Правильная оценка угрозы. Прежде всего, это требует отказа от устаревших предположений, которые продолжают формировать нынешние дебаты по ядерной стратегии США. С одной стороны — голуби, которые утверждают, что ядерная война просто не может быть ограничена или контролироваться, и что призрака ядерного опустошения достаточно, чтобы сдержать крупную войну. В этом, по их мнению, ключ к стратегии, как они видят его, стремясь убедиться, что никто не думает иначе и не раскачивает лодку, чтобы ситуация выходила из-под контроля. В то же время все, что нужно Соединенным Штатам для сдерживания России или Китая, — это относительно небольшой арсенал ядерного оружия, нацеленный на уничтожение высокоценных, но незащищенных целей, таких как города. Аргументация гласит, что этой угрозы достаточно при условии, что все стороны будут поддерживать мощные, но тщательно сдерживаемые обычные силы и избегать ненужных стычек. Эта линия рассуждений имеет очень влиятельных сторонников. В 2012 году исследовательская группа под председательством Джеймса Картрайта, бывшего заместителя председателя Объединенного комитета начальников штабов, пришла к выводу, что «в современном мире нет такой мыслимой ситуации», в которой ядерная атака была бы в интересах США или России. Доклад группы призвал США существенно сократить свой ядерный арсенал и полностью ликвидировать тактическое ядерное оружие. В том же духе письмо, подписанное в этом году бывшим министром обороны Уильямом Перри и другими тяжеловесами, утверждало, что «маловероятно, что существует такая вещь, как ограниченная ядерная война; подготовка к одной из них просто глупость».
К сожалению, эта точка зрения игнорирует стимулы, с которыми потенциальные враги Соединенных Штатов могут столкнуться в вооруженном конфликте. Доказательством того, как они, вероятно, будут себя вести, служит тот факт, что и Россия и, в меньшей степени, Китай, разрабатывают все более точное, маломощное ядерное оружие, которое мало что добавило бы в тотальный ядерный пожар, но было бы полезно в ограниченном ядерном обмене. Похоже, что они считают, что ограниченная ядерная эскалация возможна, и что она может даже представлять свое действенное оружие против США. Это не должно стать сюрпризом для Вашингтона. Риск ядерной конфронтации может быть огромным как и стремление обрести ядерное превосходство над соперником. В конце концов, ядерное оружие — это главный козырь: если вы можете убедить своего врага в том, что у вас есть способ разыграть карту и на самом деле готовы пройти через это, ничто не является более мощным. И лучший способ сделать это — иметь приемлемые варианты ограниченного и эффективного применения ядерного оружия. Американцы должны знать: они усовершенствовали этот подход против Советского Союза во время холодной войны. Стратегия голубей, однако, оставит Соединенные Штаты без каких-либо средств для этого, поощряя противников использовать этот пробел, делая войну, в том числе и ядерную, более вероятной.
Тем не менее, суперястребиное мышление также может ввести американских политиков в заблуждение. Для многих ястребов решение заключается в том, чтобы Соединенные Штаты развивали силы всех видов, способные уничтожить ядерный арсенал России или Китая, создавая массивную противоракетную оборону с тем, чтобы блокировать любое возмездие. Если бы Соединенные Штаты усовершенствовали этот подход, они могли бы нанести разоружающий первый удар по противнику. Длинная тень только от этой угрозы будет препятствовать России или Китаю в нападении на американских друзей или союзников. Проблема с этим подходом заключается в том, что его просто слишком сложно осуществить, и поэтому он является очевидным блефом. Уничтожение или блокирование всех российских или китайских ядерных сил явилось бы ошеломляющей задачей. Но в ядерной войне вы должны быть абсолютно уверены в эффективности своих систем противоракетной обороны, иначе пропуск через нее даже горстки термоядерного оружия означал бы немедленную смерть сотням тысяч людей и громадные разрушения. Эти людские потери были бы совершенно несоразмерны любым интересам, которые могут побудить Соединенные Штаты принять в участие в ядерном конфликте.
Чтобы полностью разоружить Россию или Китай, Соединенным Штатам придется не только уничтожить или вывести из строя большое количество широко распространенных мобильных ракетных установок, подводных лодок и самолетов, но и сделать это одновременно, максимум в течение нескольких часов с тем, чтобы предотвратить контрудар. Это будет включать в себя поиск и фиксацию мобильных целей, отслеживание их перемещения, их уничтожение и подтверждение их гибели — задача, которую Соединенные Штаты находят чрезвычайно трудной даже против гораздо более слабых противников, таких как Ирак.
