В предыдущей части мы начали разговор о ситуации в Афганистане накануне ввода советских войск, но слишком уж все получилось кратко и поверхностно, так что в этом очерке постараюсь чуть более подробно рассказать о происходивших в стране политических событиях — которые так или иначе до сих пор оказывают очень сильное влияние на политику и жизнь сегодняшнего Афганистана.
Важно замечание — прежде чем вы начнете читать — каждый раз, когда речь идет о политической борьбе всегда есть более чем одна точка зрения на одни и те же факты и события. Более того — очень редко до нас доходят настоящие мотивы тех или иных поступков или же реальная, а не декларируемая, мотивация действующих лиц. В результате одна и та же фигура для одних будет реформатором, а для других — страшным тираном и душителем свобод. В таких условиях сложно воссоздать реальную картину происходящего и всегда нужно делать скидку на предвзятость источника. Данный очерк является популярным изложением других работ, с добавлением взгляда автора, а потому на истину тоже не претендует. Имейте это в виду.
Чтобы всем было проще, за главного «героя» повествования я предлагаю взять Народно-демократическую партию Афганистана (НДПА), марксистскую партию, основанную в 65-ом году Нуром Мухаммедом Тараки и ориентировавшуюся не только на марксизм-ленинизм, но и в целом на поддержку блока во главе с СССР. Вместе с этой партией мы будем отслеживать происходящие в стране перемены на политической и социальной арене.
Образованная еще во времена шаха партия, как это ни странно, была вполне себе легальной, приняла участие в первых в истории страны относительно свободных парламентских выборах осенью того же 1965-ого года и даже провела в парламент 4-х депутатов (включая женщину-парламентария). Собственно 60-ые это такой «золотой век» для верхушки афганского общества — когда в центре Кабула (как и Тегерана) ходили афганские барышни в западных нарядах, любовались витринами бутиков, а страна была частью популярного маршрута у туристов-хиппи. В тоже время в целом большинство населения жило в условиях в лучшем случае средневековья, если не хуже и испытывало к «представителям господствующих классов» известную ненависть. При этом страна довольно активно сотрудничала с СССР — который направлял специалистов для развития экономики, обучал часть военных кадров, поставлял вооружения и технику, но при этом отношения скорее можно было считать добрососедскими, нежели союзническими. Некоторые исследователи называют причиной такого «добрососедства» обострение афгано-пакистанских отношений (раз за Пакистаном стоят США, то Афганистану логично идти к СССР), однако, лично я бы не стал говорить о прямой зависимости этих событий — афганские и советские власти довольно неплохо сотрудничали практически на протяжении всего времени существования обеих стран, так что и без «американцев» могло вполне обойтись.
Не смотря на принятие конституции в 64-ом — страна все же оставалась монархией и довольно авторитарной, так в 66-ом закрывают партийную газету НДПА «Хальк» (Народ) — за критику шаха, призывы к переменам и т.д. и т.п. В следующем году в партии происходит раскол — Барка Кармаль, вместе с определенной частью партийцев встает в оппозицию к создателю партии Такраки и даже начинают выпускать свою собственную газету «Парчам» (Знамя), с гораздо более умеренной риторикой. Собственно по названию основных газет фракции и будут называть — Хальк и Парчам, где Хальк — радикалы и сторонники немедленных преобразований, а Парчам — более умеренные сторонники социальных реформ. Как я уже писал — Афганистан очень неоднородная страна, с заметным разделением по языковому и национальному признакам, что не могло не сказаться на составе и формальных интернационалистов — основу Хальк составили выходцы из пуштунских, сельских, краев, а вот парчамистами в основном были представители севера страны и представители городской интеллигенции.
Политическую ситуацию в начале 70-х осложнили внешние факторы — прежде всего двухгодичные период погодных катаклизмов и неурожаев. В стране с очень низкой механизацией крестьянского труда и отсутствием каких-либо резервов люди начали голодать, а в таких условиях всегда найдутся те, кто укажет на виновного во всех бедах. И если «левые» из НДПА винили во всем устаревшую форму правления и «неправильную» экономику, то религиозные и реакционные круги наоборот — указывали на «гнев Аллаха» из-за модернизации страны по западному образцу (паранджу, например, разрешили не носить еще при шахе). В итоге в 1973-ем, под руководством двоюродного брата шаха Дауда произошел госпереворот, когда «левая» часть среднего и младшего офицерства во главе с Даудом захватила власть и была провозглашена Республика Афганистан. Переворот прошел практически бескровно, более того, революционеры быстро освободили семью шаха, а он сам прислал собственное отречение от престола и признание республики. Казалось бы — все шло хорошо, но Дауд, в оплату той части армии, что привела его во власть пошел на довольно тесное сотрудничество с НДПА, а точнее с членами фракции Парчам — их представители вошли как в правительство, так и стали губернаторами некоторых провинций и главами многих уездов. В это же время Хальк и Парчам разделяются уже полностью — разные структуры, раздельные бюджеты — фактически получился некий аналог российских ВКП(б) и ВКП(м).
