Авторство песни "Институтка" - реальность или миф?
При подготовке довольно обширного материала о т.н. «русском шансоне», во время изысканий «эмигрантских» песен 20х-80х, возникло у меня некоторое сомнение касательно одной из знаменитых песен якобы «эмигрантского» репертуара.
В разные времена в СССР являлись народу разного рода ностальгические куплеты-припевы на темы гражданской войны и эмиграции. Свою дань данному репертуару отдали в свое время В.Высоцкий, А.Северный-Звездин, А.Дольский, М.Гулько, М.Шуфутинский, Л.Успенская-Сицкер, В.Сорокин-Оршулович, В.Сергеева, А.Розенбаум, С.Фомин-Медяник, В.Агафонов, М.Звездинский-Дейнекин, А.Малинин и многие-многие другие исполнители. Кто-то песни сочинял сам, кто-то – брал из разных источников, с переделкой музыки и текста или без оных. Основным популяризатором «эмигрантской» темы (как, впрочем, и иных «шансонных» тем – «блатной», «одесской», «дворовой» и т.д.) был Аркадий Северный (в миру Звездин), в 60х-70х записавший более сотни «магнитоальбомов» в разнообразном (от гитарного до оркестрового) инструментальном сопровождении. Именно в его исполнении русский мир впервые услышал «Поручика Голицына» (бытовало одно время даже мнение, что он и является автором песни; однако, Северный ничего сам не сочинял, только иногда видоизменял слова – ввиду неимения точной информации о тексте первоисточника).
Большой вклад в развитие эмигрантской музыкальной тематики внес советский кинематограф.
Авторство большинства якобы «эмигрантских» и «белогвардейских» романсов начало проясняться только ближе к концу 80х. Большинство этих песен оказались принадлежащими творческому наследию официальных и неофициальных советских композиторов и поэтов, начиная примерно с середины 60х годов.
Но это - в качестве вступления.
Речь сейчас пойдет только об одной из песен этой категории, под разными наименованиями и с несколько различающимися текстами, дошедшей до нас, как утверждается, то ли из середины 30х, то ли из начала 50х, и исполненной впервые, якобы, в Париже.
Надо сказать, что эмигранты-музыканты мало сочиняли по теме гражданской войны и революции; как правило, ими перепевались дореволюционные песни и романсы, ранний «одесский» репертуар (20е годы) а позже – и «нейтральные» советские песни. Из всего творчества А.Вертинского в период его эмиграции, мне не довелось найти ни одной песенки, которая так или иначе была бы связана с событиями 1917 – 20х годов.
Поэтому мне показалась интересной история песенки «Институтка» («Не смотрите вы так…», «Черная моль», «Фея из бара», «Дочь камергера» и др.) Почему из всего многообразия репертуара эмигрантов она стоит особняком, практически как единственный пример подобных песен?
У нас на сайте уже есть материал по этой песенке (оригинал этой публикации размещен в ЖЖ Дмитрием Шварцем в 2011).
Напомню, о чем там речь - несколько отредактированно, ибо там присутствуют некоторые неточности.
Текст песни «Институтка» в интернете считается авторским стихотворением Марии Веги (в миру Волынцевой, по мужьям – Нижерадзе и Ланг); о музыке говорится, что автор ее неизвестен (часть исследователей считают, что музыка скомпилирована из более ранних песен; в частности, припев отредактирован из запева танго "Утомленное солнце").
Биография поэтессы Марии Веги изобилует провалами и загадками.
О внешности Марии говорить не принято. В воспоминаниях Людмилы Лопато (из 50х – опубликованы в 2003) она характеризуется как очень полная женщина чрезвычайно высокого роста, с «мужеподобным» лицом. Косвенно это утверждение подтверждает тот факт, что Мария очень не любила фотографироваться. Но это скорее относится к периоду конца 60х - до этого времени, по воспминаниям современников, женщина очень следила за собой. Приведу здесь 3 фото разных лет – решайте сами, верно определение Лопато, или нет. Правда, по поводу средней фотографии - у меня есть сомнения, что это Вега, хоть фото и опубликовано в "бумажной" книге ее стихов.
Мария Вега - 20е, 40е, 70е годы
Во французском источнике указано, что Мария родилась в семье русского дворянина, офицера Н.Волынцева. О матери – сама Вега написала только стихотворно и очень коротко: «была у меня сероглазая мать, но мне запретили ее вспоминать». Вероятно, мама Маши, по роду занятий – певица, - как и некоторые иные женщины ее профессии, покинула семью ради сиюминутного романа, и прощена впоследствии не была, или прощения не просила. Обе бабушки будущей поэтессы, а также ее дядя и крестная мать, были актерами.
До революции Мария закончила «девичье училище» - Павловский женский институт в Санкт-Петербурге. С 1918 года, с отцом Н.Волынцевым, не принявшим революцию, наступала и отступала с белой армией. Попутно вышла замуж за сына грузинского князя. Брак был крайне кратковременным – муж очень скоро умер от тифа.
В 1920 Мария с отцом, вместе с остатками белой армии, оказались в Крыму, оттуда перебрались в Турцию. В середине 1920 Мария оказалась в Париже. Там вторично вышла замуж – за свою еще девичью, петербургскую любовь из «прошлой жизни» - переводчика Михаила Ланга.
Занималась прозой и поэзией, литературным переводом (совместно с мужем и одна), писала эссе и статьи; во Франции были изданы 4 сборника ее стихов и два романа, переводы. При относительной успешности литературной карьеры, по воспоминаниям современников, жила небогато; вероятно, всему виной, как признавалась Мария, «полное презрение к арифметическому счету». Для дополнительного заработка писала репродукции картин французских импрессионистов.
