Всем интересующимся историей писатель Эдвард Радзинский советует читать не учебники, а русскую классику.
- Эдвард Станиславович, в 2017 году состоялась премьера «Матильды». Не могу не спросить: что вы думаете даже не о фильме, а о том, что творится вокруг него?
- Готов аплодировать: заставить страну говорить не о революции, а о балерине - серьезное достижение современных политтехнологий. Вы только подумайте, столько времени все были заняты проблемой, «взошел» наследник или «не взошел»! И тем, что еще делал молодой человек, написавший в своем дневнике: «Ушел утром от маленькой К.». Ясно, что они не судьбу России обсуждали! Вообще, список великих князей, которые жили с балеринами, довольно внушителен. Но Николай II - святой, он вне подозрений... Впрочем, страна достаточно обсудила эту тему и нужно придумать новую - например, президентство Собчак.
- Как вы думаете, все ли нам известно о революции?
- У нас история - политика, обращенная в прошлое. Посмотрите на фигуру Григория Распутина: еще вчера он был агентом, которого направили разрушить империю, а сегодня он жертва. Или отречение царя. До сих пор ломают копья, было оно или нет, а если было, то где - в Пскове или на станции Дно. Внутренне Николай II отрекся от престола после того, как у него случился припадок в церкви - он упал и не мог дышать... Царь предпочел смиренно ждать своей участи. А она будет незавидной.
Представляете Думу, в которой главный монархист Пуришкевич говорит, что «нити от министров находятся в руках царицы и Распутина»! Ему вторят Гучков и Милюков: «Это глупость или преступление?» Его называли сумасшедшим шофером, который ведет страну в пропасть. Великие князья ждали решительных действий от Думы, а та надеялась на династический переворот. Правда, был еще вариант - министерства. Знаете, что сделал царь перед последним выездом на фронт? Поменял главу Государственного совета - на эту должность он назначил Ивана Щегловитова.
- Главного участника процесса Бейлиса?
- Совершенно верно. Как справедливо писала монархическая газета, «после этого известия лицо крамолы покрылось смертельной бледностью».
- Кстати, почему Распутина почти не вспоминают сейчас, в связи со столетием революции?
- Это очень сложная фигура. После моей книги о Николае издательству нужен был Распутин - как продолжение востребованной темы. А я не мог решиться, потому что понимал: Распутина как человека не существует - есть политическая фигура, которую рядят в одежды в зависимости от собственных предпочтений. Но тут мне в руки попало очередное следственное дело, в котором были показания фанатично преданных сторонников Распутина. Настоящий Распутин оказался не таким могущественным, как мифический. Он менялся как хамелеон.
Близкие люди, ежедневно общавшиеся с ним, не могли одинаково описать даже его внешность. Одни говорили, что у него были «хлебные зубы» и росту он был огромного. Другие - что вместо зубов у него торчали лишь «черные точки», а сам он был приземистый и сильно горбился. Во время работы над книгой мне никак не удавалось «поймать» своего героя. И лишь когда я прочитал его фразу, адресованную ближайшему другу и издателю: «Почему ты меня не прогонишь, я же черт», - понял: вот она, правда...
- Как вы считаете, почему любое историческое событие или деятель вызывают у нас такие ожесточенные споры?
- Кем был Сталин - эффективным менеджером или палачом? А ведь есть третий вариант - революционер. Мы всегда найдем повод для упражнений в ненависти. Посмотрите диспуты по телевидению - там даже единомышленники стараются перекричать друг друга. Понятие «толерантность» нам чуждо. Когда-то Чаадаев попытался отстоять право на иное мнение - такого вопля Россия еще не слышала! А ведь он сказал то, что многие знали, но не осмеливались произнести вслух: «Рабы, получившие свободу, становятся злоречивы». Хуже только оценка моей американской переводчицы - специалиста по русскому театру: «Приезжая в вашу страну, не спрашиваю людей друг о друге».
- Всему виной русский характер?
