Записки артиллериста об осени на Сомме:
"11-я бригада королевской крепостной артиллерии, в которой я командовал батарей А, действовала в районе фермы Мокет в нескольких ярдах от того, что на картах значилось дорогой, и что, основываясь на приказах, которые мы получили в ноябре, действительно считалось Штабом дорогой. На самом деле, на сотни ярдов вокруг позиции батареи не было ни одного квадратного дюйма от первоначального уровня земли, все вокруг было заполнено кратерами воронок от попаданий снарядов всех возможных калибров, которые переходили друг в друга и соединялись между собой. Дорога была просто линией воронок и была полностью затоплена все время так, что их не было даже видно. Соседняя батарея как то попробовала ей воспользоваться и на первом же ярде потеряла одного мула, утонувшего в большой воронке.
Боеприпасы доставлялись нам по узкоколейке, которая заканчивалась примерно в четверти мили от наших позиций и каждое утро от вагонов они доставлялись на огневые позиции в тюках на спинах лошадей. Эта железная дорога обстреливалась и разрушалась практически каждую ночь, тем временем как несчастные лошади и их погонщики часами пробирались под дождем через невообразимую грязь, единственной доступной для них водой была та, что скапливалась в воронках, часто возвращаясь в сумерках или уже после заката и люди и кони были полностью вымотаны, каждую ночь батарейные кузнецы были вынужденны тратить по пол ночи на замену подков, было совершенно нормальным, когда каждая лошадь теряла в грязи по три подковы за день. Мой квартирмейстер разместился в брошенном немецком блиндаже на самой границе трясины, рядом с соседней батарей, которая снабжалась конными фургонами и грузовиками, в результате чего, они получали все свои припасы вовремя и в достаточном количестве. На мой запрос нельзя ли точно таким же образом снабжать и мою батарею с целью сбережения людей и лошадей, я получил решительный отказ, узкоколейка была специально построена для нас и мы должны ей пользоваться несмотря ни на что.
Ни один офицер из штаба бригады ни разу ни показался у нас, за исключением одного случая, когда им пришлось приехать к нам за компанию с командиром корпуса сэром Якобом.
На позициях моей батареи произошло два случая провалов грунта, по причине подземных воронок и внезапных взрывов снарядов давно и глубоко ушедших под землю. В одном случае двое номеров расчета были отравлены вырвавшимися газами, они были без сознания когда их эвакуировали в тыл и я не знаю выжили они или нет. В другом случае земля провалилась под офицером, когда он спал в своем блиндаже, но он не пострадал.
Когда пришло время менять позиции одна из соседних батарей была вынужденна снимать тела орудий со станков, а сами станки разбирать насколько возможно чтобы просто вывезти их с позиций. В моем случае я получил приказ в 11 утра, сняться с позиции и за три часа переместиться к конкретному перекрестку, обозначенному на карте. Несмотря на то что мы приступили к выполнению сразу после получения приказа, последние грузовики смогли покинуть нашу первоначальную позицию только в 6 вечера на следующий день.
Сам факт того, что штаб бригады отдал такой приказ свидетельствует о том, что они не имели ни малейшего представления о тех условиях в которых мы находимся вблизи линии фронта."