Мы едем в Россию в нашей серии "По европейским городам второго эшелона"
The Economist
Древние торговые традиции пережили большевиков и войну.
Едкий запах сушеной рыбы и крики торговцев заполняют узкие проходы Центрального рынка, который местные жители этого южного российского города до сих пор любовно называют “Старый базар”. Здесь торговля в крови.
"Если человек не хочет зарабатывать деньги, то что он делает на этой земле?" - говорит Галя, продавщица свинины.
Ряды продавцов отражают многокультурную историю: армяне, грузины, греки и даже корейские женщины, торгующие кимчи. Вниз по склону от рынка нас манит река Дон, на левом берегу города баржи с грудами зерна ждут своего выхода к иностранным берегам.
"Юг более живой" - говорит Инна, торговка рыбой. "Это как рыба: когда она плавает в чистой воде, ее глаза сверкают."
Ростов-на-Дону, город с сильными торговыми корнями, сохранил свой предпринимательский дух
«Юг России - это модель будущей России», - утверждает Сергей Смирнов, генеральный директор крупнейшего регионального банка «Центр-Инвест».
«У нас нет нефти, но у нас есть сельское хозяйство, туризм, транспорт и малый бизнес».
Хотя ВВП России растет медленно, примерно на 1,5% в год, Ростовская область набирает обороты в два раза быстрее, опираясь на быстро развивающееся сельское хозяйство, модернизацию производства и активное население. В Ростове-на-Дону, региональной столице, известной просто как «Ростов» (или «Ростов папа», название происходит от прошлой славы как криминальной столицы)), «люди суетятся и пытаются добиться чего-то, что очень сильно отличается от других городов аналогичного размера», говорит Наталья Зубаревич, эксперт по российским регионам.
Сочетание географии, традиций и мягкой погоды делает Ростов самым представительным городом России. Как сказал директор инновационной компании «Центр-инвест» Юрий Богданов: «Города развивались вокруг этих южных рынков». Даже 70-летняя советская жизнь не могла избавить от инстинкта: когда Михаил Горбачев узаконил кооперативы как часть перестройки , Gloria Jeans, В Ростове открыла первое в России производство голубых джинсов и стало одной из крупнейших в мире швейных фирм. В Ростове 44% рабочей силы занято в малом и среднем бизнесе по сравнению с удручающим 25% на национальном уровне.
Региональный губернатор Василий Голубев также имеет деловое сообщение. «Мы открыты для инвесторов, в том числе и для иностранцев», - делает заявление, которое может показаться странным в эпоху санкций и с кипящей на востоке Украины войной. Этому помогает то, что основные отрасли Ростова в значительной степени находятся вне сферы действия западных санкций, которые были сосредоточены на энергетике, финансах и торговле оружием. Еще один стимул - блестящий новый международный аэропорт и сеть отремонтированных дорог, построенных в преддверии чемпионата мира прошлого лета, когда Ростов был одним из 11 принимающих городов..
Жизнь Ростова - это сочетание старого и нового. Вместо того, чтобы умереть, некоторые советские гиганты здесь переоснащались. Промышленное производство в регионе в прошлом году выросло на 7%. Г-жа Зубаревич называет это «новой постсоветской реиндустриализацией». Возьмите «Ростсельмаш», неуклюжий производитель сельскохозяйственной техники, основанный большевиками в 1920-х годах. Будучи на грани краха в 1990-х годах, в эти дни Ростсельмаш переживает возрождение. Сельское хозяйство является одним из редких ярких пятен в российской экономике, чему способствуют правительственные субсидии и контр-санкции, запрещающие импорт продовольствия с Запада. В 2016 году Россия стала крупнейшим в мире экспортером пшеницы. Продукция завода теперь продается более чем в 35 странах и открыла свой первый офис в Германии в прошлом году. Когда в начале этого года Владимир Путин собрал своих советников на совещание по развитию региональной промышленности, они встретились на Ростсельмаше.
Помимо старой промышленности, молодое постсоветское поколение надеется переориентировать Ростов. С52, креативный кластер - заброшенный завод преобразованый в многофункциональное пространство - дает представление о видении. Теперь магазины уличной одежды и студия йоги заполняют торговые площади на первом этаже. В центральном зале для проведения мероприятий и кинофестивалей есть «third-wave brew bar», где бариста с дредами, демонстрирует особенности эфиопских и гватемальских кофейных смесей. Молодые программисты и дизайнеры сидят, сгорбившись над ноутбуками в офисах на верхнем этаже. Александр Кулешов, владелец С52, занимается IT и дизайном с глобальными клиентскими базами: после девальвации российского рубля в 2014 году такой аутсорсинг стал хорошим бизнесом. Как и многие его арендаторы, г-н Кулешов полон решимости остаться в городе.
"Я горжусь тем, что я не ухожу, что я делаю что-то здесь", - говорит он.
В конечном счете, в Ростове остаются те же проблемы, которые угрожают России в целом. Чрезмерно усердные инспекторы сжимают бизнес. Г-н Кулешов жалуется на штраф, который он получил за нанесение логотипов своих жителей на стену, обращенную к улице, что, по утверждению полиции, было незаконным граффити. Экспортеры сталкиваются с опасными последствиями санкций в отношении деловых отношений. На центральном рынке Галя ворчит ворчит о росте цен на бензин. Инна говорит, что в последние годы ее клиенты покупают меньше раков, местный деликатес. "Времена тяжелые, и люди в долгах", - говорит она. "В конце концов мы все живем в одной стране."