Это выглядело странно и непонятно. Абсолютно незнакомый человек (человек ли?) у меня в комнате. Расположился на диване и что-то мне объясняет. Больше похоже на сон. Было желание даже себя ущипнуть, но почему-то не хотелось выглядеть перед ним глупо.
Он ещё раз показал мне своё удостоверение. Там чёрным по белому было напечатано: «Михаил. Стажёр отдела исполнения финансовых желаний». Рядом вклеена фотография. Даже печать имелась. Синими буквами там по кругу шёл такой вот текст: «Канцелярия исполнения желаний».
«Ерунда какая-то. Розыгрыш. Интересно, кому в голову пришла такая глупость. Может, где-то запрятана скрытая камера? Спросить у него, что ли? Хотя, ладно, подожду», — думала я про себя.
Меж тем, он снова заговорил:
— Так вот, меня отправили к Вам. Ой, а можно на «ты»?
— Да, пожалуйста! Так зачем-зачем, говоришь, отправили?
— Ой, ну ты совсем непонятливая, да? — как-то излишне эмоционально воскликнул он.
— Бывает немного, ага, — решила подыграть ему я.
— Оно и видно, — точно не уловив моей иронии, серьёзно ответил он.
— А ты, часом, не обнаглел? Тебя, как бы, и не звали.
— Как это не звали?! Вот у меня в задании чётко указано: «Исполнить все желания». И имя твоё. И фамилия. И возраст. И даже адрес.
— Хорошо-хорошо. Только чайник пойду поставлю.
Когда я вернулась из кухни, Михаил всё так же сидел на моём диване. Дождавшись, пока я усядусь в кресле напротив, он спросил:
— Так чего ты хочешь?
— В смысле?
— Да, в прямом!
Повисла пауза. Я молчала. Хотелось отшутиться. Но в голову не приходило ни одной мысли. Он, вероятно, понял, что я не собираюсь продолжать диалог первой, поэтому повторил вопрос:
— Итак, чего хочешь-то?
«Вот же настырный! Ужас просто!»
— Чего хочу? Чего хочу? Хммм… Любви.
— Ну, ты точно тупая! Ты читала в удостоверении? Нет? Что там написано? «Стажёр отдела исполнения финансовых желаний». Финансовых. Это ж надо! Вторая женщина и с того же самого начинает. Собратья по цеху говорят, что мужчины не такие. Им этого не надо.
— Врут, — перебила его я.
— Кто? Коллеги?
— Какие коллеги? Мужчины. Всё им надо. Просто у них считается, что все эти розовые сопли – стыдно.
— Сопли? Розовые? Сопли, если я правильно помню, в отделе желаний, связанных со здоровьем.
— И кто только тут из нас двоих тупой, — хмыкнув, съязвила я, но он, будто ничего не заметил.
— Так сколько? — задал он новый вопрос.
— Чего?
— Я тупой, да? Денег сколько?
— Каких денег? — не поняла я.
— Денег. Тебе. Для счастья. Сколько надо?
Кажется, он, действительно, уверен в моей непревзойдённой тупости.
— Чайник, кажется, вскипел. Тебе налить?
— Можно, — ответил он, — и сахар не забудь. Три ложки на большую чашку. И лимон. Если есть.
Заваривая чай, я думала: «А действительно, сколько мне нужно для счастья? Хотя, разве можно его купить за деньги? Глупости какие-то! О чём я думаю? Какой-то приколист решил меня разыграть, а я тут чуть ни ударилась в философские размышления!»
Вернувшись с двумя кружками, я поставила одну на журнальный стол перед Михаилом. Со второй я уютно устроилась в кресле. Напряжение, которое витало в воздухе в начале его визита, куда-то улетучилось.
— Так что? Сколько денег-то? Для счастья, — спросил он снова и потянулся за своей чашкой.
— Так не в деньгах счастье. Не слышал? Нет?
— Значит, я пошёл? Да? — то ли вопросительно, то ли утвердительно бросил он, вставая. — Так и напишу в отчёте: «От исполнения желаний по линии финансового отдела Канцелярии отказалась».
Он направился к выходу из комнаты. Вот так просто. Встал и решил уйти. Я окликнула:
— Стой! Погоди ты! Ну, извини, — подходящие слова никак не находились. — Давай хоть чай допьёшь.
И он вернулся. Снова сел на диван и даже взял чай. А затем вопросительно, чуть приподняв брови, посмотрел на меня.