Понятно, что такое положение дел не нравилось членам Хальк, которые с определенного момента начали готовить новый вооруженный переворот. Еще меньше такая политика Дауда понравилась правым и религиозным радикалам. Именно под знаменами «выгнать из страны безбожников и коммунистов» начинает первоначальное вооруженное противостояние властям. Сюжет совершенно не новый для того времени, но если в той же Латинской Америке основной опорой правых сил была как раз армия, то в Афганистане вышло наоборот — именно армия была одной из опор «модернизации страны». И если где-то в мире «правые военные» казнили священников за «левые идеи», то здесь все было наоборот и «левые военные» казнили «радикальных служителей культа» за излишний консерватизм.
При этом, конечно, же в ситуацию так или иначе вмешивались внешние игроки, прежде всего Пакистан, как имеющий территориальные споры с Афганистаном, а так же огромное количество этнических пуштунов в приграничных территориях. В обывательском сознании можно часто столкнуться с тем, что Пакистан представляется каким-то союзником Афганистана, который оказывал поддержку оппозиции внутри страны во время советской оккупации, но фактически же Афганистан и Пакистан на протяжении своей истории никогда союзниками не были и любая власть, сколько-нибудь долго управляющая Афганистаном так или иначе втягивается в конфликт с Пакистаном. И даже в 2018 году можно прочесть новости о боях между пакистанскими и афганскими пограничниками, хотя казалось бы. В 70-ые же обе страны активно ставили друг другу палки в колеса, тем более что разница в классе тогда была не такая разительная — вплоть до помощи в создании партизанских отрядов (судя по всему афганцы тоже практиковали подобное на пакистанской территории). Однако, восстания исламских радикалов во время Дауда не были поддержаны народными массами и были довольно быстро разбиты войсками и полицией. Правда тогда же начали появляться и первые проблемы — власть не нашла ничего лучше чем казнить многих духовных лидеров из тех кто поддержали восстание — остальным пришлось бежать за рубеж и прежде всего во все тот же Пакистан, где за их обучение с радостью взялась пакистанская межведомственная разведка (ISI).
Но в целом события того времени в Республике Афганистан очень мало кого интересовали — Вьетнам, Ближний Восток, мировой нефтяной кризис — всем было не до Богом забытой страны, которая самостоятельно тоже не могла выбраться из гущи социально-экономических проблем и растущей из-за них внутренней напряженности.
К 77-ом принимается новая конституция, которая подтверждает однопартийную систему и единоличное правление Дауда. Свободной прессы в стране нет, как нет и разделения властей — Дауд и законотворец и правитель и судья, что конечно же многим не нравится. Одни считаю его при этом «слишком левым», другие «слишком правым», причем как внутри страны, так и за ее пределами и денег давать никто не хочет. В том же 77-ом при активном давлении со стороны СССР наш разделенные герой вновь воссоединяется — Хальк и Парчам проводят первый за 10 лет совместный партийный съезд. Хотя бы формально партия снова стала единой, что потом окажется как нельзя кстати.
В 78-ом происходит роковое для страны событие — в Кабуле убивают влиятельного члена фракции Парчам, и хотя правительство Дауда тут же объявляет о своей непричастности — Тараки публично обвиняет власти в убийстве, а похороны превращаются в стихийный митинг, в котором принимает участие больше 10 тыс человек (пишут и про 20+). Испуганный Дауд приказывает арестовать всю верхушку НДПА, но (по одной из версий) Хафизулла Амин, которого поместили под домашний арест, успевает через верных людей передать приказ на начало вооруженного выступления верных Хальку частей армии. 27-ого апреля в Кабул входят революционные матросывойска и прежде всего бронетехника, которой охране президентского дворца противопоставить практически нечего. В атаке на дворец, а так же для остановки продвижения лояльных правительству частей активно участвует авиация. 28-ого числа все было кончено, а Дуад и вся его семья убиты — по официальной версии при оказании сопротивления, но с учетом гибели всей семьи — вероятнее всего изначально предполагалось полное устранение всех связанных с Даудом лиц.
