Данила Блюз написал самый оголтелый спортивный репортаж, какой только может быть
Есть моменты, когда необходимо быть вместе со своим народом. Да, каюсь, еще вчера я потешался над футболом и его болельщиками, но теперь стало ясно, что оставаться в стороне просто преступно. Все равно как при битве за Сталинград. Ну, типа, понимаете, бывают у страны сомнительные войны, но вот во время такой битвы — тут обязательно надо болеть за наших, иначе не будет нас больше и какие мы сыны отечества, если не поддержим мать в такое сложное время. Именно с такими пафосными мыслями стал искать я в гугле, где бы мне нажраться в эту субботу.
Как-то так сложилось, что все спортбары у нас в Магнитке по совместительству являются самыми злачными местами в городе. Один, под названием “Пивная бочка”, расположен рядом с вещевым рынком возле цирка, и как-то раз моему другу там прокололи бок шампуром. Другой бар, под названием “Шайба”, находится на втором этаже развлекательного комплекса, ставшего пристанищем гопоты и башкирских колхозников из окрестных деревень. Сейчас это место стало более-менее спокойным, а вот лет десять назад, когда на углу соседнего дома из окошка зарешеченной двери торговали спайсом — тут лучше было не появляться случайному прохожему.
Чтобы насладиться четвертьфинальной игрой нашей сборной, мы с моим другом Алексеем решили все же двинуть в “Шайбу”. У входа в развлекательный комплекс уже терлись какие-то громкие пацаны. На ресепшене стояли две улыбчивые дородные тетки. Мы прошли через деревянные ворота металлоискателя, мимо черного грохочущего, пуляющего лазерами чрева дэнс-холла, где в одиночестве сходил с ума диджей, — к лифту. Тут к нам подошел один из громких пацанов, стоявших у входа.
— Че, парни, за наших поболеть пришли? — он стоял между нами и в приветствии раскинул руки, как благословляющий Иисус. Было в этом жесте что-то религиозное. Выглядело странно, но мы с Лехой все же пожали его раскинутые ладони. “С нами Бог”, — сказал парень, и мы вошли в лифт. Больше мы этого чувака не видели.
На втором этаже находился боулинг, несколько десятков бильярдных столов и тот самый бар “Шайба”, огороженный заборчиком с символикой разных хоккейных команд. Стены в баре были выкрашены в голубой цвет, освещение тоже голубое, отчего все присутствующие походили на мертвецов. Народу было не особо много, но на всех свободных столиках стояли таблички “Забронировано”.
— Это что же, у вас все столы заняты? — спросил я у деловой грудастой официантки. Господи, каждая грудь у нее была размером с шар для боулинга! Несмотря на кондиционер, я вспотел больше обычного.
— За двести рублей мы можем снять бронь со столика.
Каких-то два башкира-металлиста (я так прозвал их, потому что на одном был балахон Metallica) замахали мне, дескать: “Садись к нам, у нас два стула свободных есть”. Я жестом выразил признательность за гостеприимство и одновременно отклонил их предложение. Черт знает, как вам описать этот жест, но если вы вежливый человек, то поймете, как это выглядит. Не хотелось заводить новых знакомств, а уже тем более не хотелось пить с башкирами — рисковое дело. Без обид, чуваки, но мы с Алексеем за свою бытность грузчиками испытали это на своей шкуре.
Мы “разбронировали” столик, заказали водки и пива и хотели уже было усесться за обычный стол, но за жалкие двести рублей мы, оказывается, получили место на королевском диване со столом, сервированным салфетками, тарелками, бокалами и прочими излишествами. Публика за простецкими столиками косилась на нас, как на каких-то пижонов, будто мы вышли только что из кареты — в смокингах и цилиндрах, у каждого в глазу по моноклю — и уселись в императорской ложе.
