В предыдущей главе немного разобрались, как, кто и кого воспринимает. Какие шаблоны существуют и мешают ли они жить. А как вам такой поворот – русские на службе у итальянцев? Работа в Италии, временная или постоянная, – это совсем не то, что приехать к подруге на свадьбу, потусить с местными, есть по утрам моцареллу и пить кофе с круассанами.
Возможно, поклонники Италии и итальянцев меня осудят и не согласятся, но мой тезис таков: у итальянцев национальное превосходство – в природе.
ЧЕМУ ВАС В РОССИИ ТОЛЬКО УЧАТ?
Впервые я столкнулась с поучительным итальянским тоном, когда мы с моим будущим свекром поехали в бизнес-поездку по России. Эмилиано Костантино – бизнесмен, с юности вел дело своей матери Феличи Костантино по созданию и производству свадебных и вечерних платьев. Начиналось все как ателье индивидуального пошива, а потом переросло в оптовую продажу платьев уже существующим магазинам. На Россию Эмилиано давно поглядывал, там даже было у него несколько клиентов, но не было доверенного лица. И тут появилась я. Нашла себе помощницу, и вчетвером с Эмилиано и его коллегой Луиджи отправились в тур по центральной России. Москва – Тверь – Рязань – Ярославль – Великий Новгород – Санкт-Петербург – Тула. Тур состоял из организованных шоурумов, куда приходили клиенты – владельцы салонов свадебных и вечерних платьев, мы им демонстрировали образцы, а они делали заказ. На протяжении всего путешествия итальянцы нас воспитывали, снисходительно приговаривая: «Ну вас в России, видимо, этому не учат».
Ужин в ресторане. Моя напарница принюхивается к блюду, которое ей принесли. Эмилиано: «Это очень некрасиво – нюхать еду, ее нужно просто есть». На вопрос, почему, он отвечает: «Это неуважение к повару, как будто ты ему не доверяешь». Кстати, в Туле Эмилиано и моя помощница отравились мясом. Наверное, не нюхали и уважали повара. Другим вечером в другом ресторане. На столе красиво сложенные лежат тканые салфетки. Эмилиано поясняет, что их нужно класть на колени. И это правда так. Многие русские по незнанию откладывают эти салфетки в сторону или ставят на них тарелку. В России, в отличие от Италии, салфетки дублируют еще и бумажным вариантом. В Италии – либо из ткани, либо из бумаги. И того, и другого за одним столом не будет.
Закончили трапезу, Эмилиано продолжает учить: «Приборы нужно положить на тарелку на 5 часов (имеется в виду расположение, как на часовом циферблате)». Мы пытаемся сказать, что у нас официант заберет любую пустую тарелку, независимо от того, как мы положили приборы. Но итальянец непреклонен: «Так принято во всем мире».
Дело было не только в нас. Образ «дикой России» у моего свекра подтверждался каждый раз, когда он сталкивался с каким-либо сервисом. Его возмущало, когда при заселении в гостиницу нужно было за проживание 100% вносить предоплатой (хотя в Италии тоже встречаются такие отели, а в России есть те, кто выставляет счет лишь при выселении), или когда в ресторане подходила официантка и просила оплатить счет, так как ее смена закончилась (ну это подбешивает и многих россиян). Он делал следующие выводы: «В России много воруют, и поэтому вы заранее видите во всех людях потенциальных грабителей».
МОСКВА, РЕСТОРАНЫ И АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК
«Почему у вас официанты не говорят по-английски? Наверное, большинство русских в принципе не знает иностранные языки», – такой вывод сделал Эмилиано после двух вечеров в столице. Я объясняю, что те, кто хорошо знает английский, обычно не идут в официанты. Что я еще могла сказать? В моем окружении довольно много людей, которые учат иностранные языки. Я знаю статистику по школам иностранного языка. Так сейчас, кроме физически существующих школ, еще и множество онлайн-курсов. И у всех есть клиенты.
Говорю Эмилиано: «Ну вот наши туристы тоже жалуются, что в Италии никто не говорит по-английски». Эмилиано: «Это не так!» Доказывать бесполезно. Да, Эмилиано говорит на пяти языках, его дети тоже знают несколько языков. Но даже в Джинозе я выучила итальянский только благодаря тому, что, кроме моего свекра, там никто не говорит на английском, и выхода у меня не было (его дети живут в Милане).
Уверенные в том, что кроме них их язык никто не знает, итальянцы временами позволяют себе высказываться об иностранцах, мягко говоря, некорректно. В этом парадокс. Они возмущены, что, мол, туристы притащились в их страну, а итальянского не знают. В то же самое время они дико удивляются, когда на их сальные шуточки определенно русская девица может ответить «Vaffanculo!» (Пошел в ж…!)
