Если в стране есть оппозиция, это не означает, что вся она является пятой колонной и кишит диверсантами и предателями. Понятно, что если оппозиции не станет, исчезнет не проблема, а голос, сигнализирующий о проблеме. А в оставшемся монолитном большинстве каждый раз будет находиться то или иное новое меньшинство, которое будет рассматриваться как враг и предатель, требующий уничтожения. Становление демократии с этим уже много раз сталкивалось.
Вопрос лишь в некоторой подмене понятий. Стране, конечно, нужна оппозиция существующей власти. Но, как однажды сказал Путин, оппозиция власти не должна превращаться в оппозицию стране.
Различить эти два понятия в современном мире предельно трудно. Человек может быть против существующей власти потому, что он считает ее курс неправильным и неэффективным и хочет его исправить. А с другой стороны, возможно, он против власти потому, что ставит перед собой задачу, критикуя существующую власть, разрушить саму страну. Он даже восстание может готовить для того, чтобы утвердить более передовой строй, а может – для того, чтобы лишить страну суверенитета.
Например, на Украине свергли Януковича, и плохо не то, какими методами его свергли, а то, что его свергли за попытку сохранить суверенитет Украины и помешать ее аннексии западными странами.
Вопрос не в словах, а в целях и намерениях, которые иногда камуфлируются правильными словами. И в неизбежных последствиях.
Основная линия раздела в нашей стране сегодня проходит не между левыми и правыми, социалистами и либералами, консерваторами и коммунистами, а между теми, кто считает, что вопросы судьбы России должна решать сама Россия, и теми, кто считает, что эти вопросы должны решать те или иные иностранные и международные центры. Теми, кто полагает, что Россия должна обладать суверенитетом, и теми, кто считает, что она его должна лишиться. Теми, кто считает, что ее территория неприкосновенна и ее территориальная целостность должна быть восстановлена, и теми, кто считает, что страну нужно делить и дальше, и уж как минимум недопустимо восстановление ее прежней территории.
Вот первые (вне зависимости от исповедуемой идеологии – коммунисты, либералы, социалисты, консерваторы, националисты, атеисты, христиане, мусульмане и так далее) – это граждане страны, а вторые (среди которых тоже есть коммунисты, либералы, социалисты, консерваторы, националисты, атеисты, христиане, мусульмане и так далее) – не граждане. Потому, в частности, что «гражданин» – понятие не формально-юридическое, а политико-нравственное.
Первые составляют примерно 90% населения, вторые – примерно 10%. С колебаниями по разным вопросам – от отношения к «однополым бракам», НКО, «черным сайтам», «закону Димы Яковлева» и так далее.
Эти «10%» видны всегда и во всем. И имена их известны. Гозман и Шендерович, Альбац и Латынина, Немцов и Новодворская, Пивоваров и Романова – это их ударный отряд информационного терроризма. Но дело не в этих именах, на деле их больше.
Кстати, выступая против воссоединения с Крымом, они выступали, по сути, против территориальной целостности страны, а поддерживая боевиков Майдана, отстаивают реабилитацию нацизма. То есть уже совершают уголовные преступления.
Можно мириться с любыми не устраивающими тебя взглядами, если это не выходит за рамки сохранения национального суверенитета и не имеет своей целью подчинить страну чужой воле.
Стране необходимо «общество разнообразия», но это должно быть разнообразие граждан этой, сохраняющей суверенитет, страны.
Федоров прав, говоря, что обвинения несогласных в предательстве «обычно происходят в периоды больших войн и бедствий», и неправ, полагая, что «сейчас у нас войны все-таки нет». Во-первых, потому, что мы сегодня реально живем в условиях войны – только не традиционной «горячей» и не привычной холодной, а информационно-психологической. И те, о ком говорит Федоров, – это не наши «иначе думающие граждане», а подданные других государственно-политических систем, солдаты противника, ведущие против нас эту информационную войну.
Там, где проблемы поднимаются для того, чтобы их реально решать, нужно обсуждать, как их решать. Там, где они поднимаются для того, чтобы утопить действия в словах и помешать их решению, идет речь если и не о предательстве, то о сознательной информационной войне против страны.
Да, решение проблем стоит дорого. Дешевле было бы, если бы ни Крым, ни Украина не отделялись от России и не разрушалось единое Союзное государство.
Но они отделены, а оно – разрушено. Да, восстановление всегда стоит дорого, но это не значит, что решать проблемы не нужно на том основании, что за их решение нужно платить.
А те, кто много говорит о цене решения проблемы, говорят об этом ради одного – ради того, чтобы помешать решению этих проблем. И они – не граждане. Они – «национал-предатели».