Я вздохнула:
— Ну, чего ты от меня хочешь? Не знаю я.
— Странно, — протянул он, — а у меня тут написано, что были пожелания. Неужели ошибка. Хм, коллеги о таком не говорили.
— А та, первая твоя, она сразу назвала цифру?
Он рассмеялся:
— Ха! Мне говорили, что девушки любят расспрашивать о тех, кто у тебя был до них. Но я почему-то не верил. Но ты не переводи тему. Сколько?
— Мне? Ой, да мне многого не нужно, — начала мямлить я, ощущая, как кровь приливает к лицу. — Мне, вообще, в месяц на жизнь, ну, вот, знаешь, тысяч пятьдесят вполне достаточно. Только работать с утра до вечера ради этого не хочется. Честное слово. Вот.
— Нет, ну ты точно глупая. Честное слово. Я её про деньги, а она мне про работу! — негодовал стажёр. — Нет, точно, переведусь в отдел имущественных желаний! Поговаривают, у них всё проще и понятнее. А главное — быстрее.
— Ну, а как по-другому?
— Реально, тупая.
— Не наглей.
— Уф! Я так долго не выдержу!
— Ну а что тебе не нравится-то, а? — абсолютно искренне недоумевала я.
— Всё нравится. Я могу указать в отчёте, что тебе для счастья в год нужно семьсот тысяч? Да?
— А что? Много?
— АААААА!!! За что мне это?! Ну, за что?! Почему меня направили именно на финансы?!
Казалось, он вот-вот начнёт биться головой, если уж не о стену, то, как минимум, о спинку дивана. Или о деревянные подлокотники.
— Чай ещё будешь?
— Давай. И сахар не забудь.
— Ага! Три ложки. И лимон.
И вот я в третий раз возвращаюсь к нему из кухни. Происходящее уже перестало меня удивлять или забавлять. Мне даже уже не интересно, кто этот Михаил на самом деле, и зачем придумал всё это.
— Так что? Ты определилась? Больше тебе для счастья ничего не нужно? Совсем? Совсем-совсем ничего из того, что можно купить за деньги?
Я задумалась. Минут пять мы пили чай в полной тишине. Наконец, я с трудом выдавила из себя еле слышное:
— Ну, допустим, нужно.
— Наконец-то! — искренне обрадовался он.
— А сколько можно?
— Аааааа! — стажёр чуть не вылил на себя весь оставшийся в кружке чай. — Ты издеваешься?
— Нет. Я серьёзно.
— Серьёзно? Тогда просто серьёзно назови мне сумму. У меня, знаешь ли, времени в обрез. Вечер уже поздний. А нужно подготовиться к завтрашнему дню. А на завтра у меня аж двое в задании.
— Я не могу, — честно ответила я. — Я не знаю. Вот если про текущие расходы, то тут всё просто. Тут я легко могу. У меня даже программка своя личная имеется. В единственном экземпляре, между прочим. Всё учтено, всё распланировано. Пятнадцать лет уже всё записывается. Вот. Вот, коммунальные и прочие платежи — восемь тысяч. Вот, всякие хозяйственные мелочи — четыре. Продукты — двадцать.
— И? — перебил он. — Неужели никаких желаний? Совсем? Мне говорили, что вы, люди, любите начинать с машин, квартир и вил, кажется.
— Не вил, — рассмеялась я, — вилл.
— Точно. Но мы опять ушли от темы. А у меня, действительно, нет времени.
— Ну, давай посчитаем вместе? — предложила я, не особенно ожидая, что он одобрит эту идею.
— Хорошо, — неожиданно для меня согласился Михаил.
Он-то согласился, а я опять замолчала. Ну, не знаю я с чего начать!
— С чего, ты говорил, все начинают? С вил? — попыталась пошутить я.
— Ага. Ещё с домов, дач, квартир.
— Эх, тут всё сложно.
— Что? Опять сложно?! Оооооо!
— Да нет, ты не понял.
— Уж конечно! Куда уж мне понять?!
— Да, погоди ты! Я не об этом. Мне здесь нравится. Понимаешь?
Он, чуть сморщив нос, оглядел комнату. Затем – ещё раз. А потом кивнул, добавив короткое:
— Ага.
— Не понимаешь, — разочарованно вздохнула я. — Я привыкла быть здесь. Жить здесь. В этом городе. В этом доме. В этой квартире. Мне нравится этот район. Если бы я и смогла куда-то переехать, то, максимум, на соседнюю улицу, а лучше – этажом выше.