Даже Эмилиано, человек воспитанный, мог сказать грубость про русских при них же. Меня он уже, видимо, считал за свою. Так вот во время наших долгих поездок мы проводили кастинги моделей в каждом городе. Эмилиано не стеснялся прямо при девушке сказать: «Ma lei è brutta!», что означает «Да она же страшненькая!» Надо полагать, что итальянской модели в лицо он такое сказать не мог. Мне было неловко. Я понимала, что среди девочек могут оказаться те, кто знает итальянский. Но я вежливо говорила: «Мы вам позвоним» и надеялась, что мы никого не обидели.
ЗНАЕШЬ ЯЗЫК – ПОЛУЧИШЬ РАБОТУ
Вообще осознание своей абсолютной правоты у итальянцев так же сильно, как и ощущение национального превосходства. Они не будут спорить только о том, о чем у них нет никакого представления. Если же у них есть своя точка зрения, как правило, вам не дадут даже до конца высказать вашу. Попробуйте начать разговор с итальянцем, сказав: «Мне так нравится ваша Моника Беллуччи, потому что она…». Если у итальянца другое мнение на этот счет, вас прервут и вам придется выслушать о том, что же не так с Моникой. Ваши мысли по этому поводу уже никого не интересуют.
В Великом Новгороде мы встретили удивительную девушку Арину Добрякову. Она стала нашей моделью на несколько лет. А дружить мы продолжаем с ней и сейчас. Кроме того, что она идеально подходила нам внешне, она подкупила Эмилиано еще и тем, что говорила на безупречном немецком. Позже Арина начала учить и итальянский, так что к ней было особое отношение. Это сразу ответ тем, кто считает, что учить иностранные языки – только напрасная трата времени и денег. Европейцы автоматически повышают ваш рейтинг, если узнают, что вы говорите на нескольких языках. Сами они до ужаса ленивы. Ну хорошо, не все, конечно, но многие.
Я даже наблюдала такую картину, когда друзья моего мужа, познакомившись с моими красивыми подругами или коллегами, которые не говорили на итальянском, просто пускали слюни, но не предпринимали никаких действий. Так и объясняли: ну а как я с ней буду общаться? Это русские девушки, познакомившись с каким-нибудь привлекательным арабом, тут же начинают гуглить, «где выучить арабский в Омске». Редкие европейцы захотят затратить такие же усилия на общение с красивой иностранкой. Причем они не чувствуют себя неполноценными из-за того, что даже по-английски поговорить не могут, а считают такой… девушку.
Вернемся к Арине. Мы познакомились осенью, а летом следующего года Эмилиано попросил пригласить ее в Милан на свадебную выставку в качестве модели. Говорю «попросил», потому что это не было полноценным приглашением на работу. Ей не оплачивали ни перелет, ни проживание. Только гонорар за участие в показе. Итальянцы понимают, что для русских приехать на работу в Италию, пусть даже временную, это настоящее приключение, за которое они, русские, готовы платить. Арина, кроме всего прочего, оказалась заядлой путешественницей. Она с удовольствием приняла приглашение и проявила большую самостоятельность. Ее никто не встречал, она сама добралась до отеля, сама купила себе местную сим-карту и связалась с нами.
«ЭТА РУССКАЯ НАС ОБИЖАЕТ!»
Выставка свадебных и вечерних платьев проходила в следующем режиме. Эмилиано никогда в Италии не участвовал в совместных с другими марками выставках. Он всегда снимал отдельный зал, куда и приезжали клиенты. В зале (обычно дорогого отеля, вроде Marriott) устанавливали подиум, за подиумом – место для переодевания и подготовки моделей, закулисье, так сказать. Коллекция-дублер выставлена в основном зале, чтобы клиенты, владельцы свадебных магазинов, могли все посмотреть и «попробовать» на ощупь. Показ платьев с моделями проходил 3-4 раза в день. А в перерывах клиенты отсматривали платья на стендах, иногда просили померить еще раз на модели, чтобы убедиться в качестве посадки и лекал. Платьев было много, и чтобы показ проходил живенько, требовалось 6-8 моделей.
Кроме Арины, в тот год была еще одна русская модель Аня, которая уже несколько лет жила в Милане. Остальные – коренные итальянки. Так вот эти итальянки быстро сообразили: Арина не курила (в отличие от них), быстро переодевалась, иногда даже без посторонней помощи, что не всегда возможно, когда речь идет о свадебных платьях. В общем, работала без устали. Я же во время показа была иногда за кулисами, а иногда в зале. Фотографировала показ для себя. И тут я заметила, что Арина выходит чуть ли не через одну модель.
