Более двенадцати часов мы летели в Грузию из нашей Доминиканы, чтобы провести семинар. И вот он – позади, а вокруг нас…Батуми. Под дверью нашего жилища в Грузии спит пёс. Это не обычная собака. Это настоящий грузин, со своим характером, предпочтениями и устоями. И, как передать вам атмосферу этого яркого города, если не через его коренного жителя. Его зовут Чико. Откуда у него это имя? Всё просто. Такое название носит фирма, производящая кондиционеры, внешняя часть которых(уж простите, не знаю, как он работает) торчит у вас за окном. Под одним из них Чико любит сладко спать. А «толстый» мы добавили для колорита. Ну, сами посудите(см. фото), дворовая собака редко бывает такой комплекции. Но, только не Чико…Толстый Чико (кстати по стечению обстоятельств, по-испански «Чико»…это мальчик…пацан)
Итак…день из жизни Толстого Чико, как если бы им был я.
Бархатная ночь подходит к концу, и вскоре над морем взойдёт ярко и горячее солнце. Самое время вздремнуть. Ночная охота на дворовых котов не принесла ничего, кроме поцарапанного носа и ущемлённого достоинства(пора худеть). Но, так приятно неожиданно гавкнуть прямо в ухо появившемуся из-за угла наглому батумскому коту, которому сам чёрт не брат. И да, это риск (как сегодня ночью), когда такой наглец решил не пугаться, а расцарапать мой нежный и чувствительный к вкусным запахам нос. А запахи я люблю нюхать. Что может быть вкуснее запаха пекущегося в печи хлеба?! Не простого, такого себе хлеба, а настоящего грузинского «Шоти»(традиционный грузинский хлеб). Дядя Васо сбрызнет стенки древней тонэ (глиняная печь в земле)солёной водой и она зашипит, зафыркает на раскалённых стенках и углях. Потом ловко пришлёпнет на них лепёшки. Через несколько минут я начинаю усиленно облизываться. А как может сдержаться грузинская собака при таком запахе? В этом запахе – смолистые сосны Кахетии, журчание горной реки и эхо отражённое от скалистых ущелий сотнями голосов овец, бредущих на пастбище. В этом запахе – горький дым костра и гортанный клёкот орла над снежными вершинами. Запах медвяной росы и тумана, ранним утром. Вы скажете, что крик орла не имеет запаха...и будете неправы, это я вам говорю, батумский Чико.
И вот дядя Васо достаёт первые, румяные с подпалинами, прямо как у меня, лепёшки. Отламывает большой поджаристый кусок и аккуратно кладёт передо мной (никогда он не кинет кусок хлеба с небрежностью. Такие уж мы, грузины.).И сам откусывает крупный кусок. Жуёт, покряхтывая от удовольствия. Мы едим. Я и дядя Васо. Иногда, он достаёт с полки тряпицу с завёрнутым в неё сыром…и угощает меня изрядным ломтём.
Я облизываю усы, дядя Васо приглаживает свои. Ритуал выпечки «Шоти» завершён, и мне можно удалиться. Теперь вы не будете спрашивать у меня, где моя талия, ведь так?
У меня ещё много дел. Сейчас к берегу подплывёт старый баркас, и рыбаки выбросят на прибрежную гальку утренний улов. Серебристые рыбки прыгают на гладких камнях. Их упругие тела отражают первые лучики солнца. Холодные капли попадают мне на нос, и я чихаю. Люди смеются и угощают меня «барабулькой» (одна маленькая, но очень вкусная рыбка),поджаренной прямо в лодке на маленьком очаге. Хрустит поджаристая корочка, и божественный вкус наполняет мою пасть.
Специальный, полный собственного достоинства взгляд, пару взмахов хвостом… и вторая рыбка летит ко мне с лодки. Вкуснота!
– Чико! Бичо (мальчик, парень – груз.), будешь вино?
-Я улыбаюсь и активно виляю хвостом, оценив шутку.