— Ну?
— Чего «ну»? — не поняла я.
— Сколько стоит это твоё «этажом выше»?
— Не знаю, — опустив глаза в пол, еле слышно произнесла я и приготовилась вновь услышать, какая же я тупая.
К моему удивлению, он не стал снова шутить на эту тему. Вместо этого просто спросил:
— Неужели никогда не интересовалась?
— Нет, — честно ответила я, — никогда. А зачем? Ну, оно же всё совсем не вписывается ни в какие планы и графики. По крайней мере, на ближайшие лет десять точно не вписывается.
— Ух, какие же вы, люди, сложные. Узнать можешь?
– Что? — снова не поняла я.
— Стоимость.
— Ну, — начала я, снова краснея, — могу. Наверное.
Я открыла ноутбук. «Так, где там у нас сайты с местными объявлениями?»
— Этажом выше нет. Есть дом напротив.
— Ну?!
— Три. Три с половиной.
— Чего?
— Миллиона.
— Чего?
— Рублей, — еле слышно отвечала я, ощущая, что краска уже полностью залила моё лицо.
— Так и записываю.
— Не так! — перебила я. — Не совсем. Три шестьсот.
— Ааааааа! Я точно переведусь в отдел имущества.
— Да не кипятись ты так.
— Что ещё? Ещё какие-нибудь квартиры? Дома? Дача у моря? Ну?
Так много краснеть в этой жизни мне ещё не приходилось. С языка чуть не слетело очередное: «А можно?» Но я его вовремя поймала.
— Нууууу… Можно. Но точно не домик. И не дача. Слишком много сложностей. Разве что, в аренду на месяцок. Каждый август. Мммм… Приплюсуй там к годовым нуждам ещё тысяч пятьдесят.
— Ну, наконец! — восхищённо почти кричал он, вздымая руки вверх.
— Так вот, — продолжила я, действительно, входя во вкус, — в принципе, где-нибудь поближе к морю что-нибудь не помешает, да. Небольшое такое. Миллиона на два с половиной. Хотя, нет. На три. На три с половиной. Да. Можешь писать.
— Ура!
— А что ещё? — снова попросила я совета.
— Опять! — он хлопнул себя по лбу.
— Мог бы и помочь, а не устраивать тут театр. Чем быстрее я закончу, тем быстрее ты освободишься. А с твоей помощью я закончу быстрее.
— Кажется, теперь ты наглеешь. — сказал стажёр. — Впрочем, ладно. Только чаю ещё принеси.
— Хорошо.
— И три ложки сахара.
— Да, помню я, помню. И лимон.
— Нет. Лимон больше не нужно
И снова я несу чай. На этот раз на подносе. С печеньем. И с конфетами. Но без лимона. Сажусь. Начинаю говорить сама:
— Так что ещё просят? На что?
— Ну, транспорт всякий. Машины. Катера. Мотоциклы. Автобусы.
— Не. Это не моё.
— Чего это?
— Не моё, и всё.
— Ну, почему?
— Блондинка я за рулём. Блондинка.
— Так, может, подучиться нужно?
Мысль показалась заманчивой. Очень. Но я отказалась:
— Нет.
— Ладно. Что тогда? Хобби? Покупки? Говорят, женщины, одежду любят. Украшения? Нет?
— Нууууу… На курсы хочу. Кондитерские. Вот.
— Сколько?
— Тысяч тридцать. Но это ж можно и из того, что я говорила. Ну там, где в год которое.
— Аааааа!
В этот момент мне снова показалось, что он вот-вот начнёт биться об стену головой.
— Чего ты так сразу? А? Ко мне, между прочим, не каждый день приходят из всяких там Канцелярий.
— Не из всяких там, а из Канцелярии исполнения желаний, — его голос стал почти официальным и очень серьёзным.
— А не указывая причину тысяч двести можно?
— А тебе зачем?
Я шепнул ему на ухо.
— Неплохое желание. Правильное.
— Спасибо.
— Ещё что-то?
— Да. Хочу… Хочу…
—Ну? — поторопил он.
— Слушай, а у вас там организаторских способностей отсыпать не могут? А?
— Могут. Но это не ко мне. Это тебе в отдел по саморазвитию.
– Жаль. А на чужие желания можно?