В мемуарах отечественных деятелей и статьях на тему часто пишут, что «афганские товарищи» не согласовывали революцию с СССР, обосновывая это тем, что политбюро могло и не одобрить такие действия, мол потому нам и не говорили. Очень странно это читать, потому как возникает вопрос — если бы лидеры НДПА и захотели согласовать свое выступление — то как бы они это сделали сидя в тюрьме? Совершенно очевидно, что вся эта история с «революцией» (которая на самом деле военный переворот) целиком и полностью самозащита — во время которой был задействован план, изначально заготовленный совсем на другой случай. На момент выступления в рядах НДПА насчитывалось около 18 000 членов, что делало задачу удержания власти довольно проблематичной, но выбор между захватом власти и эшафотом выглядит довольно логичным.
А вот дальше начинается одна из самых запутанных и страниц политической истории Афганистана. Главой страны становится основатель НДПА Тараки (халькист), а главой правительства Барак Кармаль (парчамист), страна меняет название на Демократическую Республику Афганистан, флаг на красное полотно, и запускает радикальнейшие преобразования в стране ни с кем особо не советуясь. С одной стороны они действительно резко облегчают положение крестьян — проводя массовое перераспределение земли в пользу бедняков и отменяя задолженности перед помещиками и ростовщиками (списали 11 миллионов долгов [это не сумма, это количество задолженностей]— на 13 миллионов населения). И вот если бы они на этом ограничились… но практически сразу революционная власть приказывает закрыть все мечети в стране, отменить разделение по половому признаку (общие школы и т.д.), что ожидаемо вызывает взрыв негодования со стороны духовенства и призывы к вооруженной борьбе. И тут нужно понимать, что дело тут было вовсе не в том, что ислам какая-то особенная религия — просто одним росчерком пера правительство оставило сотни тысяч людей без источника средств к существованию (и немалого источника, прямо скажем), а так как кроме как «жечь глаголом сердца» муллы не умели делать ничего — ради своего благополучия они начали это делать с утроенной силой. Собственно до таких крутых мер в отношении духовенства не дошли даже большевики, вероятно понимая губительность таких шагов во время гражданской войны.
Практически сразу начинаются протесты, в том числе и в города (многие студенты были заражены идеями «исламизации» еще во времена Дауда), которые приходится подавлять войсками и стрельбой. Несогласных, в духе традиций, кидают в тюрьму или же казнят, но лучше не становится, а потому в партии нарастает внутренняя борьба. Сперва Тараки сам искал виновных и «врагов», а потому еще летом отправил послами по всему миру большинство видных «парчамистов», включая бывшего премьера и будущего главу государства Кармаля и его преемника на этом посту — Наджибулу. В армии и правительстве все ведущие посты занимают халькисты, встречалась цифры, что до 94% из офицеров с членскими билетами НДПА были халькистами. Запомним эту цифру, она нам потом еще пригодится в следующих частях. К осени 1979-ого года ситуация в стране еще больше обостряется — парчамистов убирают от реальной власти, а внутри Халька ширится раскол между Тараки и Амином. При этом в стране увеличивается количество советских советников, но одновременно их никто не слушает — во власти царит «революционный романтизм», все проблемы хотят решить как можно быстрее не считаясь с последствиями. В исполнении указа о ликвидации безграмотности активисты вместе с армией в отдельных местах насильно заставляют крестьянских жен ходить в общие школы, что наталкивается на «мужицкий бунт».
В результате непрекращающейся череды интриг и подставных/неудачных (сейчас уже невозможно установить) покушений друг на друга во внутрипартийной борьбе побеждает Хафизулла Амин. Тараки смещен со всех постов, а позднее и вовсе задушен подушкой, как гласит легенда, но так или иначе убит. Еще позже Амин объявляет вне закона большое количество представителей Парчам — начиная с тех кто раньше был назначен послами и заканчивая сельскими активистами. Насколько реальными были обвинения в заговоре мы уже наверняка не узнаем никогда, но партийное единство это добило окончательно — парчамистов садили пачками, а вот занять вакантные места адекватными специалистами было гораздо сложнее. Подозреваю (хотя и не нашел этому конкретных подтверждений, так что могу и ошибаться), что в это же время в условиях кадрового голода неминуемо должно было развернуться кумовство и семейственность — уж очень это в традиции тех мест.
Летом же 1979-ого года американцы начинают оказывать поддержку исламской оппозиции — изначально денежными средствами, которые передавались через Пакистан. СССР, в свою очередь поддерживал правительство ДРА, но изначально последовательно отказывал во всех просьба на участие своих войск в операциях на территории ДРА. И только террор Амина в отношении близких к Москве людей, а так же его непредсказуемость заставили ЦК пересмотреть свое решение. Ну по крайне мере так считается. Продолжение в следующем номере)