Слон. Что можно сказать про это животное? Да всё очень просто – оно огромное, заводить его у себя дома я бы не стал, и не только потому, что живу в тесной однушке, а потому, что не очень люблю возиться с лопатой.
Так сложилось, что я жил в Африке два года, мы устраивали месячную акцию по защите природы и у меня, у моей жены и у моего друга акция затянулась… не много. Я проникся бытом и культурой, особенно племен, которые далеко от цивилизации, это лучший вид жизни, который можно себе представить. Они живут в единении с природой, им не нужно ходить на одну и ту же рутинную работа изо дня в день, им не нужны деньги вообще, их заботы на день заключаются в поймать пару сусликов, накопать тройку кореньев и подстрелить три птицы. Всё. Всё племя сыто, племя не большое естественно. А остальное время они тратят на… жизнь, представляете себе. Мы, на обеспечение себя, тратим по 8-10, а то и все 12-18 часов. А они три, а всё остальное время они… кайфуют.
Есть в Африке и еще одна вещь, та о которой я говорил, слоны, заводить их как домашних питомцев я бы не стал, но вот прокатиться на этой огромной туше, которая, кажется, всегда улыбается, это да, это здорово. Слоны помогают людям во всем, нет не тем маленьким племенам, о которых я сказал выше, а тем, которые живут в месте более-менее похожем на город. И чтобы их приручить их привязывают веревкой к дереву в самом детстве, я бы сказал их не приручают, а привервчают. Привязывают маленького слона, если бы привязали большого, то тот вырвал бы с корнем и дерево и человека, который его привязал. Пока слон маленький, его быстро привязывают, и он естественно начинает вырываться, он пытается жить так как ему хочется, хотя человек требует от него того, что нужно человеку. Потом слон, к удивлению, смиряется с веревкой, и уже не врывается. И так до тех пор, пока слон не трансформируется из слоненка в слонище!
Но большой слон, так же, как и маленький, продолжает быть привязанным к этой самой веревке и думает, что те оковы, которые были привиты ему с детства, держат его и до сих пор. Здоровенный, взрослый слон, уже поживший жизнь и повидавший виды, не может освободиться от обычной веревочки. И так до конца жизни, до конца жизни до конца жизни…
А вы видели эту веревку? Нет, вы только поглядите на неё, в пропорциях с моей ногой это выглядит, как если бы меня обвязали ниточкой. Веревка конечно мощная, но это вам так кажется потому что вы не слон. Для слона это… это так, он весит под шесть тонн и при особом желании разорвать кусок трухлявой пеньки ничего не стоит, но он не рвет.
Оборвать веревку на столько просто, на сколько это может быть, ему даже ничего делать не надо, просто идти вперёд, а не… не топтаться на месте. Хорошо, допустим, слон не может оборвать оковы за один раз, он мог бы делать по шагу в час или по шагу в день и в итоге, это бы привело к тому, что он освободился и был свободным, мог бы жить и дышать полной грудью.
Но проблема не толщине веревки, и не в неумении ходить, проблема слона в том, что он не видит в этом оковы. Верёвка, ограничивающая слона, стала частью его жизни, на столько неотъемлемой, что возможно он не смог бы без неё жить.
Мне повезло, и я видел этот эксперимент своими глазами. Во время моего двухлетнего проживания в Африке, я видел, как маленького слоненка, его звали Майнд, привязали, а потом я вернулся в это же место, спустя двенадцать лет, с очередной благотворительной акцией по защите животных, и, теперь уже, огромный Майнд, все так же держался за эту веревочку. И знаете, это был счастливый слон, он радовался, поднимал людей на хоботе, брызгался в нас водой, ему было хорошо. Вот только он так и не узнал, каково это быть свободным. Да, жизнь в прерии не самая безопасная, там есть много хищных зверей, много ловушек, в которые можно угодить, но жизнь, для того и жизнь, чтобы бороться с трудностями, рвать веревки и жать! А не сидеть на привязи, потому что так приучили с детства.