— Вообще-то, оно не поощряется. У каждого есть шанс на исполнение своих. А кому? Родственники?
— Не совсем. Друзья.
— Много?
— Полмиллиона хватило бы.
— Ладно, запишу. Из своих желаний есть что-нибудь?
Я задумалась. «А что мне нужно? В смысле, что мне нужно кроме базовых вещей. Забавно, но всё остальное вполне вписывается в ту цифру, которая озвучена ранее. Ну, дети у меня есть. Добавим на всякие парки-зоопарки тысяч десять. В месяц. Многовато. На оставшееся можно приглашать с собой других детей. Ммм… Себе ещё примерно половину этой же суммы. На взрослые развлечения. Взрослые же тоже любят куда-нибудь сходить. Я вот в кино не на мультиках в последний раз была лет восемь назад».
«Что ещё? Ещё тысяч пять на неё. На красоту. В месяц. Я же, всё-таки, девочка. Две тысячи причёска. Чуть больше – абонемент в спортзал (ну и пусть дома есть всё для занятий, в коллективе мне интереснее). Остальное – на мелочи. Хммм… Что ещё? Хочу много-много всяких инструментов и материалов. Чтобы лепить. И ничего, что не для взрослых тётенек это дело, зато мне нравится. Сколько это? Сколько? Тысяч пятьдесят. Даже чуточку меньше».
«Ещё? Странно. Ничего глобального на ум не приходит. Даже как-то и обидно. А вдруг, этот Михаил, на самом деле из волшебной Канцелярии? Да нет. Не может быть».
В голову, меж тем приходят только какие-то мелочи». Вон та сумка, синенькая такая. И туфли к ней. И сапожки в цвет. Видела на днях в магазине. Двадцать семь. И юбка. Белая. С абстрактным рисунком. Ещё три. И платье. Синее. В крупный белый горох. Да. Не знаю куда носить. Но хочу. Семь. О! Ещё у меня ребёнок велосипед просил. Десять. Нет, двенадцать. Это младшей. Значит второй тоже что-то нужно. Значит, плюсуем ещё столько же. Ох, я же теперь на два размера меньше, чем прошлой зимой была. Видела-видела на днях пальто. Мммм… Двенадцать. Почти».
Забавно. Даже из мелочей почти ничего не хочу. Все мелочи вписываются в указанный месячный бюджет. Но должно же быть что-то глобальное.
«Студию детскую хочу. Творческую. Вот. Чтобы самой было интереснее всем этим творческим заниматься. Или агентство по организации праздников. Да, во мне давно сидит аниматор. Но стесняется прийти в чужое агентство. Ему кажется, что в его возрасте его не примут. У меня даже бизнес-планы имеются. Но я, пожалуй, с запасом попрошу. Тысяч сто. Лучше – сто пятьдесят. Это с учётом всех рисков. И даже чуть больше».
Эх, вот так порой думаешь, мечтаешь о том, как был бы у тебя миллиард. А миллиарда тебе и не нужно. Сейчас суммирую все свои хотелки. На бумаге получилась цифра: «273 000». И к ежемесячным желаниям добавили двадцать тысяч.
— Ну? Готова? Складываем?
— Да. У меня всё.
— Бери калькулятор.
— Я и в уме могу. Единовременно выходит восемь миллионов и сто три тысячи рублей.
— А дальше? Сколько там в год? — уточнил он.
— Восемьсот девяносто тысяч.
— Записано! Ну, всё! Мне пора! Провожать не нужно.
Он встал. И пошёл к входной двери. Раздался щелчок замка. Ушёл. Я вылезла из кресла и переместилась на диван. «Хорошо, что дети сегодня у бабушки», — подумалось мне.
***
Что это? Я слышу свой голос. Противный какой. Фу! Никак не угомонится:
— Вставай скорее! Утро наступило! Пока ты не дождалась своих миллиардов евро от небесной канцелярии, тебе нужно вставать! Да-да! Каждое утро! Вставай!
«Вот же додумалась такую ерунду на будильник записать! Стоп! Канцелярия! Михаил!»
Остатки сна мигом испарились. «Видимо, всё мне просто приснилось. Жаль. Или не жаль? Не знаю».
Встаю. Умываюсь. Иду в комнату. Вечно я чашку свою оставляю с вечера на столе. Будто мне утром больше делать нечего, кроме как чашки мыть.
«Стоп! А почему у меня на столе две чашки?!»
