Летний вечер 2015 года. Я вхожу в свою комнату после ванной и встаю перед зеркалом. От увиденного невольно начинают идти слезы ужаса. Торчащие кости и бледная болезненная кожа. Но самое страшное из того, что было тогда в комнате — это мысли о том, что поправляться нельзя. И в этом нет противоречия, ведь у меня была анорексия.
Подобное чувствовали Настя, Наташа и Маша. Они рассказали нам свои истории о том, как они смогли победить эту болезнь. А в конце мы оставили небольшую инструкцию для тех, чьи близкие оказались в похожих ситуациях.
Насте 19. Она учится на 2 курсе университета. Заболела анорексией в 10 классе, когда ей было 16.
Аккуратные брови, пышные наращенные ресницы, ухоженные волосы и ногти. Тон помады подчеркивал характер разговора, такой же дерзкий и немного агрессивный.
— Анорексия — это состояние, в которое ты входишь незаметно, и постепенно тебя втягивает. Я считаю, что это способ уйти от проблем и надоевшей повседневности, так как ничего уже не волнует кроме идеи стать красивее. Для меня это не было болезнью. Мне нравилось, что я становлюсь красивее, и ничего больше не волновало.
Моя семья спровоцировала меня на то, чтобы я начала худеть. До сих пор помню слова мамы, какая я толстая. Эти слова вынудили меня сказать ей: «Настанет день, когда ты будешь умолять меня кушать». Это был решающий момент, и я перестала есть с тех пор, ведь хотела доказать им, что смогу стать худой.
За 2 месяца я потеряла примерно 19 килограммов и стала весить 35 килограмм при росте 159 сантиметров. Некоторые люди замечали это и ругали меня, чаще всего родственники. Многие говорили: «Так нельзя, и это ужасно выглядит!» Но некоторым это нравилось, чаще это были мои подруги, которые также фанатели от анорексии.
К негативным комментариям я относилась безразлично, потому что делала это для себя, для того, чтоб проучить свою маму, родителей, и мне было неважно, что мне говорят окружающие люди. Я говорила им: «Да, да, да. Я понимаю. Я буду снова набирать вес».
Но похвала меня подстегивала. Люди говорили комплименты насчет моего похудения, и я думала, что, видимо, не зря старалась и люди видят, что я могу! И сама понимала, что могу, хоть и предрасположена к полноте.
Я поняла, что болею анорексией, когда прошли эти 2 месяца и я похудела до своего минимального веса, начала терять волосы, прекратился менструальный цикл, кожа испортилась, началась булимия (булимия — нарушение пищевого поведения, характеризующееся в основном повторяющимися приступами обжорства и последовательным очищениями желудка — Примеч. ред.), но вес все равно уходил. И тогда я поняла, что происходит нечто достаточно пугающее. Я смотрела на себя в зеркало, видела эти кости и понимала — у меня анорексия! Но еще родители отвели к врачу-эндокринологу, и там мне сказали: «У вас жуткий недобор веса! У вас анорексия! Вам надо к психиатру».
Мне говорили, что нужно лечь в психушку, лечь под капельницу, чтоб меня откармливали, потому что я была уже на границе жизни и смерти. Но к психиатру я так и не пошла, так как считаю, что это совершенно ненормальное лечение. Да и вообще, вот так вот говорить в лицо: «Девушка, вам надо к психиатру! Вам надо в психушку лечь! Вы ненормальная!» — абсолютно недопустимо.
Но моя мама не знала уже, что делать, поэтому готова была пойти практически на все и воспринимала любые советы врача. Однако не положила меня в психушку, хоть и не знала, как мне помочь.
Самый страшный момент был 9 мая. Все шли на парад Победы. Я тоже собиралась, но почти не могла встать с кровати. У меня вообще не было сил. Мне было очень-очень холодно, хоть люди ходили в футболках. Я была в нескольких свитерах, а поверх них был плащ. Тогда, помню, очень испугалась, потому что я вся какая-то синяя была. В тот день я, как обычно, встала на весы и увидела, что у меня снова очень сильно упал вес, хоть и, как тогда мне казалось, завтрак был плотным. «Мне было очень плохо и холодно», — после этих слов казалось, что должны пойти слезы, но… «нельзя плакать, потому что ресницы наращенные».
