В глубинке русской посреди разрухи
У нищих окон, как у царских врат,
Сидели на завалинке старухи
И тихо пели, глядя на закат.
Осиновка деревня старая, основали её еще в конце 18 века, тогда тут уголь жгли. Не зря осиновских за глаза все называли "чумазыми", хотя и уголь то они почти сотню лет не жгут, вот что значит - приклеилось! Вообще на всей нашей горно-лесной округе в верст пятьдесят вокруг почти у каждой семьи есть какое то семейное прозвище. Можно сказать целые кланы тут у нас.
Старшие люди тут сразу и спрашивают:
-А ты чьих будешь? Хлопушкинских или из Дегтежуев, а может Худых будешь?
И тот которого спрашивали сразу понимал о чем речь и говорил, что мол Сашка он Греков, из дегтежуевских. И Саня то прадеда своего Никифора Васильевича знать то не знает, не мудрено - Никифор заводской крестьянин аккурат до наполеоновской войны помер, а вот то что он когда то там дегтя ложкой хапнул на спор все знают в округе.
Правда некоторые своих семейных прозвищ и корней то не помнит, а кто и приврать пытается, но тем не менее деревня делится на несколько больших родов, хоть в одном роде и фамилии бывают. Вот шестипалых взять хотя бы - там и Егоровы и Яковлевы из мордвы и Трапезниковы и даже Ахматовы, фамилии то разные, а все равно шестипалые. Много времен пережила Осиновка, царей и вождей, войны и революции, а все стоит "чумазая" деревня.
Давно уже не жгут тут уголь для заводов, был потом тут крепкий колхоз. А потом мрак наступил, колхозная техника догнивает в полуразрушенных гаражах, фермы что на окраине рушатся от времени. Народ почти разъехался, не удержали народ на месте ни горы Уральские, ни связи родственные. Кто куда уехал, по всему союзу разбрелись чумазые, ищи ветра в поле...
Из тысячи жителей с два десятка почерневших домов стоят и живут одни старухи. Давно вычеркнули их из списка населенных мест - неперспективная деревня мол. Ну и какой от неё прок - ничего не сеют, не пашут. Одни расходы - дороги им подавай, зимой снег чисти того гляди еще газ себе попросят. А оно надо администрации района? Своих проблем хватает, никто из-за нескольких старух не станет благоустройством тут заниматься.
То допоём!.. Так как же жил я, если
Мне знать доселе было не дано,
Что голова всему не хлеб, а песни,
Которые забыли мы давно?!
Лет пятнадцать назад помнится вешали сюда телефон-автомат, торжественно открывали вот мол какое дело хорошее - связь провели в медвежий угол. А потом кто-то провода электрические рубанул от центральной линии и осталась деревня без света. Но вот не стали больше тянуть провода в деревню и так почти десять лет живут старухи без света. Никому до них дела нет, да и самих их как будто нет... А чтобы сильно не маячила Осиновка, с дороги убрали указатель на деревню, вот и нет деревни.
Но иногда ездим мы в сторону Осиновки за черемшой в мае-июне, не доезжаем буквально десятка километров, а тут пришлось как то ехать по осени до самой Осиновки, глянуть на старые борти. Дорога в ухабах и лужах, вроде как и не ездят по ней, но дорога не зарастает и УАЗик уверенно прет по грунтовке подпрыгивая на кочках. Вот лог расступается и на горизонте появляется, то что когда то было Осиновкой.
Покосившиеся хаты, половина заколочена, а многие просто заброшены. Но над какой то избушкой виден дымок, а значит есть жизнь, есть люди. Я глушу машину и решаю пройтись по бывшей деревне. Только движок заглох как в мои уши проникают звуки песни, это не звук приёмника, не магнитофонная запись. Три неровных старческих голоса, поют песню, такую какую вы не услышите уже нигде.
Какая то боль пронизала весь октябрьский воздух, и я шагал прямо на это трехголосье. У одного из домов на утхлой завалинке сидело три старухи и напевали старинный мотив, песни которой я не слышал прежде и не слышал после. Они казалось и не обратили внимания на меня и только закончив песню они смерили меня взглядом.
-Из района чай?
-Нет, бабушки, мне на дальний кордон, мимоходом вот
-А ну доброй дороги тогда
-А как вам тут сейчас живется то?
-Нашел что спросить. Что не доедим то допоём
Две другие старушки едва заметно улыбнулись и спустя несколько секунд по умершей улице вновь понеслась песня на три старческих голоса.
На кордон я не поехал в тот раз, ехал домой погруженный в мысли, ведь где-то шумят города, летают ракеты, лидеры стран спорят о чем то, а тут просто три старухи в умершей деревне поют старые напевы, а шар земной крутится...
В глубинке русской над деревней робко
Вставало солнце алой пеленой…
Старушки пели песню неторопко
И медленно вращался шар земной.