Читайте Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8 романа "Иезекииль" в нашем журнале.
Автор: Богдан Анциферов
Восьмая глава
Первым, что увидел Мортем, открыв глаза, стало бесконечно красивое небо, окрашенное в мириады цветов, которые постоянно переплетались друг с другом, образуя бессчётное количество узоров самой разной сложности и придавая тем самым небу иллюзию своей собственной и слегка странной жизни.
Однако, как вскоре понял демон, жизнь эта была серьёзно искажена, ибо в данный момент большинство небесных узоров были так или иначе разрушены багровым шлейфом воистину огромной кометы, медленно плывущей сейчас по небу и пылающей бледно-розовым пламенем, которое вдруг навело Мортема на мысли о его последних минутах жизни.
– Нет, Мортем, ты не умер... – словно предугадывая только зарождающиеся в голове демона мысли, внезапно произнёс гулкий и буквально пропитанный силой голос, обладатель которого, судя по ощущениям Мортема, стоял в нескольких шагах от него. – И да, ты всё ещё находишься в том зале, где тебя оставил Кенхорн...
Кенхорн...одно это слово тут же заставило разум демона раскалиться от ярости и моментально утратить всякое подобие спокойствия. А затем, стоило Мортему немного отойти от нахлынувших на него эмоций, он незамедлительно поднялся на ноги и мгновенно осмотрелся вокруг, желая поскорее отыскать упомянутого ранее врага и отомстить ему за всё. Однако то, что он увидел, осмотревшись, мгновенно заставило его изменить свои планы.
– Ну? И куда же подевалась твоя прежняя решимость, Мортем? – вновь произнёс гулкий голос, обладатель которого сейчас стоял прямо перед демоном. – Или тебя смутило то, что стало с этим местом?
И, сказав это, обладатель голоса развёл в стороны свои руки, переводя внимание Мортема со своего облика на ту огромную выжженную воронку, в которую превратился некогда прекрасный зал, украшенный великолепными фресками и барельефами.
– А может быть, тебя всё же смутили изменения только в моём облике? – вновь сводя вместе свои руки, всё тем же тоном произнёс обладатель голоса, выглядевший как высокий безрогий демон, лицо которого полностью скрывал капюшон его длинного чёрного плаща, на котором в некоторых местах можно было заметить вышитые алыми нитями руны неизвестного языка. – Ну, что же ты молчишь, Мортем? Неужели ты до сих пор не узнаёшь меня?
Удар, нанесённый демоном сразу же после этих слов, обладатель голоса мгновенно заблокировал своей правой рукой, дабы тут же атаковать в ответ, отбросив Мортема назад и сломав ему при этом несколько рёбер.
А затем, вопреки всем ожиданиям демона, который уже готовился принимать на себя новый удар, незнакомец вдруг неспешно снял со своей головы чёрный капюшон, открыв тем самым Мортему своё безупречное лицо, на которое сейчас ниспадали чёрные волосы, практически полностью закрывая собой всю его правую половину вместе с глазами, в центре которых, тем не менее, виднелись ярко-алые зрачки.
– Ну а теперь? Узнаёшь ли ты меня теперь, брат? – произнёс Иезекииль спустя мгновение, а затем, поняв, что ответа на его вопрос не последует, он повернулся к Мортему спиной и направил свой взгляд в небеса.
– Ты, – только и смог произнести Мортем, поднимаясь на ноги. – Но, как это...
– Как это возможно? – закончил за демона Иезекииль. – Оо, поверь мне, это слишком долгая и запутанная даже для меня история, которую я непременно поведаю тебе, но только тогда, когда окончательно разберусь во всех её тонкостях... А сейчас давай лучше вместе насладимся последними минутами лицезрения красот этого мира, пока его не сотрясли грядущие события...
– Подожди... – вдруг перебил демона Мортем, одновременно подходя к нему и становясь рядом. – То есть вместо того, чтобы объяснить мне свой новый облик, все эти разрушения и исчезновение Кенхорна, ты предлагаешь мне просто встать рядом с тобой и насладиться какими-то красотами?! Брат мой, в своём ли ты сейчас уме?!
Сказав, а вернее уже прокричав эти слова, Мортем вновь начал поддаваться своим эмоциям, однако в ту же секунду Иезекииль выбросил в его сторону свою руку, на которой сейчас горели те же руны, что и на его плаще, и в это же мгновение перед демоном возник идеально ровный контур портала, ведущего в какое-то заполненное тенями и магическими кубами помещение.