Помню, как этим же днем расчесала свои волосы и потеряла большую их часть. Я достала несколько огромных клочьев… Никогда до этого не теряла настолько много. И это все было разом! Сил нет. Лежишь на кровати и «умираешь». Еще эти волосы! Вес! Синяя кожа… Пробирающий изнутри холод… Это был самый страшный момент на протяжении всего того помешательства. Я думала тогда, что умру…
— Как я все-таки смогла побороть анорексию? (Смеется, немного с иронией.) Понимаете, как это было? Смешно даже, потому что это не какая-нибудь классная история о том, как я в дикой схватке победила анорексию. Настя просто поехала в отпуск! Там был шведский стол, — с улыбкой продолжает она. — Думала, что я ведь на море! А значит, могу кушать больше, ведь и физическая нагрузка будет больше, поэтому все будет нормально. И я начинала кушать все больше и больше.
Вот у меня было такое, я даже помню, что в первые дни мучилась, плакала. У меня был такой стресс, потому что, с одной стороны, я хотела все попробовать, но с другой стороны, у меня тогда еще было специфическое отношение к еде как к врагу, что нельзя ее и все! Но по чуть-чуть начинала пробовать, и таким вот образом постепенно перешла в нормальный, правильный пищевой режим. И после этого у меня начали восстанавливаться волосы, перестали выпадать в таких количествах, но при этом почти не набрала веса. Так еще и от того, что у меня там не было весов, я не видела даже этих двух килограмм прибавки, которые набрала благодаря шведскому столу. Потом, вернувшись из отпуска домой, у меня уже не было страха к еде. Я наконец ее полюбила.
Поначалу, когда набрала 2-3 килограмма, психологически это на мне никак не сказывалось. Это было, во-первых, не так заметно, а во-вторых, я не видела эти цифры на весах, и у меня не было никакого стресса или депрессии от этого. Домой, с отпуска, я приехала с весом 38-39. Полюбив еду снова, позволяла себе больше и забыла о весах. Кушала, и все было нормально. А потом решишь встать на весы и оп! 42! И сразу досадно становится, но успокаиваешь себя тем, что 42 — это же вообще маленький вес! Это не 50 с чем-то. А потом, после новогодних праздников, посмотришь — 48! И тут уже начинается настоящая досада. Думаешь о том, что надо снова начать худеть. Но страх потерять волосы и «заработать» бесплодие все же не давали мне это сделать. То есть я пыталась вернуться в это состояние, но страх перед последствиями меня сдерживал. Я не стала снова начинать экстремально худеть, потому что здоровье было важнее. Да и вообще, на тот момент меня вполне устраивало то, как выгляжу. Я была худой, но кости не торчали.
А еще тогда у меня появился молодой человек, и я поняла, что чересчур худощавые девушки мало кому нравятся, что это не красиво. Я отлично себя чувствовала рядом со своим молодым человеком и уже не следила за цифрой на весах. Но при этом все-таки следила за отражением в зеркале. Меня уже не волновали цифры. Если, гипотетически, я вешу больше 50, но при этом у меня была хорошая фигура, то пускай так.
Думаю, что решающую роль в восстановлении играет психологическое состояние. То есть человек должен понять, что просто иметь стройное подтянутое тело — это намного лучше, чем быть болезненно-худой.
Надо работать, в первую очередь, с головой. И не в коем случае не стоит давить на человека и заставлять его просто набирать вес. Если заставлять силой физически вылечиваться, то это может привести к еще большим психическим проблемам, но уж точно не поможет решить ее.
И нужно у себя в голове это все до конца решить! Потому что я по прошествии 2,5 лет до сих пор иногда думаю: «А может это не съесть? Или это не съесть? А может вернуться в это состояние?» Да и все равно у меня какое-то отношение к еде осторожное. Остался какой-то бзик.
