вела себя вызывающе (например, в уборной они оставляли скабрезные надписи и рисунки о царице и Распутине). Единственной радостью было то, что из соседнего монастыря монахини приносили молоко и яйца.
В один из дней Николай обнаружил в бутылке с молоком написанное на ломаном французском письмо некоего "офицера", который собирался их спасти, поэтому просил Романовых ждать сигнала. Из-за этого семья была вынуждена несколько ночей подряд просидеть одетыми. Но, как бы это ужасно ни было, это оказалась лишь издевательская провокация чекистов, которые, видимо, искали повода для расстрела. В конечном итоге, эти письма и ответы на них стали одним из поводов для расправы над семьей.
Последняя запись в дневнике Николая датируется 13 июля: "Алексей принял первую ванну после Тобольска; колено его поправляется, но совершенно разогнуть его он не может. Погода теплая и приятная. Вестей извне никаких не имеем". После этого в тетради идут пустые, заботливо пронумерованные страницы. А вот царица подробно описала их последний день:
"+11°. Пасмурное утро, позже — хорошая солнечная погода. У Бэби легкая простуда. Все выходили гулять утром на ½ часа. Ольга и я готовили наши лекарства. Татьяна читала мне Духовное чтение. Они вышли гулять, Татьяна оставалась со мной, и мы читали: Книгу пророка Амоса и пророка Авдии. Плела кружева. Каждое утро к нам в комнаты приходит комендант, наконец, через неделю принес яиц для Бэби.
8 часов. Ужин. Совершенно неожиданно Лику Седнева отправили навестить дядю, и он сбежал,— хотелось бы знать, правда ли это и увидим ли мы когда-нибудь этого мальчика! Играла в безик с Николаем. 10 ½ часа. Легла в постель. +15 градусов".
В 1:30 ночи их разбудил комендант дома Юровский и велел собираться и спускаться в подвал, потому что в городе тревожно и их "перевезут в другое место". Через 40 минут император с наследником на руках, царица, четыре великих княжны, лейб-медик Боткин, повар Харитонов, помощница Демидова и камердинер Трупп спустились в полуподвальное помещение. Юровский старательно расставил их как для фотографии, после чего в комнату вошли вооруженные охранники. Комендант зачитал решение о расстреле семьи и слуг, после чего началась беспорядочная и жестокая стрельба...
Незадолго до гибели дочь Николая Ольга записала: "Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет ещё сильней, но что не зло победит зло, а только любовь...".