Если бы моя усталость была человеком, ей было бы лет сорок - в этом возрасте уже устают от суеты, но работать и ковыряться в делах всё еще надо. Моя усталость была бы женщиной с тонкими морщинами, серыми глазами и худыми руками. Обычно она носит платья блёклых цветов, а из пучка волосы выбивается прядь-другая.
Я знаю эту мадам, она тихо приходит под вечер, садится на диван, поджимает под себя ноги и сидит так с прикрытыми глазами, а её веки чуть подрагивают. Молча перебирая, словно четки, события дня, так и уснет. Утром уйдет, видимо на работу или по делам.
Но иногда она остается надолго. Бывают такие периоды, когда внутри меня появляется ее маленькая квартирка, и она сидит там безвылазно неделю-две, может, больше. Не звонит никому и не принимает звонков, не назначает встреч, смотрит в окно, иногда прибирается, готовит себе что-то лёгкое или заказывает доставку: дает без сдачи и не приветствует курьера. Вечерами просто лежит на кровати, слушая звуки внешнего мира. Подолгу принимает ванну, рассматривает свои худые руки, отмокает, Усталость любит горячую ванну. А в один день она снова уходит куда-то, молча, тихо прикрыв дверь.
Бывает, я встречаюсь с ней днем - иду куда-то и вижу ее глаза: смирившиеся серые, полные молчания. Она ничего не говорит мне в такие встречи, будто тишина - ее язык. Но если я вижу Усталость чаще, то оставляю чистый плед на диване, потому что уже знаю - в один из вечеров тихо отворив дверь, она сядет на диван, прикроет глаза и подожмет ноги.