В целом публика подобралась вполне обычная — средних лет мужики да тетки. На диван справа от нас сели четверо работяг, похоже, из одного цеха, потому что периодически материли одного и того же человека по имени Саныч. На диван слева сели две малолетки, лет по 18. Ты, читатель, наверное, подумал, что они сюда пришли снимать мужиков, но они с интересом следили за матчем, да и выглядели как пацанки — балахоны, джинсы, кеды, ноль макияжа. В перерыве, когда все вышли курить, они спросили у меня зажигалку, и я чуть не спалил одной лицо своей Zippo, которую до краев заправил перед выходом. Был еще смешной здоровяк с ежиком на голове, который сидел у стойки на комично-тоненьком барном стуле, края его жопы, как тесто, свисали с малюсенькой табуретки, а сам он периодически хватался за стойку, когда терял свое шаткое равновесие. Ну и самыми колоритными были два в усмерть бухих хмыря. Обернутые в российские флаги, они, глядя каждым глазом в одну из четырех сторон света и шатаясь, как матросы во время шторма, вышли из лифта, дошли до одного из столиков, плюхнулись в кресла и буквально растеклись в них, как студень. К ним тут же подошла официантка и какие-то две бабы с чуваком и принялись им объяснять, что они заняли чужой столик. Бухие знаменосцы ничего не понимали и категорически отказывались вставать — видимо, дойти до столика на другом конце зала для них было невыполнимым подвигом. Только когда в бар ворвалась коренастая пухлая администраторша с татуировкой-черепом на руке и начала орать на них, болельщики очнулись от тупняка и понуро поползли за свой, отведенный им Господом точно такой же стол. Добравшись до него, один из них торжественно дунул в дуделку, отчего лично я оглох на несколько секунд. Этот звук не спутать ни с чем! Как будто одновременно нажали дюжину клаксонов, дунула сотня паровозных гудков и крякнула стая из тысячи уток. И все это в помещении с отличной акустикой, отражающей многократно даже звон рюмок и скрип вилок по тарелкам.
Но вот заиграл гимн Хорватии.
— Будем вставать, когда наш гимн заиграет? — спросил Леха.
— Если все встанут, то и мы встанем. А так первыми лучше инициативу не проявлять. — Мудрость, вынесенная мной из армии: “Инициатива е@*!т инициатора”.
Когда заиграл наш гимн, встал только один из бухих знаменосцев. Он приложил руку к сердцу, пошатался и тут же опал обратно в стул.
—Давай, Алексей, лучше выпьем — это заменяет вставание во время гимна. И сразу вторую — за победу!
— За чью? — резонно спросил Алексей и засмеялся — мы оба поставили на победу Хорватии. Я поставил на счет 0:2, Алексей, кажется, тоже на победу в основное время. Так что не подумайте, денег мы в итоге не подняли.
— Ну, пока, так и быть, за хорватов, подлецов, выпьем.
Началось все, по словам комментатора, с “жесткого прессинга” со стороны наших. Дзюба и вправду пару раз пульнул по воротам, да так, что весь бар уже набирал воздуха в легкие, чтобы заорать “ГОЛ!”, но давился им и расстроенно выдыхал, разглядев, что мяч пролетел мимо.
— Ох, ну и тоска! — сердился Леха, отхлебывая пива. — То ли дело вчера бельгийцы сыграли! Одно удовольствие было смотреть, а эти — что хорваты, что наши — бегают как деревянные, только пасуют друг другу.
Несмотря на весь прилив футбольного патриотизма, тут было не поспорить. Прошлым вечером в другом баре мне пришлось смотреть игру бельгийцев, и она и правда была куда более захватывающей. Плюс фоном чуваки из группы “Там тепло” играли каверы на Red Hot Chili Peppers, что придавало зрелищу просто бешеную энергетику. Наши же после “жесткого прессинга” снова ушли в глухую оборону.
— Вот увидишь, щас разыграют ничью, а потом проиграют в пенальти, — пророчески произнес Леха. Странно, что при своих экстрасенсорных способностях он не сделал ставку на такой исход матча.
Уже полчаса длилась возня на поле, мы заказали еще одно пиво, а я от скуки оголодал и попросил меню. Кафе “Шайба” угрожало мне множеством подозрительно изысканных блюд, но я решил ограничиться пивной тарелкой — от нее точно никто никогда не умирал.