– Если тебе не нравится моё предложение, тогда ты можешь прямо сейчас вернуться в наш родной дом и подождать меня там, Мортем, – по-прежнему не отрывая своего взора от неба, произнёс Иезекииль, однако последняя часть его слов уже не достигла демона, который тем временем уже давно шагнул в портал, дабы вновь не впасть в ставшее для него привычным состояние слепой ярости.
Правда Иезекиилю всё равно было не до этого, ибо все его мысли были без остатка отданы летящей по небу комете, в центре которой демон чувствовал нечто странное, нечто живое и древнее, нечто, что, по его предположениям, должно будет изменить мир и в итоге привести его в совершенно новую эру, имя которой дадут ещё очень и очень не скоро...
***
Мортем неподвижно сидел на полу небольшого и сильно захламлённого помещения и беспрерывно смотрел на идеально ровный контур магического портала, по ту сторону которого сейчас находился его изменившийся брат, чей облик и поведение теперь полностью занимали все мысли демона.
Однако эти мысли были ещё не самой важной для него проблемой, потому как сейчас, помимо них, Мортем так же отчётливо ощущал в своём теле невиданную им ранее силу, которая одновременно с этим была тесно переплетена с огромной и гнетущей жаждой крови и страданий, которую демон не утолял уже очень и очень давно.
– Мортем, ты слышишь меня? – прервав вдруг все прочие мысли демона и вновь сконцентрировав его внимание на реальном мире, неспешно проговорил Иезекииль, стоящий сейчас на том месте, где ещё совсем недавно находился сотворённый им портал.
– Прости, ты что-то говорил? – инстинктивно догадываясь о каких-то важных словах, прошедших мимо его перегруженного сознания, переспросил Мортем в ответ, а затем попытался подняться на ноги, однако, как только он начал это делать, какая-то новая для него сила тут же ударила по его суставам и повергла демона на колени.
– Оо да, брат мой, – словно не замечая произошедшего, произнёс Иезекииль, подходя к Мортему, всё ещё силящемуся подняться на ноги, – я говорил, причём говорил как раз о том, что с тобой сейчас происходит...
И, сказав это, демон наконец достиг Мортема, а затем неспешно опустился перед ним на колени и неспешно протянул ему свою руку, в которую тот мгновенно погрузил свои костяные иглы, что уже инстинктивно появились из его пальцев.
– Хотя, ты верно и сам уже это понял, – тихо проговорил Иезекииль, когда кровь из его вен начала медленно перетекать в тело его брата. – Послушай, я повторю это ещё раз. Твоя жажда опасна, причём не только для окружающих, но и для тебя самого. И сейчас ты сам отчётливо видишь и понимаешь это, поэтому прошу, какую бы силу ты впоследствии не почувствовал, если её по-прежнему будет сопровождать подобная жажда, не поддавайся этому соблазну и лучше поскорее избавься от него, иначе твоё тело попросту не выдержит подобной нагрузки.
– Нет, – набравшись сил, сумел тихо проговорить Мортем, после чего вдруг резко выдернул из руки Иезекииля свои костяные иглы, на кончиках которых всё ещё блестели чёрные капельки демонической крови. – Я понимаю и ценю твою помощь, однако даже тебе не позволено давать мне советов.
– Ты просто не понимаешь всю опасность того, о чём я говорю... – с нескрываемым более разочарованием произнёс Иезекииль в ответ, а затем поднялся с колен и собрался уходить, как вдруг его остановили следующие слова Мортема.
– И ещё одно, брат мой, – всё так же тихо проговорил он, по-прежнему не поднимаясь на ноги. – Извини, но с этого момента наши с тобой пути расходятся...
– А как же те ответы, что ты так жаждал несколько часов назад? – не оборачиваясь, произнёс Иезекииль спустя пару мгновений раздумий.
– Твоя кровь уже дала мне их... – тут же ответил Мортем, но уже более окрепшим голосом. – Или ты подумал, что моё решение оставить тебя связано лишь с моими подозрениями и догадками? Оо, если ты и в правду так подумал, то спешу тебя огорчить, ибо ты заблуждаешься в этом, ровно как и в том, что сможешь выполнить задуманное тобой дело.
– Так ты узнал и про это... – словно не веря в услышанное, произнёс Иезекииль, до сих пор стоя к демону спиной, однако, когда ответа на этот очевидный вопрос не последовало, он мгновенно развернулся к Мортему, дабы увидеть на его месте лишь одну единственную магическую надпись, которая гласила: "Не задавай вопросов, на которые и так знаешь ответ, брат мой...".