В годы Второй Мировой, принимала участие во Французском Сопротивлении (сама об этом вспоминать, впрочем, не любила – только иногда в стихах).
После войны приняла решение вернуться на Родину. Советские власти пошли навстречу, и, либо в середине 40х, либо в конце 60х годов Мария, через советское консульство во Франции, стала гражданкой СССР, однако до середины 70х жила в Швейцарии, куда они с мужем переехали в 1964, публикуя свои стихи в советской прессе. Из-за советских публикаций постепенно лишилась поддержки эмигрантских книгоиздателей, не приемлющих каких-либо добрых отношений с СССР. Ныне новоявленные «исследователи творчества» пишут о неких «неграмотных», «нечитаемых» стихах этого «советского периода» у Веги. Зачем же так-то? Глупо. Стихи не лучше и не хуже, чем довоенные. «Исследователям» же я бы порекомендовал для начала почитать эти стихи, а потом уже писать всякую чушь.
В 1975, после смерти мужа, переехала в СССР. При жизни в Союзе издала две книги своих стихов. Жила сначала в Доме ветеранов сцены в Ленинграде, затем около года – в Переделкино, затем – снова в Доме ветеранов. Там и умерла, в январе 1980. После смерти в СССР вышла еще одна книга (1982).
А теперь - об «Институтке», и какое отношение к песне имеет Мария Вега. Вернее, про то, что она, вероятнее всего, не имеет к песне никакого отношения.
Единственным источником, который говорит о принадлежности авторства текста песни Марии Веге, являются воспоминания уже упомянутой Людмилы Лопато. Для ясности уточним: книга «Волшебное зеркало воспоминаний Людмилы Лопато» была написана в 2003 Александром Васильевым (известным историком моды) на основе интервью с певицей 2002 года. До этого она нигде не упоминала эту песню и, уж тем более, в привязке к Марии, и именно после этого интернет-исследователи стали наперебой приписывать авторство "Институтки" Веге.
Вот фраза, представленная в книге: «В Париже я довольно часто устраивала благотворительные спектакли… Вечер назывался “В гостях у Людмилы Лопато“. Первое отделение мы решили сделать не просто концертным: действие было объединено единым сюжетом. Сценарий написала для нас Мария Вега... Самый её знаменитый надрывный романс “Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз, джентльмены, бароны и леди…“ на слуху до сих пор и в эмиграции, и в России» (речь идет о конце 40х-начале 50х). Обратим внимание на часть фразы: «на слуху до сих пор и в эмиграции…».
Готовя к публикации материал о «русском шансоне», я честно перерыл гору документальных и музыкальных источников, но нигде не нашел абсолютно никаких намеков на «популярность» романса в эмиграции до начала 80х годов. Нет ни одной пластинки с этой песней; ни один из известных эмигрантских певцов ее не исполнял – об этом нет никаких упоминаний современников, кроме единственной фразы Лопато, и то сказанной спустя более полувека после описываемых событий. Учитывая броскую яркость романса, это очень странно… Более того, о Париже вообще говорить не приходится – за рубежом эта песня была впервые опубликована в США, в 1981, в альбоме Михаила Гулько «Синее небо России».
Далее еще интереснее: ни в одном из стихотворных сборников Марии Веги (пролистал лично и скрупулезно; если что-то упустил - прошу меня поправить) нет этого текста. Более того, он очень мало похож (простоватый текст, прямо скажем) на все остальное творчество поэтессы (с которым до последних нескольких дней я не был практически знаком никак, поэтому «замыленность» исключена).
Еще один любопытный момент: сама Мария Вега нигде – ни в стихах, ни в прозе, ни в эссе, ни в письмах (по крайней мере, из доступных мне источников) – не упоминает об этой песне, тем более – о своем авторстве по отношению к ней. Странно, не так ли?
Теперь о реальной истории исполнения песни - не в досужих вымыслах, а в фактах.
Впервые (если кто-то может привести другие данные – буду рад, ибо всегда радуюсь установлению истины) она прозвучала в исполнении Аркадия Северного в одном из вариантов «Первого одесского концерта» (лето 1974 или весна 1975 - из разных источников).
Чуть позже – в исполнении какой-то Маши Ивановой, тоже в одном из концертов Северного. В 1978-79 Северный еще несколько раз спел «Институтку». Заметим – это было куда раньше публикации Гулько.
В 1982 году песня в исполнении Инары Гулиевой, с сильно измененным текстом, вошла в советский сериал «Государственная граница» (эпизод «Восточный рубеж»).
Позже ее перепели очень многие – в СССР, России и за рубежом.
А что же Людмила Лопато?
Напомним, что к моменту интервьюирования Васильевым певице было 88 лет. Она давно не выступала, несколькими годами ранее лежала в больнице с инсультом. Кроме того, она давала интервью уже тогда, когда «Институтка» была у всех на слуху, многократно перепетая всеми, кто того хотел.
Думаю, память Людмилу Ильиничну подвела, и тогда исполнялся какой-то другой романс. И интернет-источники, в т.ч. вездесущая Википедия, по поводу авторства сильно ошибаются.
Так кто же автор?
Личное мнение: песня, как и «Поручик Голицын», и некоторые иные, принадлежит к разряду «дворовых», и датируется (и текст, и мелодия) не ранее чем семидесятыми годами прошлого века.
Вам есть что дополнить по "Институтке" ? Нет? Ставим лайки, автору будет очень приятно и стимулирует на дальнейшие исследования. И не забывайте подписываться на канал, завтра новые статьи