Я умирал. В своей квартире. Один. Вроде бы не одинокий, но сейчас не нужный никому. Дочь взрослая, у нее уже давно своя, взрослая жизнь. Вот что значит: некому воды подать в старости. Примерно это происходит со мной сейчас.
Хотя я и не считал себя старым в мои-то сорок семь, но мой организм, потрёпанный и годами не знавший внимания врачей, оказывается, был иного мнения…
Будь ты со мной, мой лучик солнца, «мой лучик Света» - как я тебя называл, я бы сейчас не лежал на полу, одинокий и слабый, не в силах дотянуться до телефона, чтоб вызвать Скорую. Помню, ты могла вылечить мою головную боль одними своими ласковыми руками. Ты смеялась, не верила, но всё равно прикладывала свои теплые ладони к моим вискам – и боль отступала. Я целовал их, нежные и пахнущие солнцем. Тобой, моим лучиком солнца. И не замечал, как уже целую тебя всю. Так хотелось покрыть всё твоё тело поцелуями, чтоб твои глаза счастливо горели этим необыкновенным янтарным огнем. Впитать тебя своей кожей, чтоб ты всегда была со мной…
Помню наши субботние утра, когда ты просыпалась на моем плече, вся обласканная лучами солнца. Твоя белая кожа словно светилась, и ты сама словно была частью этого света, лучиком света. Моим лучом собственного солнца.
Даже мысли не могло возникнуть, что это солнце могут у меня отнять. Но внезапный жестокий приговор – рак, и мой свет в считанные месяцы поглотила тьма.
Я остался жить, но теперь надо мной вечно было лишь хмурое небо, без солнца, без света. Так и жил: тупо идя по жизни, так же никчемно её завершая.
…Уже перестав бороться с головокружением и сжимающей болью в висках, я отдался на волю судьбе: лежал посреди комнаты звездой, глядя в потолок, в мерцающие шарики хрустальной люстры, что мы со Светой когда-то вместе выбирали на годовщину свадьбы, желая друг другу жить вместе ещё долгие годы. Это оказалась наша последняя годовщина.
Мне казалось, что эти шарики перезванивают, разговаривая между собой, и собирают в себя свет, освещая меня всё ярче. Мои глаза закрывались. Я устал, я готов был уйти.
Моей щеки коснулась теплая ладонь, и я, повинуясь ее силе, повернул голову к свету. Этот яркий луч освещал так любимое мной лицо, черты которого я не смог бы забыть никогда. Света вся словно утопала в этом луче, она была его частью.
- Лучик мой, я уже умер? – я улыбнулся, как сумел, кажется, криво.
- Сашка, любимый… - её голос, словно перезвон хрустальных шариков. - Мы ещё встретимся, но не сейчас. Ты должен жить.
Ее ладони легли на мою голову, словно укутав теплом и светом. Мне было так хорошо снова в этих нежных объятиях.
- Помнишь, ты когда-то говорил, что мои руки снимают головную боль?
Я кивнул, всматриваясь в любимое лицо, в эти янтарные глаза. Она не изменилась, всё такая же чудесная. А я постарел, поседел, пополнел.
- Ты прекрасна! – я говорил, но выходило как-то не очень четко, язык словно распух во рту. Но я знал, Света меня понимает.
- Молчи, - она улыбалась, свет из её ладоней словно проникали в мою голову, и вся боль растворялась в этом свете. – Мы ещё увидимся, ты меня точно узнаешь... – ответила она на мой молчаливый вопрос и улыбнулась, вставая.
- Не уходи.
- Я приведу помощь… Люблю тебя, Сашка.
Она ещё мгновение стояла и смотрела на меня с любовью, а потом словно растаяла в луче света, и тот просочился в пол.
…Потом я видел девушку: чудесное создание склонилось надо мной, укутав облаком рыжих волос и нежными запахами юности. Она была очень взволнована, пыталась со мной говорить, кричала в трубку телефона. Потом были люди в синих больничных костюмах и белых халатах. И опять же эта девушка…
Её зовут Катя, и она просто была моей соседкой снизу. В тот день она тоже увидела «сияющую в лучах света женщину» в своей квартире, та смотрела вверх и словно просила помощи. Вскоре Катя поднялась этажом выше, где в незапертой (хотя я не мог забыть закрыть входную дверь) квартире нашла меня.
Она видела знаки свыше от этого светящегося видения, поэтому ухаживала за мной всё время, что я восстанавливался от инсульта. Несмотря на удивлённое лицо дочери, которая не ожидала видеть такого рвения от малознакомой девушки по отношению к ее отцу.
А я…я вдруг ожил. Не только физически. В мою жизнь вернулся свет: это рыжее солнце освещает всё вокруг. И влюбился, как мальчишка. А Катя, мой ласковый котёнок, стала смыслом моей новой жизни.
Она молода, ещё студентка физико-математического факультета. Недавно мы с ней спорили, что быстрее света и есть ли вообще такое явление. Она смешная спорщица: знает, что я прав, но спорит, морщит носик, потом хохочет и обнимается. А после спора я задумался. Оказалось, что быстрее света, быстрее Скорой помощи, быстрее всего на свете – это любовь, она оказалась моим собственным лучом света, который спас меня.
А сегодня у меня важная встреча. Я чувствовал, что она произойдёт, я знал. Я встречаю мою Катю из роддома. Букет цветов моей любимой девочке, которая подарила мне это счастье – быть снова отцом. Я беру в руки маленький кулечек в розовом одеяльце. Хочу познакомиться. Уголок распахнул, чтоб увидеть впервые моё милое дитя. И она открыла глаза, посмотрев на меня так внимательно, словно узнав. На меня смотрели янтарные глаза, сияющие внутренним светом.
- Ну здравствуй!