Сразу после захвата города Беурма 1 июня 1880 г., чтобы закрепить достигнутый успех и оказать еще большее психологическое давление на противника, М. Д. Скобелев (1843-1882) еще раз обратился к текинцам с воззванием: «Пред началом наступательных действий, которые поведут к покорению ахал-текинской земли и от которых могут пострадать жены, дети и имущество, я, вдохновляемый добротою Государя Императора, в последний раз предлагаю сдаться на милосердие Белого Царя. ... Предлагаю ответить мне в трехдневный срок в Бами. Если в течение этого времени не получу ответа, то вам будет худо.»
Михаил Дмитриевич так объясняет столь угрожающий тон своих посланий к местному населению в письме полковнику А. Ф. Арцишевскому от 25 июля 1880 г. из Бами: «Азия всегда действует двулично ... . На это надо расчитывать. Покажите спокойную веру в свою собственную силу, смотря по местным обстоятельствам, и Азия все исполнит быстро и льстиво внимательно.» И далее: «... тот владеет Азией, кто нещадно бьет ее по загривку и воображению.» (здесь и далее выделено М. Д. Скобелевым – Д. П.). Белый генерал не уставал повторять оба эти положения и своим подчиненным, и в высших правительственных сферах.
Необходимо отметить, что Михаил Дмитриевич небезосновательно считал, что «при насилии нужна большая ласка с массою» и придерживался этого правила. Шпионы, схваченные в расположении российских войск, были расстреляны по приговору военно-полевого суда, но перебежчики тепло принимались русскими, Скобелев не боится привлекать и принимать на русскую службу туркмен (например, к качестве верблюдовожатых) и всячески заботится о них, считая это политическим вопросом.
Когда в конце июня 1880 г. крупные силы неприятеля двинулись к городу Нухур, который дружелюбно относился к русским, хотя и подчинялся формально текинцам, М. Д. Скобелев, несмотря на большой риск, решает оказать помощь. Эта акция была успешной, текинцы вынуждены были повернуть назад ужé на дальних подступах к городу и впоследствии – вовсе оставить его в покое, а жители Нухура стали всячески помогать русским войскам, снабжать их продовольствием, сообщать сведения о неприятеле, прислали к Скобелеву старейшин. Вообще, в отношениях с этим городом Михаил Дмитриевич требовал от своих подчиненных «особенной политичности и осторожности», он старался всячески поощрять робкие попытки жителей Нухура начать торговлю в городе Бами, уже занятом русскими войсками. При этом Белый генерал трезво оценивая ситуацию: «Что они шпионы, пока безразлично. Надо их не допускать в укрепление, а устроить базар вне его. Особенно надо беречь от них продовольственные склады.» 3 августа 1880 г. открылся базар в Бами, отношения с Нухуром с каждым днем становились все более и более тесными. Развитию процесса сближения не смогло помещать даже покушение на жизнь Михаила Дмитриевича, предпринятое одним из нухурских джигитов и, к счастью, не удавшееся. После случившегося Скобелев собрал приехавших нухурских торговцев, которые уже ожидали гонений и репрессий для себя и своих сограждан, и, одарив их халатами и сахарными головами, разъяснил, что его смерть не остановит экспедиции русских войск.
Учитывая тот факт, что текинцы постоянно беспокоили своими набегами персов, а значит те были заинтересованы в умиротворении оазиса, Михаил Дмитриевич старался использовать сложившуюся ситуацию для сближения России и Персии. Пробным камнем стала посылка им в июле 1880 г., с согласия русской миссии в Тегеране, в северные провинции Ирана полковника Н. И. Гродекова (1943-1913) и своего адъютанта Эрдели (интендантским чиновникам Скобелев никогда не доверял) для закупки там провианта и фуража.
К осени 1880 г. текинцы стали просить помощи у своих соседей, они совершенно пали духом и готовы были сдаться, если бы только были уверены в том, что «жен не изнасилуют, а всех мужчин не уничтожат». (Да, вот такие были традиции в Средней Азии даже в цивилизованном XIX веке – вот так поступать с подчиненными новой власти!) Многие из бывших в крепости бежали в соседние области.
Тем не менее, приходилось все чаще и чаще применять силовые меры. В октябре 1880 г. М. Д. Скобелев снова, как это уже было в мае, из-за необходимости срочной перевозки большого количества войсковых грузов задерживает сверх определенного договором срока туркмен-верблюдовожатых, причем дает полковнику Арцишевскому в телеграмме от 25 октября 1880 г. следующие инструкции: «Поступайте ласково и мягко, пока можно, но если бы обстоятельства грозили нарушить утвержденный мною план действий, поступайте с крайней решимостью и исполните (этот план – Д. П.) даже силою оружия.»
Не прекращается и разъяснительная работа среди местного населения. В середине октября 1880 г. М. Д. Скобелев послал йомудским старейшинам такую прокламацию: «В последнее время было несколько случаев порчи телеграфных столбов и воровства верблюдовожатыми разного казенного имущества и патронов. Простой народ туркменский не знает, что воровство патронов и уничтожение телеграфных столбов равносильно открытой вражде. Поэтому считаю необходимым предварить всех вас для объявления вашим соплеменникам, что все пойманные в воровстве патронов вожаки верблюдов (так в тексте – Д. П.) и захваченные в порче телеграфа будут расстреляны без всякого снисхождения. Туркмены не знают, как строго русские законы карают виновных в таких преступлениях, и потому вам, как казиям и старшинам народа, следует ознакомить с этим жителей ваших аулов и внушить им, чтобы они берегли себя и знали, что уничтожение телеграфной линии и воровство патронов не будет наказываться иначе, как смертью.»