- Мы давно выдавливаем из себя раба, но пока не получается. Еще Чернышевский писал: «Все рабы - снизу доверху». Нам для порядка нужен хлыст.
- Революция была этим хлыстом?
- «Величие революции прямо пропорционально количеству крови, которую она прольет», - сказал Робеспьер. Все революции похожи друг на друга. Большевики все сделали по французскому сценарию. Например, подготовили заранее террор. Художник Бродский создал гигантское полотно «II Конгресс Коминтерна» по образу «Клятвы в зале для игры в мяч» Давида. Причем в обоих случаях герои были отправлены на гильотину или расстреляны прежде, чем художники завершили работу над картинами. Революции в обязательном порядке убивают своих детей.
- Какую роль в октябрьских событиях сыграли западные державы?
- У нас испокон веков виноваты те, кто живут за пределами России, а мы просто несчастные. При этом мы не помним, кто сбивал кресты с колоколен и вешал вместо них «линючку», как говорила одна старуха. Да, был Парвус, сумевший опрокинуть трехсотлетнюю империю. Но какова цена государства, которое могут разрушить шпионы? На самом деле в течение ста лет страну изнутри подталкивали к революции, а она упиралась. У нас была великая русская литература, которая предупреждала общество и правителей. Тот же Достоевский после выхода романа «Бесы» объяснял в письме: то, что сегодня произошло в масштабе одного города, завтра может случиться по всей России. Но кто его услышал? Нет, о литераторах вспоминают, когда уже ничего нельзя изменить.
Недаром великий клеветник маркиз де Кюстин сказал: «Какая странная страна! Лгать означает укреплять престол, а говорить правду - колебать его. Если в другой стране умение говорить вознесет вас на вершины власти, то здесь - умение молчать». Так что «злобные» литераторы раскачивали ситуацию, а Третье отделение ее укрепляло... Тот же Распутин говорил императрице: «Ты, мама, знай, левые дураки и правые идиоты, а ты держись середки».
- Зато какой толчок дала революция русской литературе, особенно расцвела поэзия...
- Моя семья дружила с Сергеем Городецким. Он жил на Красной площади в доме, где ночевал перед ссылкой Радищев, и был абсолютно уверен, что в стене его квартиры находится клад. Каждый визит к нему начинался с того, что я просовывал руку в щель и нащупывал сокровища, которые на самом деле были перекрытиями. Я надрывался, читая наизусть очередное стихотворение, а Городецкий, прервав меня на полуслове, вдруг спрашивал: «Сколько сундуков открывается у пушкинского Скупого рыцаря?» Кроме того, я должен был знать всего «Евгения Онегина», причем самые опасные строчки вроде: «Одессу звучными стихами...»
Я долго жил в этой поэзии, пока однажды Городецкий не дал мне тетрадку - дневник Петра Митурича, в котором подробно описывались последние дни жизни Велимира Хлебникова. Поэт умирал, думая о моче и космических далях, а Городецкий в это время вел переписку с Луначарским о выделении денег на катетер. Кстати, это был последний образованный нарком. Когда очередной болван, занявший пост министра культуры, спросил скульптора Вучетича: «Почему Родина-мать на Мамаевом кургане руку тянет и рот раззявила?» - тот ответил: «А вы не знаете? Она зовет Луначарского».
- У меня сложилось впечатление, что вам не нравится нынешнее время?
- Вы про новое сознание? В этом смысле я тупой. Не хочу ничего знать. Я из эпохи, в которой самым популярным было слово «идеал». Когда-то учительница меня спросила, кем я хочу стать. Я, помешанный на Цицероне, ответил: «Оратором». - «Такой профессии нет», - справедливо заметила она. Так что главное для меня - не слышать, что говорят. А еще лучше - не видеть.
Видео с Эдвардом Радзинским:
=======================================================
👍👍👍 Чтобы в курсе оставаться не ленитесь ПОДПИСАТЬСЯ️!