Только официантка отошла с заказом, как по залу пошел легкий ропот, словно рябь на стакане воды, когда к станции приближается поезд. Затем ропот перешел в напряженный гул, и внезапно все заорали “ГООООООЛ!” — как будто из-за угла вылетел гудящий локомотив! Вся эта толпа и мы вместе с ней, как одержимые, вскочили и начали орать, свистеть, аплодировать, и этот убогий, завернутый в флаг и с вувузелой во рту, проснулся и начал дудеть так, что его дебильные глаза полезли на лоб! Но даже он был мне мил в тот момент. И я даже забыл, что ставка моя сорвалась, потому что это был действительно красивый гол — не добежав до штрафной зоны, Черышев запульнул мяч прямо в девятку хорватам. За это надо было выпить, и мы немедленно выпили в радостном единении со всеми. Даже на серии повторов зал вновь вздрагивал радостными групповыми выкриками.
Но недолго музыка играла. Спустя десять минут, под конец первого тайма, подлец Крамарич в окружении четырех наших игроков головой затащил нам в ворота ответочку. Какая-то девочка испуганно и очень мило крикнула: “Нет!” На экране Черчесов в негодовании чуть не подавился усами. Весь бар пребывал в молчаливом шоке. Люди плевались, вставали из-за столиков и, сердитые, шли курить.
— Да, возвращаются времена старой доброй сборной России, — вздохнул Леха на улице. — Четыре дурака стоят, пока им в ворота головой забивают!
— Да ладно, не каркай, еще не все потеряно.
— Эх, Даня, ты недавно в футболе…
Один из знаменосцев прощался со своим товарищем. Они обнялись, один передал другому заветную дуделку со словами: “Там еще пиво у меня полстакана осталось — допей его” — и, шатаясь, канул во тьму.
Дальше все началось по- новой. Выпиваем, закусываем, футболисты пинают мячик друг другу, щуплая молодая официантка надрывается, бегая на полусогнутых с пивными “башнями” от столика к столику.
На сотой минуте хорват по фамилии Вида случайно, пяткой забивает нам. Акинфеев смотрит на мяч, расставив руки, как будто бы дивясь тому, как нелеп этот гол. Какой-то патлатый блондинистый хорват снимает футболку и бежит, счастливый, по полю, тряся сосцами.
— Это какой-то «Амкар»! — негодовал Алексей. — Я смотрю на эту игру — это реально «Амкар».
Как футбольный дилетант, я шутки не понял, но и уточнять тоже не стал.
Дальше у вратаря хорватов прихватило жопу. Он в корчах упал на поле, схватившись за пятую точку. Вокруг него тут же собрались игроки, расхватали бутылки с водой, которые принесли медики, облили себе водой рты и лица и разбежались. Врачи тем временем спасли жопу хорватского вратаря, и игра продолжилась.
Мы уже было начали собирать манатки, как на 115-й минуте Дзагоев навесил штрафной мяч на светлую голову Фернандеса, и тот идеально направил его своей макушкой в ворота врага. Что тут творилось — не передать словами! Загрустившая публика повскакивала с мест, начала обниматься и визжать! Ведь все мы помним недавнюю серию пенальти с глупыми испашками! Там-то испанцы были, а тут хорваты какие-то — тьфу! Уж наш-то Акинфеев — скала! Уж в пенальти-то мы их раскатаем! Победа у нас в кармане! Официант, еще пива!
Стоит ли рассказывать вам про серию пенальти? Не буду. Вы и так все знаете. С последним голом народ в баре словно бы пришел в себя, очнулся от какого-то волшебного дурмана. Каждый озирался по сторонам и не понимал, как это он только что скакал, визжал, свистел, как бешеный, обнимал незнакомцев, лез к ним целоваться. Какая глупость! Бывает же... Даже придурок с вувузелой протрезвел, снял с себя флаг, сложил его и сунул в карман шорт. Совсем недавно я ненавидел его, а теперь мое сердце рвалось на куски от жалости к этому дураку. Мне хотелось, чтобы он снова стал тем назойливым пьянчугой, который радостно дудит в свою дудку, но нет… Все молча расходились по домам. Для большего драматизма, как по заказу, с неба полил редкий плаксивый дождь.