Между тем, оборона США должна была бы удерживать любые вражеские ракеты от достижения своих целей, но до настоящего момента противоракетная оборона США боролась исключительно с примитивными баллистическими и крылатыми ракетами, не говоря уже о передовых гиперзвуковых российских и китайских снарядах. Создание эффективной защиты от входящих баллистических ракет, движущихся со скоростью, во много раз превышающей скорость звука, не говоря уже о скрытных крылатых ракетах и подводных торпедах, является сложнейшей задачей. Как сказал в 2015 году Джеймс Виннефельд, тогдашний заместитель председателя Объединенного комитета начальников штабов, «противоракетная оборона против угроз высокого класса слишком жесткая. слишком дорогая и слишком стратегически дестабилизирующая, чтобы даже пытаться ее построить». Проще говоря, нет правдоподобного сценария, в котором подход суперястреба имел бы смысл. И подобный блеф не является мудрой и долгосрочной стратегией.
Выбор правильного арсенала. В конечном счете, логика сдерживания диктует, чтобы оборонная стратегия Соединенных Штатов для их новых соперников — таких великих держав, как Россия и Китай — должна уравновешивать два конкурирующих требования: какими б действиями ни угрожал Вашингтон, они должны быть достаточно мощными, чтобы принудить противника к соответствующим шагам, и в тоже время быть не настолько апокалиптическими, чтобы казаться ему неправдоподобными. Для Соединенных Штатов найти такой баланс нелегко. Страна, пытающаяся защитить свою территорию, может убедить оппонентов в том, что она рискует ядерным уничтожением, чтобы избежать иностранной оккупации. Но для Вашингтона, который пытается помочь в защите далеко находящихся союзников от внешней агрессии, создание со своей стороны подобных угроз сильному противнику гораздо менее вероятно. Как сказал бывший госсекретарь Генри Киссинджер, «великие державы не совершают самоубийств для своих союзников». Как считают многие американские аналитики, Соединенные Штаты смогут защитить своих союзников, не пытаясь уничтожить целые ядерные арсеналы своих оппонентов и не наступая на Москву или Пекин. Вместо этого американские войска должны быть в состоянии подавить любое вторжение на территорию союзников, быстро атакуя обычные или тактические ядерные силы, которые Россия или Китай будут использовать, чтобы захватить и удержать эту территорию. Как только Соединенные Штаты реализуют этот сценарий, Россия или Китай могут прекратить конфликт — результат, который Вашингтон сможет принять. Если же противник решил продолжать наступление даже после того, как США предотвратили первоначальную фазу наступления, то бремя эскалации конфликта будет полностью лежать на его плечах.
Рассмотрим случай Китая: вместо того, чтобы быстро захватить Тайвань и поставить мировое сообщество перед фактом присутствия своих войск на его территории, китайские лидеры должны будут столкнуться с выбором между отступлением или риском крупной, длительной войны с Соединенными Штатами, не говоря уже о союзниках США, задействованных в ходе крупномасштабной китайской агрессиии в Восточной Азии. Как только путь к быстрому вторжению на территорию Тайваня будет заблокирован, любые эскалационные действия, к которым может обратиться Китай, фактически будут обречены на провал, поскольку они приведут к единому ответу Соединенных Штатов и их союзников. Но для подобного сценария развития событий Вашингтону придется инвестировать в современные тактические ядерные боеприпасы и системы их доставки, предназначенные для региональной войны.
Неядерные вооруженные силы США, по-прежнему, будут делать большую часть работы по блокированию продвижения противника, задерживая, и, в идеале, останавливая любые вторгающиеся силы. Соответственно, подготовка боеспособных обычных вооруженных сил для ведения боевых действий наряду с вооруженными силами союзников должна быть центральным элементом стратегии США. Но американские ядерные силы, особенно те, которые предназначены для ограниченной ядерной войны, будут играть не менее важную роль. Во-первых, Россия или Китай могут принять решение об эскалации до ядерного уровня, заставив Соединенные Штаты ответить тем же или рисковать поражением. Кроме того, если в предстоящие десятилетия арсенал неядерных вооружений Соединенных Штатов будет подвергаться все большему и большему разрушению, особенно в Восточной Азии, им при отражении вторжения обычных сил Китая, возможно, придется полагаться только на свои ядерные силы с тем, чтобы остановить их.
