Мне очень хочется поделиться.
Последние месяцы я читаю только детские и подростковые книжки. Не понимаю, как это работает, но такие истории прошибают.
Неделю назад я прочитала книжку «Книга всех вещей». Прочитала не потому, что кто-то рекомендовал, а из-за предисловия. Автор объясняет, что сначала хотел рассказать о счастливом детстве: папа играет перед сном на скрипке, а мама поет нежные колыбельные. Но некий господин Клоппер делится с автором своим дневником, который вёл в 9 лет. А содержание дневника совершенно несчастливое и непочтительное. Поэтому «Книга всех вещей» расскажет о другом детстве. Без дуэта папы и мамы.
Томас — удивительный мальчик. Он ясно видит трудноразличимое волшебство и красоту в обыденности: в канализации плавают танцующие рыбы, старая бабушка превращается в девчонку, когда хихикает, а если он описывает девушку с кожаной ногой и всего одним мизинцем на руке, искренне веришь тому, что это совершенная девичья красота.
Волшебство с Томасом происходит каждый день, и он не спрашивает Бога, за что ему досталась такая радость. Потому что детство — это когда ты без повода радуешься миру, а он тебе.
Но Томасу приходиться спрашивать Иисуса «За что?».
Отец Томаса — фанатичный христианин — втайне от всех бьет Томаса и его маму за непослушание, оговорку в цитировании Библии, лишние деньги, потраченные на продукты. Поэтому Томасу, который в его возрасте не должен встречаться с горем и болью, приходится спрашивать у Иисуса, почему папа без причины разбивает маме нос. А у Иисуса нет ответа на такой вопрос, только собственные слезы.
От книги сильно колотится сердце. Через каждые счастливые и удивительные 5 страниц возникает одна несчастная, о которой ты постоянно думаешь. И я только сегодня поняла, почему меня протаранила эта история.
Когда я пытаюсь говорить с Богом — это всегда диалог меня со мной же. И Томас, общаясь с Иисусом, разговаривает сам с собой. Поэтому Иисус и не может ему ответить на вопрос «За что его папа бьет маму, и почему Бог его за это не наказывает?»; Иисус может только лить слезы и бояться. Ведь откуда ребенку девяти лет знать ответы на такие вопросы?
Еще я думала, а какой отрывок я бы обсудила с Соней. И вот. В книжке поднимают руку не только на маму Томаса, но и на его тетю Пию. Вот только тетя Пия после первого удара по щеке решилась рассказать всем родственникам, что ее бьет муж, а еще пообещала повесить плакат у крыльца своего дома, мол, здесь живет человек, который колотит свою жену. А мама Томаса молчала, пряталась и врала о синяках. Интересно поговорить, какая реакция на побои безопаснее? Почему одна женщина молчит и стыдится, а другая рассказывает всем? Осталось только дождаться, чтобы Соне исполнилось лет 12–13.