Захожу за кулисы, вижу, что две итальянки в трусах вальяжно развалились на стульях, Арина быстро меняет одно платье на другое. Аня говорит: «Да, они пропускают свои выходы и хихикают». Я, тогда еще молодая и горячая, подошла к ним и сказала, что работать должны все одинаково. Просто еще не знала особенностей итальянского языка и культуры. Надо было использовать форму, типа «не соблаговолите ли вы» и т. д.
Через какое-то время меня вызывает Эмилиано и говорит: «Так с моделями нельзя. Они обижаются и могут отказаться работать в следующий раз». Оказалось, что одна из девушек пожаловалась на меня знакомому менеджеру по работе с клиентами, а он – Эмилиано. Вообще, помнится, та выставка как-то не задалась для меня.
Эта особенность итальянцев – не говорить в глаза, а жаловаться кому-то – проявилась еще раз. В тот год мой тогда еще жених Анджело не присутствовал на выставке. Я решила, что у меня после мероприятия есть свободное время, чтобы погулять с русскими девчонками. Но не тут-то было. Мы, конечно, пошли гулять, съели пиццу, поговорили про итальянцев. Интересно было послушать Аню, так как она была уже почти местная. А на следующий день меня снова вызывает Эмилиано и говорит, что, по мнению его жены, я должна была пойти ужинать с ними и с другими менеджерами, а не с девочками, и чтобы в следующий раз я так не делала. Я честно спросила, почему синьора Анджела не сказала мне этого сама, он промямлил что-то, мол не хотела меня обидеть. Вот так.
Казалось бы, я должна была усвоить урок, думать, прежде чем сказать что-то итальянцам с их тонкой душевной организацией. Но куда там! На последней выставке, которая прошла в Милане, я поссорилась сразу с несколькими итальянцами. Виной всему были моя несдержанность и нежелание понимать чужой менталитет. Дело было вот в чем. Мы, русские, к той выставке значительно «размножились». Было две или три модели и порядка 7-8 менеджеров из России и плюс русские клиенты. Безусловно, работать итальянским менеджерам было труднее. Ведь раньше все работали только на них и на их клиентов. А тут Россия захватила частично власть и территорию. Вот я и решила (возможно, ошибалась), что к русским относятся по-другому. Арина, которая к тому времени уже подучила итальянский, отзывает меня в сторонку и говорит: «Итальянки за кулисами обсуждают тебя и жалуются на тебя синьоре Анджеле». Опять двадцать пять! А в лицо трудно сказать мне, что их не устраивает?
Не устраивало их то, что русским клиентам слишком часто показывали платья на моделях. Это слегка раздражало итальянских клиентов, с которыми и менеджеры, и Эмилиано носились, как с золотыми яйцами. Я решила понаблюдать. Увидела, что итальянским клиентам платьев показывают не меньше, что русских моделей используют больше (на них все прекрасно сидело). Тогда я сказала итальянскому менеджеру в лицо, чтобы не жаловался на меня. Но у них же так не принято! В общем, международный скандал. Итальянцы заявили, что на следующую выставку русские не приедут. Я сказала, что тогда и выставки не будет (боже, может, это я наколдовала конец итальянского бизнеса?). Но кто бы там ни был виноват, на следующий год выставки реально не случилось. Зато вышла еще одна коллекция, которую надо было отснять, чтобы было, что показывать клиентам.
Мы договорились с Эмилиано, что фотосессия будет проходить в Джинозе, куда мы привезем трех моделей из Питера. Девочки были уже проверенные, мы с ними отработали на питерской выставке и мини-фотосессии за год до этого. Расходы решили разделить. Я оплачивала визы и перелет, Эмилиано – гонорар моделей и работу фотографа, стилистов, визажистов. Девчонки с радостью приехали, и вот тут я, которая была на многих фотосессиях, выставках, где работали итальянки, смогла полностью оценить утверждение Эмилиано: «С моделями надо обращаться бережно, а то они обидятся». Вероятно, это все же относилось к итальянским моделям. Чтобы это не звучало обвинением, постараюсь раскрыть ситуацию с обеих сторон.
МЕЖ ДВУХ ОГНЕЙ
С нами работали три модели: Даша, Маша и Лиза. Даша – самая профессиональная из всех, к ней претензий не было. Она за секунду могла поменять несколько поз. Проблемы были с Машей. Ей только исполнилось 18. Мы ее позвали из-за типажа. Ее образ на питерской выставке понравился большинству клиентов, платья, в которых была она, улетали быстрее ветра. Эмилиано же был недоволен ее работой. Синьора Анджела тоже подливала дегтя. Я, конечно, защищала Машу. Говорю, может проблема в фотографе? С питерским фотографом вопросов не возникало. Нет, это все Маша, она непрофессионал, говорили мне. Ладно. Возможно, я чего-то не понимала. Уже позже, когда были готовы электронные каталоги, я узнала, что Эмилиано, чтобы сэкономить, нанял фотографа подешевле, практически без опыта. Кстати, на русских моделей он согласился по той же причине: итальянкам пришлось бы платить больше.