Но если говорить о выздоровлении, то очень важна поддержка окружения. Сам человек вряд ли сможет с этим справиться. Нужно быть очень сильным для этого.
— Анорексия — это отражение душевного состояния человека. То есть, если человеку тяжело в какой-то определенный момент жизни, это сказывается на его здоровье и на организме в целом. Частично можно сказать, что это психическое и физическое отклонение. У кого-то — это погоня за модой, а у кого-то — эмоциональное расстройство.
Я долгое время хотела сбросить пару лишних килограмм, но никак не могла этого сделать из-за слабой силы воли. Не знаю, были ли действительно у меня лишние килограммы. Но, наверное, привлекательные для меня стандарты красоты и от природы худая старшая сестра были эталоном, а я решила, что нужно им соответствовать.
Но неожиданно появилось много проблем (хлопнула ладонью по столу и приподняла брови). Проблемы с личной жизнью, с семьей и с учебой. И все это навалилось разом. И потребность в еде отошла на самый дальний план. Пытаясь справиться со всеми проблемами, я напрочь забыла о питании.
Из-за нескончаемого стресса я не замечала, что худела. И спустя неделю поняла, что все это время я ничего не ела и, наконец, осознала, что сильно похудела. Чуть меньше чем за три недели я потеряла в весе 13 кг и на тот момент весила 39 кг.
Поначалу все восхищались мной и говорили, что теперь я стала выглядеть лучше, а некоторые даже завидовали (легонько ухмыльнулась). На тот момент я не воспринимала их слова всерьез, так как худела не намеренно. Но с каждый днем все больше и больше теряла в весе, и когда друзья сказали, чтобы прекратила худеть — ведь я становилась похожей на кости, обтянутые кожей — стала паниковать. Затем начали замечать остальные люди, и не раз я слышала, как они шепчутся где-то рядом, или же постоянно ловила наполненные ужасом взгляды людей. Затем мне начали в открытую говорить, что я ненормальная, раз довела себя до такого состояния.
И помню, самый страшный момент был, когда у меня начали появляться проблемы со здоровьем. Была слабость, постоянная тошнота. И даже при попытках кушать мой организм как будто уже отторгал все, что я ем. У меня началась булимия. Я не могла нормально питаться, но все-таки пыталась.
Я осознала, что со мной происходит, в тот самый момент, когда многие мои знакомые и друзья смотрели на меня жалобным взглядом. В одно утро проснулась от ужасной боли в животе. До того, как мне не стало так плохо физически, я будто и не обращала внимание на свое состояние. Все болело и тянуло, было ощущение, что меня тошнит. Я посмотрела на себя в зеркало и увидела там скелет. Все кости неестественно торчали. На теле были заметны все вены и сосуды. Кожа была невыносимо бледной. И когда я увидела себя в таком состоянии, наконец поняла, что я больна.
Но к специалисту не обращалась только из-за того, что боялась, что он мне скажет, ведь я сама понимала всю ситуацию. А родителей не ставила в известность. Рассказала, но не призналась, насколько все запущено. Думаю, они сами все прекрасно понимали и сильно ругали. Мне не хотелось обсуждать это с ними, потому что знала, что они будут очень сильно волноваться и ругать еще сильнее. Да и доверия не было такого. Это все из-за их реакции на мои откровения, ведь обычно родители говорили мне, что я сама во всем виновата и сама все себе придумала. А в ответ ведь хотелось понимания и поддержки.
Когда проблемы начали смягчаться и все стало налаживаться, я серьезно принялась за свое питание. Ела немного, ведь больше не могла. И потихоньку начала набирать вес, что сильно меня радовало. И все вокруг стали меня поддерживать, потому что видели мои старания и страдания.
Людям, которые столкнулись с данной проблемой, я бы хотела сказать вот что: как бы ни было тяжело, не уходите в себя и не теряйтесь в проблемах. Ведь потом может случиться так, что анорексию невозможно будет вылечить. И самое главное — не стремитесь к анорексии. Возможно, кому-то нравится подобное, когда торчат кости и кожа мраморно белая. Раньше и мне это нравилось. Но оказавшись в таком теле, вы поймете, что эта «красота» не стоит вашего здоровья и крепкого организма.
