Её видели на этом перекрёстке каждый день. Сухонькая бабушка вглядывалась в лица людей, переходящих дорогу, спешащих куда - то по своим неотложным делам.
Бывало, что кто-то из этой вечно бегущей толпы останавливался, и аккуратно подхватив её под руку, переводил на другую сторону. Она благодарила и долго всматривалась в лицо этого человека, а тот, произнеся дежурное «не за что», поворачивался к ней спиной и уходил от старушки, провожающей его взглядом.
- Снова не узнали, - вздыхала она, и опять поворачивалась лицом к дороге, ожидая следующего, кто заметит её и подойдёт.
Если бы кто-то понаблюдал со стороны, то вряд ли понял бы, что это за сумасшедшая маленькая старушонка, которая переходит дорогу туда - сюда. Почему она приходит именно на этот перекрёсток, хотя, рядом с её домом, есть такой - же.
Но этот был вовсе не таким же, он был особенным для неё, перекрёсток, ставший судьбоносным тогда, давно, когда она молоденькая студентка театрального вуза впервые попала на большой экран.
- Смотрите, вот сейчас будет эпизод, где снималась моя Таточка,- гордо говорила мама соседкам, собравшимся у маленького чёрно белого телевизора.
И соседки дружно приглядывались, а потом с восторгом говорили маме, что её дочь будущая звезда, а роль, хоть и короткая, но яркая, поэтому Танюшку непременно заметят.
И заметили. Много ролей, хоть и не главных, были отданы ей, она долго блистала вне всякой конкуренции, а когда Татьяна начала играть в театре, от поклонников просто не было отбоя. Цветы в их доме не переводились.
Ей казалось, что мир вращается только вокруг неё одной.
Мама частенько просила дочь о том, чтобы та подарила ей внука.
- Пойми, Таточка, я ведь целыми днями одна, ты, то на гастролях, то в театре, то на съёмках. Я была бы счастлива, если бы рядом был родной нам с тобой человечек.
- Мама, ну вы сами подумайте. Когда? У меня такой плотный график. Мне по декретам сидеть некогда. Да и замуж я не хочу.
- Да бог с ним, с эти замужем. Хоть так роди, одна. Я сама малыша выращу, и тебе к старости утешение будет.
- Вы с ума сошли. Крики по ночам, квартира увешанная пелёнками. Мне нужно высыпаться, хорошо выглядеть. А если я вдруг рожу ребёнка без мужа, так газеты моё имя будут грязью поливать. Вам этого хочется?
- Нет, что ты. Я об этом и не думала. Я просто внука хочу, пока ещё в силах его вырастить, ведь не вечная я, да и здоровье начинает сдавать. Боюсь не успеть.
- Вот видите, сами говорите, что здоровье плохое. Я лучше вам путёвку в санаторий куплю.
Время неумолимо бежало вперёд. Оно уносило всё с собой в вечность, однажды унесло и её маму. А потом, взялось за молоденьких красоток, которых она играла в кино и на сцене, постепенно переводя её на роли зрелых женщин и старух.
Поклонников поубавилось, но все помнили её в той первой роли, на перекрёстке. И иногда приглашали рассказать о жизни и сценической деятельности. Свежий букет цветов в огромной хрустальной вазе на столе, становился всё большей редкостью, поводом для тихой радости и печали одновременно.
А потом зима посыпала её волосы снегом одиночества.
В театре, Татьяну проводили с почестями на пенсию и забыли навсегда. В кино она тоже стала не нужна.
И к весне, чтобы не сойти с ума, она впервые пришла на этот перекрёсток, с которого завертелась череда её успехов и карьера. В надежде, что кто-то ещё вспомнит, узнает. Ведь ей многого и не надо. Только один возглас, как прежде, « ах, неужели это и вправду вы?!».
Но дни бежали, как и машины на том перекрёстке, а чуда всё не случалось.
И однажды, старушка не стала ждать, а просто шагнула на красный свет под колёса машин.
Теряя сознание, Татьяна увидела, как её окружили люди.
- Она очень похожа на одну актрису, помните, в старом фильме, не помню названия, ну, который тут снимался, на этом перекрёстке,- вдруг произнесла пожилая женщина, склонившаяся над ней.
Лицо старушки, вдруг засветилось, и она улыбнулась, последней в её жизни, яркой улыбкой звезды экрана.
© Лана Лэнц