***
Неподвижно стоя на узеньком балконе своей обители, Верон с неожиданной даже для самого себя тоской смотрел на город, что жил сейчас своей жизнью где-то там внизу, даже и не подозревая о произошедших за его пределами событиях, которые тем не менее должны были вскоре полностью изменить все основы его существования, возведя на их месте нечто новое и так необходимое всей демонической расе.
И мысли об этом в конечном итоге вышли на первый план и тут же полностью завладели разумом Верона, который, не в силах бороться с этим, просто-напросто закрыл свои глаза и полностью погрузился в раздумья.
– Хм, а я всегда думал, что ты скорее предпочитаешь мыслям действия, Верон, – своим новым размеренным голосом неожиданно произнёс Иезекииль, который возник буквально из ниоткуда и стоял сейчас прямо перед демоном, при этом разглядывая его лицо.
– А я всегда думал, что ты предпочитаешь входить через дверь, – открывая свои глаза, проговорил Верон в ответ, а затем неспешно повернулся к Иезекиилю спиной и тут же покинул балкон, при этом жестом попросив своего собеседника проследовать за собой. – Хотя, как ты уже мог заметить, всё в этом мире начинает стремительно меняться, и даже наши прежние привычки уже давно канули в прошлое.
– Ровно, как и наши прежние облики, – словно завершая за демона недосказанную мысль, произнёс Иезекииль, входя вслед за Вероном в небольшую, но просторную залу, в центре которой стояло два резных кресла.
– Кстати об обликах, – садясь тем временем в одно из этих кресел, тут же начал Верон. – Может, всё-таки расскажешь мне, как ты смог измениться до такой степени? Как залечил раны, полученные на островах? И наконец, как ты пережил свой последний конфликт с Кенхорном, которого я так и не смог отыскать, м?
– Знаешь, ты уже второй демон, задающий мне эти вопросы... – в свою очередь занимая соседнее с Вероном кресло, тихо произнёс Иезекииль в ответ. – Однако увы, мне нечего тебе ответить, ибо произошедшее даже для меня самого остаётся своего рода загадкой, на которую я и сам не прочь был бы получить ответ.
– Иными словами, ты ничего не помнишь? – не веря ни единому слову своего собеседника, произнёс Верон.
– Нет, почему же. Я помню, как меня избивал Кенхорн, говоря при этом о каком-то бреде. Я помню боль и то, как моё тело пробили странные алые кристаллы, которые затем взорвались, отключив моё сознание... – сказав это, Иезекииль вдруг замолчал, словно погружаясь в свои воспоминания, а затем, немного помолчав, продолжил. – И я помню, как очнулся затем в этом теле, которое просто-напросто лежало в самом центре той ужасной воронки, зиявшей теперь на месте прекрасного зала, что по идее должен был стать моим последним пристанищем.
– И всё же ты остался жив, – подводя для самого себя итог, нехотя произнёс Верон, в голове которого до сих пор бурлили сомнения. – Хорошо, я верю тебе и потому больше не буду докучать бесполезными расспросами. Да и к тому же, у нас сейчас есть куда более важная проблема, требующая незамедлительного решения.
– И ты, конечно же, имеешь в виду осколки Валуума, я прав? – тут же резко переспросил Иезекииль, руки которого покоились где-то внутри его новых одежд.
– Да, ты прав, – немного удивившись поведению демона, осторожно согласился Верон. – Я действительно хотел поговорить о них, но раз ты начал первым, то теперь я был бы не прочь взглянуть на эти легендарные камни...
И хотя после этих слов Верон ожидал от Иезекииля абсолютно любой реакции, та тишина, что вдруг опустилась на зал, мгновенно заставила демона насторожиться и вновь освежить в своей памяти все свои недавние мысли и подозрения, которые затем побудили его невольно положить свою руку на рукоять сокрытого от глаз Иезекииля оружия.
– Камни... – нарушил своё молчание Иезекииль, голос которого, ставший отчего-то вдруг слабым, в тот же момент заставил Верона немного расслабиться. – Если честно, то я уже и забыл, что именно из-за них всё и началось...
И, сказав это, Иезекииль неожиданно улыбнулся, отчего лицо его в тот же момент как-то неестественно побледнело и осунулось, после чего демон наконец извлёк из-под одежд свои руки, в которых сейчас покоились два небольших, но постоянно пульсирующих алым светом кристалла.