— Анорексия — это зацикленность. Ты просыпаешься и ложишься спать с одной мыслью: надо избавиться от жира. Даже когда просвет между ляжками, грубо говоря, был больше, чем обхват талии, хотелось стать еще стройнее. Это постоянные истерики при виде, разговоре и мысли о еде, которая не входит в твой «сбалансированный рацион». Когда ты «чувствуешь легкость», но синяки под глазами «кричат» о том, что этому организму нужна помощь. Когда ты понимаешь, что заветный XS тебе уже велик, но кажется, что нужно похудеть еще.
Сложно ответить точно, с чего все начиналось. Не было какого-то определенного момента, когда я села и подумала: «Все, начну по-жесткому худеть». Это было не в одночасье и в совокупности тех или иных причин. Во-первых, из-за «безобидных» подколов окружающих. Я хоть и не была дико толстой, но бедра в соответствующем возрасте начали расти и «ширеть», что я, конечно же, и сама замечала. Но комментарии некоторых людей, а особенно бабушки(!) были достаточно обидными. Она, наверное, и стала основным мотиватором из всех людей к тому, чтоб начать худеть. Но это не основной фактор. Больше всего повлияло на развитие установки в голове поощрение того, что я сбросила вес после сильного отравления. Тогда я резко похудела, потому что не могла ничего есть, и с того момента я часто слышала комплименты от своих одноклассниц, брата и так далее. Только мама говорила, что мне стоит немного поправиться. И вот это все было сильнейшей мотивацией для того, чтобы не потерять этот, тогда новый и достаточно приятный, статус девушки, которая смогла похудеть, неважно как.
Сначала я просто старалась придерживаться правильного питания, убирая из рациона всякие вредные продукты, начала много читать про «правильное питание», заниматься физическими упражнениями… и все это ушло не в ту степь. Сама не смогла заметить и поймать тот момент, когда все вышло из-под контроля. Постепенно появился сильнейший страх поправиться. Вся моя жизнь состояла только из меня и калорий. Я думала только о том, как бы сжечь то, что я съела, и о том, что я съела. Все это превратилось в навязчивую идею. Вряд ли человек, который не переживал такого, может представить, что такое страх еды. Ты просто смотришь на печенье, которое раньше с радостью ела, и тебе кажется, что это самое большое зло на земле, что это в какой-то степени убьет тебя, что весь мир перевернется. И от одной мысли, что она может попасть тебе в рот, начинается истерика.
Среди девушек моего возраста, и иногда даже тех, кто гораздо старше, главная реакция заключалась в вопросе: «Как ты так похудела?» Сначала мне это льстило, хоть я просто отрицала, что что-то изменилось, да и вопросы эти надоели. Мне приходилось это слышать каждый день. Но как-то настал момент, когда некоторые люди поняли, что у меня есть какие-то проблемы. В основном это, конечно же, были родственники и некоторые учителя.
Родители хоть и видели, что со мной происходит, не понимали, что это анорексия, что нужен специалист. По большому счету спустя некоторое время они привыкли и уже не интересовались моим состоянием. Даже начали шутить над этим. Например, я помню, как папа сказал мне однажды: «Ты очень завидная невеста, ведь тебя не нужно будет много кормить».
Когда у меня начались постоянные истерики, проблемы со здоровьем, в голову пришла мысль о том, что мой «здоровый образ жизни» плавно перешел во что-то ужасное. Но больше всего, конечно, на эту мысль меня натолкнуло мое психологическое состояние. Тогда я начала «гуглить» симптомы анорексии и не могла смириться с тем, что подхожу на «должность анорексички» по всем пунктам. В голове будто боролись две стороны: одна говорила, что все в порядке и что у меня не может быть никакой анорексии, а другая ужасалась тому, что происходит.