Второй раз возник конфликт якобы из-за недопонимания между девочками и стилистами. Моделей утром отвозили в салон в Джинозе, там с ними работали, создавая первоначальный образ. И вот в одно утро кто-то кого-то не понял. Девочки утверждают, что в перерыве им разрешили пойти выпить кофе в соседний бар. Стилисты говорят, что модели ушли без разрешения. Правду узнать не удалось, так как каждая сторона отстаивала свою версию. Но знаете что? Из-за того что они вышли на пять минут выпить кофе, трагедии не случилось. Это никак не повлияло на процесс, никто не задержался дольше, финансовых потерь тоже не было. Но ведь эти русские сделали совсем не то, что им говорили итальянцы, еще и вину на них свалили! Я помню, как их постоянная итальянская фотомодель Тамара могла позже всех приехать на съемку, и с ней целовались в обе щеки. Здесь же был скандал.
Вечером, после ужина девочки курили на балконе, а в зале, практически при них же, на меня вопили в два голоса мои свекры. Это был стресс и шок. Я даже с трудом вспоминаю все, что они мне тогда наговорили. «Эти русские», «невоспитанные», «ты не уследила», «они все врут», «так нельзя» – в остальном моя память меня уберегла от шока. Знаете, так бывает, когда стресс столь сильный, что на тебя наорали, а ты через пять минут и слова вспомнить не можешь. Хотелось все бросить и никогда их не видеть больше. Но я так не могла поступить. Ответственность... С другой стороны, отчасти итальянцы были правы. То, что Маша не позировала так же классно, как Даша, не вина заказчиков. Но и итальянские модели, которых они нанимали до этого, не все были на высшем уровне. Эмилиано молчал. При русских моделях в выражениях он не стеснялся. И Маша, несмотря на то, что язык не знала, все прекрасно поняла.
С ней произошла еще одна история. Сейчас она мне кажется смешной, но тогда это был очередной скандал, и было не до смеха. Девочки подходят ко мне после очередного дня съемки и говорят, что Эмилиано себя повел некорректно по отношению к Маше. Выяснилось, что во время съемки он подошел, чтобы поправить лиф у платья, а Маша восприняла это как нарушение ее частных границ и начала отпихиваться. Вот вам два мнения. Эмилиано: «Что за непрофессионализм? Модель должна понимать, что это работа. Никто на ее тело не покушался». Маша: «Что за ужас! Ни на одной съемке ко мне мужчины не прикасались и не присутствовали на переодевании. А здесь ходят и смотрят». Моя позиция такова: я понимаю их обоих. В Италии часто на таких выставках и фотосессиях менеджеры не имеют возможности нанимать помощниц и сами переодевают моделей. А менеджеры в этом бизнесе в основном мужчины. Итальянские модели к этому привыкли. В России в связи с тем, что моделей часто обвиняют в непристойном поведении, девушки стараются не провоцировать подобные мысли со стороны заказчиков, особенно за рубежом.
Другими словами, не самый приятный опыт в моей карьере и в семейной жизни. Теперь я точно согласна с мнением тех, кто говорит, что с родственниками лучше не работать. Могу добавить, что можно работать с кем угодно, если человек высокоэтичен и умеет себя контролировать.
Что ж, вывод можно сделать следующий. Итальянцы осознают, что у русских в Италии меньше прав, русские на большее (или меньшее) согласны, они плохо знают язык и взаимонепонимание всегда можно списать именно на это. Итальянцы не любят говорить правду в лицо, они готовы на это, только если ты близкий им человек и если этого сильно требует ситуация. Они гораздо более уважительны по отношению к своим согражданам, а русским надо приложить очень много усилий, чтобы заслужить их уважение.
Еще раз подчеркну, как и во всех моих статьях: это мое личное, очень субъективное мнение, основанное на личном же опыте. Но при всем этом есть один парадокс: мне было с ними гораздо проще, когда я хуже знала итальянский. С большими знаниями приходит и большая ответственность. К сожалению, абстрагироваться от их речи теперь не удается. А поскольку невмешательство и хладнокровие точно не мой конек, то и расплачиваюсь я за это по полной. Но я стараюсь. Возможно, наступит момент, когда я, как и все туристы, буду писать радостные посты в Инстаграм: «Я обожаю Италию!»
У нас будет еще много интересного. Подписывайтесь на канал Русский следопыт, ставьте лайки