— Моя мать сегодня выходит замуж в четвертый раз, ты можешь такое представить?
— Нет, — упрямо мотнув светлым чубом, тут же ответил юноша.
— Костя, моя мама снова выходит замуж. Ты понял?
— Да, Светлана, сразу понял. Зачем ты повторяешь?
Карие глаза Светки насторожились. Блеск в них пропал. Высокая грудь часто поднималась и опускалась. Она всхлипнула.
— А я не хочу понимать. Мне надоело всех ее мужей называть папами, ты это можешь понять?
— Могу, Света, мы с тобой после школы поженимся?
— Да.
— И не будем разводиться?
— Да. Это ужасно — развод, и все такое прочее...
Костя согласился.
— Осталось совсем мало времени.
— До получения аттестата зрелости?
— Нет, до свадьбы.
— Костя, а твои родители разрешат тебе так рано жениться?
— Конечно! Папа сказал, что условие одно — поступление в институт. Иначе — нет!
— Так надо еще поступить, Костенька!
— Я поступлю! Не сомневайся! — Костя даже сжал кулаки, словно собирался драться с невидимым врагом.
А как твоя мама? забеспокоился юноша, Наша семья не такая обеспеченная, как у вас, Вдруг не разрешит,
— Дурак ты, мой маленький. Как же я тебя люблю, наивного такого, Сама себе удивляюсь, Во-первых, твое материальное положение не имеет значения ни для меня, ни для мамы. Во-вторых, я так думаю, маме сейчас не до меня, у нее свой муж. Тем более, как только он через год вернется из-за границы, то заберет ее в Москву, он там большая шишка, Все ее подруги говорят, что это правильно, все-таки престиж, положение в обществе. А кем был третий муж — простым главным бухгалтером на заводе. Мама теперь постоянно повторяет: «Девочки, престиж — моя слабость!»
Света жестами скопировала свою мать и села к другу на колени.
— Нет, Костенька, мы с тобою — иголка с ниткой. Правда?
— Без вопросов, — подражая отцу, сказал Костя.
Светлана прижала оттопыренные уши друга к затылку, чмокнула его в нос и убежала в дом.
Экзамены сдали на пятерки. В аттестате у Светы оказалась одна четверка по итогам за десять лет.
Странно, что она не расстроилась, как представлялось Косте.
— Знаешь ли, Костенька, — безапелляционно заявила она, — мама сказала, что теперь это не имеет никакого значения.
Почему, искренне удивился он.
— Ну, не знаю, она подробно не объясняет, но твердит, что у меня все теперь будет «ЛЮКС»!
~ Так мы едем поступать в медицинский институт, как договорились?
— Не сердись, моя наивность, в Саратов я не поеду. Тебе придется ехать одному.
— А ты?
— Я еду в Москву. Уже решено. У этого маминого мужа дочь от первого брака, ровесница мне. Так интересно! Папа сказал, что целесообразно поступать сразу — вдвоем. Будет веселее учиться. Я согласилась.
— Ты уже его папой зовешь?
— Да, а что? Он хороший дядька. Приезжал из Алжира, в этот раз привез мне симпатичный костюм. Сказал, чтобы я в нем поступала в институт. «Ты не хуже других», — сказал он мне. Вот!
Костя сидел угрюмый и молчал.
— Ты что, расстроился? А? — Света потрепала его по щеке. — Эй! Подними нос!
— Светочка! — Преданно посмотрел Костя в ее глаза. — А как же свадьба! Мы же в разных городах теперь будем, ты это как себе представляешь?
— Вполне! Мы поженимся. И тебя переведут ко мне в Москву. Я уже консультировалась у знакомых людей.
— Послушай, Светла, — почему-то на болгарский манер, обратился к ней Костя. — Давай, я поеду в Москву, и там поступлю вместе с тобой.
— Да? А вдруг не поступишь. В Саратове надежнее. Периферия, все-таки.
— А ты?
— Ну, я — другое дело. Не беспокойся за меня. Потом, если не поступлю, меня в армию все равно не заберут. Так ведь?
Костя согласился.