Самым страшным был момент, когда встала перед зеркалом и видела почти все свои кости. Мне казалось, что я уже мертва, но остановиться все равно не могла. Я понимала, что если так будет продолжаться и дальше, то я действительно могу умереть.
Мой «выход» из состояния анорексии был совсем никуда не годным, но, наверное, лучше уж такой выход, чем последние ее стадии. Сначала я начала поправляться физически, так как со временем страх еды начал пропадать. Но это звучало бы более радужно, если бы не тот факт, что у меня началась булимия, и на ее фоне образовалась и депрессия и дисморфофобия (дисморфофобия — болезненный синдром, состоящий в обостренном переживании человеком своего физического несовершенства, навязчивых идеях собственного уродства, основанных на реальных, а чаще — мнимых телесных аномалиях. — Примеч. ред.)
Это было после десятого класса, летом. Меня отправили в детский оздоровительный лагерь, и там я набрала достаточно килограмм, чтобы начать из-за этого переживать. Мои родители и родственники были этому рады, а вот я не очень. Я плакала почти каждый день и не могла смотреть на себя в зеркало, несмотря на то, что поначалу все было не так уж и страшно и визуально я почти ничего не прибавила. Но так как в моей голове все еще жила эта навязчивая мысль, увидеть этого я просто не могла. Жизнь стала совсем ужасной. Мне почти некому было высказать все, потому что никто и не понял бы. То есть иногда я делилась своими переживаниями с друзьями и с мамой, но их реакция только усугубляла все. Многие просто говорили что-то вроде «просто возьми себя в руки и не будь как тряпка». Но я бы и не говорила бы об этом и не просила бы помощи, если бы имела достаточно сил. Думаю, они не понимали моих чувств, а не просто не хотели помогать, ведь, по сути, эти слова и были их помощью. Менталитет, наверное, у нас такой. Душевные расстройства — часто это лишь притворство и лень. Но у меня просто не было моральных сил начать худеть снова, хоть и были попытки, но все «благополучно» завершалось срывами. Меня это все буквально убивало изнутри.
И если до этого всего я была вполне жизнерадостной и улыбчивой девочкой, то тогда я превратилась в грустное черное пятно. Ни один день не обходился без черной одежды, самобичевания и слез. Это все продолжалось год, два… Представьте себе одиннадцатиклассника в таком состоянии. Какие там экзамены, когда и жить-то не хотелось, ведь я постоянно была рядом с человеком, которого ненавижу больше всего — с собой.
Но, к счастью, тогда в моей жизни был человек, который очень помог мне побороть это. К слову, сейчас мы уже не общаемся больше года.
Я познакомилась с ним года за 2 до того, как у меня началась анорексия. Он не был моим молодым человеком, но был очень хорошим другом. Это парень примерно моего возраста, который понимал меня тогда лучше, чем кто-либо. Может, потому что у нас с ним похожие взгляды на жизнь и интересы. Мы общались почти каждый день, и в те моменты я забывала, что со мной что-то не так, потому что чувствовала себя нужной. Он не относился ко мне как к «девочке, которая похудела», а как к полноценной, интересной личности. Его обычные слова вроде «все будет хорошо», «дальше будет лучше» почему-то давали мне надежду на то, что я действительно смогу нормально жить и что все навязчивые мысли, весь этот туман в голове и отчаяние со временем уйдут. Приятные слова да и просто банальное внимание иногда лечат лучше всяких лекарств. Когда ты понимаешь, что ты важна для кого-то, это вселяет уверенность и даже любовь к себе самой.
Страшно даже подумать, что могло со мной произойти, если бы не эта поддержка. В этот момент со многими были испорчены отношения, в том числе и с родителями. Но это непонимание, наверное, не самое страшное. Самым страшным оказалось то, чего я заранее так боялась — критика. Все эти фразы типа «соберись», «почему ты не борешься», «просто возьми и сделай», «перестань грустить» били по самому больному, и от этого сил становилось еще меньше. В какие-то моменты мне действительно не хотелось жить. Это настолько все тяжело. Особенно, когда нет поддержки и понимания.