Чтобы осуществить такую стратегию, Вашингтону придется инвестировать в современные предназначенные для региональной военной борьбы тактические ядерные боеприпасы и системы их доставки. Как и сегодня, арсенал США состоит в основном из стратегических вооружений, построенных для ведения полномасштабной ядерной войны против стратегических сил противника, командных бункеров для руководства и тому подобных целей. Почти все тактическое ядерное оружие США демонтировано. То немногое, что осталось, имеют лишь ограниченное применение в войне против России или Китая. В «Обзоре ядерного потенциала» от 2018 года этот пробел Пентагоном признан. Он обязался модернизировать свои авиационные тактические бомбы и разработать ядерные боеголовки малой мощности для баллистических ракет подводных лодок. Но Соединенным Штатам следует пойти дальше и конкретно разработать или адаптировать небольшое количество ядерного оружия и систем доставки, которые могли бы нанести ущерб ключевым российским или китайским обычным целям, особенно тем, которые необходимы для вторжения в Прибалтику или Тайвань: укоренившимся наземным силам, маневренным войскам, военно-морским флотилиям и флотам вторжения. Новое оружие будет нуждаться в более низких мощностях, чем большинство из нынешнего арсенала ядерных боеприпасов, которые были оптимизированы для уничтожения укрепленных шахтных пусковых установок, защищающих вражеские ракеты, а не для остановки обычных сил. Это оружие не заменит обычные вооруженные силы США. Однако оно помогло бы компенсировать любые преимущества, которые Россия и Китай получают от своих ядерных арсеналов. Риск конфронтации со столь же хорошо оснащенными Соединенными Штатами означал бы поражение или почти самоубийственную эскалацию.
Проверено. Все верно. Поскольку нет эффективного сдерживания без эффективной коммуникации, Вашингтон также должен изменить риторику того, как он говорит о своей ядерной стратегии. В последние десятилетия правительство США, как правило, подчеркивает, что ядерная война не поддается контролю. Очевидно, что в этом есть большая заслуга, поскольку пересечение ядерного порога действительно было бы чрезвычайно опасным. Но зацикливание на неконтролируемости ядерной войны фактически вызывает эскалацию. Противники вполне обоснованно могут сделать вывод, что Вашингтон настолько убежден в том, что любые ограниченные ядерные операции перерастут в Армагеддон, что он никогда не посмеет переступить порог, за исключением своего собственного выживания, что оставит американских союзников в абсолютном проигрыше. Соответственно, американским чиновникам нужно менять свою линию. Они должны и впредь подчеркивать, что ядерная война может быстро выйти из-под контроля и привести к катастрофическим последствиям. Тем не менее, они должны также демонстрировать — на деле, в ходе проводимых военными учений и разрабатываемых ими потенциалов, а также, словом, в официальных заявлениях Вашингтона, -— что Соединенные Штаты готовы вести ограниченные, эффективные ядерные операции. Это сигнал России и Китаю, что США найдут способ сорвать любые грани ядерной войны.
Такая ядерная стратегия совместима с контролем над вооружениями. Ведь целью контроля над вооружениями является не разоружение, а стратегическая стабильность. На практике это означает обеспечение того, чтобы все стороны были бы уверены в своей собственной способности нанести эффективный ответный ядерный удар, оставляя при этом широкие возможности для совместных шагов по уменьшению опасности того, что авария или просчет могут привести к войне. На протяжении десятилетий доминирующим мышлением в ядерной политике США было сокращение, минимизация и ликвидация. Этот подход, возможно, был оправдан в 1990-х годах и в первые годы этого столетия, но мир изменился. Соединенные Штаты теперь сталкиваются с конкурентами — великими державами Россией и Китаем, которые считают, что они могут успешно противостоять Соединенным Штатам, надеясь использовать страх Вашингтона перед ядерной пропастью. Возможно, парадоксально, но лучший способ избежать ядерной войны, это быть готовым к борьбе в ограниченном ядерном конфликте.
Для критиков этот подход будет отдавать новым витком холодной войны. Но когда дело доходит до стратегии обороны, это не может быть плохо. В конце концов, мышление времен холодной войны позволило Соединенным Штатам и их союзникам «сдерживать крупную агрессию в течение многих десятилетий», хотя обычные силы вероятного противника в Европе постоянно превосходили их своей численностью. Соединенные Штаты должны считать себя удовлетворенными, если они достигнут такого же результата в течение следующих полувека. Определенный вид мышления холодной войны может быть именно тем, что нужно сегодня Вашингтону и его союзникам.