Рыбаки смеются. Я тоже.
К ним подходят первые женщины с корзинками, и они забывают про меня, радуясь железным кругляшкам, которые им дают за рыбок…такие странные люди.
А у меня еще много дел. Скоро выйдут эти двое русских, вах. У которых под дверью, на мягком коврике, я сплю. Надо их встретить. Женщина с рыжей длинной шерстью на голове так приятно чешет меня за ухом. А мужчина с шерстью на лице крепко по-дружески треплет за загривок. А если я завалюсь на спину, то обязательно почешут меня по брюшку. У них часто с собой всякие вкусности…куриная косточка, шкурка от колбасы, кусочек сулугуни или хачапури, или, даже, целая сосиска. Они говорят на непонятном и смешном языке, который совсем не похож на наш. Но я всё равно их понимаю, ведь, они говорят со мной от сердца, а мы, собаки, всегда это чувствуем. А потом они бегут. Не понимаю, зачем они это делают, но некоторое время я бегу вместе с ними, пока у меня не начинает колоть в боку и не появляется отдышка.
Они смеются и говорят что-то похожее на…
– Дебе нушно худедь, Чиго!
Я не понимаю, но всё равно вовсю кручу хвостом и отстаю. А они продолжают свой бег. Мужчина и женщина и постепенно растворяются среди зелени пальм и цветущих кустов.
Пусть бегут, а у меня дела.
Наверняка, тётя Этери, уже разлила по мискам для дворовых кошек вчерашний харчо, ведь, кто будет есть вчерашний харчо кроме кошек…вах. И нужно успеть отвоевать хоть немного у этих ободранных созданий, хоть кусочек.
Вах…вот удача! Из двери тихонько, оглядываясь, появляется моя подружка…девочка по имени Мака. Она всегда отдаёт мне часть своего завтрака, которым пытается накормить её мама.
Я, взрослый и упитанный пёс, не могу понять, что в голове у этой женщины, матери моей Маки. Разве она не может понять, что в маленькую девочку не может сразу поместиться столько еды. Пусть каждый раз зовёт меня, и я буду помогать моей подружке, не таясь и не обманывая. Но, она этого не понимает и мне приходится съесть одну поджаристую и сочную, баранью котлетку, вареное яйцо, кусок имеретинского сыра и булку с домашним маслом.
Благодарно лизнул Маку в розовую щёчку и она, хихикнув, скрылась за дверью.
Я почти сыт, но нет заключительного штриха. Так сказать, последнего аккорда. И вот я его слышу. Этот аккорд….Дедушка Самвел, во всю силу своих лёгких кричит в соседнем дворе:
–МАЦОНИ! СВЕЖИЙ МАЦОНИ!
– Хозяйки…кто забыл свежий мацони (кисломолочный продукт, похожий на кефир… оч. полезная и вкусная штука).
Отгоняю от миски зазевавшегося кота, подхватываю ее зубами и устремляюсь в соседний двор.
Дедушка Самвел всегда удивляется моему уму и ставит меня в пример всем домашним собакам у которых, по его мнению, вместо мозгов…хаш (армянское блюдо).
И щедро наливает в мою миску свежего мацони.
Я шумно лакаю, успевая слизывать белые капли с усов.
– Ах, ахпер джан (дорогой,брат (арм), – говорит дядя Самвел на армянском, но я его понимаю и благодарно верчу хвостом не отрываясь от дела.
Заканчиваю есть, подхватывая пустую миску, и удаляюсь под восторженные восклицания старого армянина.
А вот и они…русские. Те, что бегают возле моря. Им нужно больше кушать, ведь, на свете так много вкусных вещей и мы живём в Грузии, где не надо никуда торопиться и, тем более, бежать. Но, они не поймут, пока не влезут в мою шкуру…хотя тот, с шерстью на морде…не поместится. Пусть бегает еще…а у меня много дел…вах.
Святослав Саражин