Наверное, поддержка близких — самое важное из того, что нужно для того, чтобы побороть все это. Все эти мысли сидят в голове, и немногие могут справиться с этим в одиночку. Правильные слова и поддержка порой могут совершать чудеса.
Нельзя сказать, что это раз и навсегда отрубит «неправильные» мысли. Честно говоря, я вообще не уверена, что это когда-нибудь окончательно выветрится из головы, но нужно стараться сделать так, чтобы этого становилось все меньше и меньше, и стараться избавляться от них на стадии зародыша.
Нужно ведь понимать, что с этим не может быть полноценной жизни (с анорексией). То, что это смертельно опасно, что это сильно сказывается на здоровье, скорее всего, все понимают. Самое главное — нужно быть сильнее всяких дурных мыслей и научиться любить себя и принимать такой, какая ты сейчас. Не представляю насколько нужно быть сильным человеком, чтобы добиться этого без поддержки. Если бы не мои некоторые друзья и близкие, которые помогали мне видеть в себе что-то хорошее, вернуться на позитивный настрой было бы просто не реально. Они говорили мне о моих достоинствах, не только внешних, и это давало мне огромный толчок. Их поддержка давала мне веру в себя, и я перестала себя ненавидеть. Любые проявления любви, будь то объятия, добрые слова, приятные сюрпризы да и просто предложение пойти прогуляться, были бесценным лекарством от анорексии и ее последствий.
Таких историй еще очень много. Для России анорексия не чуждая проблема, но лечат ее здесь либо у психиатра (что совершенно устарело на Западе), либо не лечат вовсе. Но анорексию можно и нужно лечить. И если ваши близкие оказались в подобной ситуации, то вот вам советы от человека, который однажды пережил и смог побороть анорексию.
6 ПРАВИЛ ОКАЗАНИЯ ПЕРВОЙ ПОМОЩИ, ЕСЛИ ВЫ ПОНЯЛИ, ЧТО У ВАШЕГО ДРУГА АНОРЕКСИЯ:
1. Не бойтесь с ним говорить об этом
Очень часто люди с таким расстройством закрываются от всех и даже от самых близких. Но не стоит думать, что если они поникли в себе и вроде как не хотят разговаривать, то этого делать не нужно.
2. Не говорите с ним о еде
Люди с анорексией любят готовить и говорить, что они ну очень много едят. Но только ради того, чтобы вы не начали закидывать вопросами по типу: «Ты вообще что-нибудь ешь?» Их очень раздражают такие реплики, и они могут закрыться от вас еще больше.
3. Покажите ему свое небезразличие
Не оставляйте вашего друга надолго наедине с его навязчивыми мыслями. Пусть они и не исчезнут рядом с вами, но станут слабее, а со временем могут пропасть и вовсе. Дайте другу почувствовать, что он очень важен для вас. Можете ему говорить такие слова как: «если нужна будет помощь, то я рядом», «ты всегда можешь положиться на меня» и подобные этим фразы.
4. Не ругайте его
Нет смысла говорить вашему другу, что он дурак. Поверьте, он понимает, что дела плохи, и ваш негатив в его сторону положение не улучшит. Но даже если он не осознал этого, помните, проблема сидит у него в голове. Фактически он не может ею управлять. Это то же самое, что говорить человеку с условным гриппом: «прекрати болеть, это вредно для здоровья!»
5. Делайте комплименты, не связанные с его внешностью
Благодаря таким комплиментам ваш друг начнет осознавать, что, в первую очередь, его определяют его внутренние качества. Но старайтесь делать их искренно. Это поможет вашему другу почувствовать себя увереннее.
6. Уважайте непохожесть
Это профилактическое правило, но важное. Будьте внимательны к тем, кто находится рядом с вами. Будьте терпимы к тем, кто не подходит под ваши стандарты красоты. А если вас все-таки беспокоит внешний вид вашего близкого, то постарайтесь не мотивировать его оскорблениями, а проявить поддержку.
Марина Романова, редакция Include
Иллюстрации автора