– Хотя, казалось бы... – оторвав свой взгляд от этих кристаллов, продолжил вдруг Иезекииль всё тем же слабым голосом. – Как хоть что-то могло начаться из-за подобных мелочей?
– Оо, Иезекииль, если бы ты знал про эти "мелочи" то, что знаю я, твои речи не были бы такими резкими, – протягивая свою руку к ближайшему кристаллу, чуть слышно прошептал Верон, чьи мысли сейчас были полностью заняты лишь одним этим предметом. – Впрочем, мы собрались здесь отнюдь не для этих разговоров, поэтому, прошу, передай мне эти "мелочи", дабы мы наконец приступили к последнему этапу нашего плана.
– Извини, но я не могу этого сделать, – резко отдёргивая руки от Верона и одновременно с этим пряча алые кристаллы под одеждой, произнёс Иезекииль, и лицо его тут же приобрело свой прежний вид. – Потому как я должен лично закончить начатое тобой.
– Хорошо, – усмиряя свой гнев, что вдруг вспыхнул в его сознании подобно пожару, с трудом произнёс Верон в ответ на эти ожидаемые им слова. – Мне вполне понятны эти стремления, но ответь, что будет, если ты потерпишь неудачу и утратишь кристаллы? Что будет с нашей расой, когда угаснет, возможно, последняя надежда на её будущее?
– У неё будешь ты, Верон, – незамедлительно ответил Иезекииль. – Ибо только ты стремишься к чему-то новому. Только ты восстаёшь против того, что считаешь неверным. И только ты будешь готов увидеть и принять то, что я скоро совершу...
– Мы совершим, друг мой, мы... – внезапно перебив демона, произнёс Верон с улыбкой, а затем, немного помолчав, поведал наконец своему спутнику о следующем шаге их пути, что в эту самую минуту вплотную приближался к своему окончанию, от которого теперь его отделяли лишь огромные чёрные врата, ведущие, по словам Верона, в обитель живой тьмы, что сковывает сейчас их истинного создателя, являющегося одновременно с этим ключом к освобождению всей расы Демонов...
***
Неспешно обдумывая всю недавно полученную от Верона информацию, Иезекииль медленно брёл по оживлённым улицам незнакомого ему города, что лежал неподалёку от обители Верона, при этом полностью игнорируя всех тех идущих ему навстречу демонов, что, в свою очередь, так же не обращали на него своего внимания, предпочитая этому какое-то странное и отчасти бездумное следование в одну единственную сторону, что полностью не походило на их прежнее поведение, наполненное хаотичностью и своеобразным весельем.
Впрочем, как говорилось раньше, Иезекиилю сейчас было не до этого, и только резкий выкрик, обращённый непосредственно к нему, заставил его оторваться от своих мыслей и переключить всё своё внимание на ту небольшую группу вооружённых демонов, что сейчас быстро приближались к нему.
– Эй ты, оборванец, ты что, оглох?! – когда до Иезекииля оставалось не более пятидесяти шагов вновь прокричал наиболее выделяющийся из толпы демон, который, судя по всему, и был её лидером. – А ну живо пошёл вслед за остальными, или твоя кровь сейчас вне очереди послужит нашему великому создателю и прародителю Джарааду, да не падёт его гнев на нас вновь!
– Вот именно, давай, шевелись, если тебе ещё дорога жизнь! – тут же подхватила толпа, однако уже через мгновение все демоны в ней резко замолчали и застыли на месте, полностью парализованные той неописуемой яростью, что в одночасье вспыхнула в глазах стоящего перед ними Иезекииля.
– Вы... – отчасти справившись со своими эмоциями, смог проговорить демон, спустя несколько минут тишины. – Ответьте мне, какой такой недуг поразил ваше сознание, что вы осмелились на подобные речи? Что должно было произойти с вами, что вы начали славить имя этого существа, которое никоим образом не имеет отношения к нашей расе?
Говоря всё это, Иезекииль вдруг неожиданно даже для самого себя начал медленно приближаться ко всё ещё парализованной толпе, которая по мере этого продвижения сжималась всё плотнее и плотнее.
– И наконец ответьте мне, почему из всех доступных вам путей развития, ваш разум в итоге пришёл именно к религии!? – и, выкрикнув это уже в лицо непосредственному лидеру всей толпы, что ранее так активно угрожал ему расправой, Иезекииль стал ждать ответа, а когда спустя несколько минут его так и не последовало, демон окончательно потерял терпение и, всего лишь одним ударом обезглавив стоящего перед ним предводителя, вновь повторил свой вопрос.
Однако страх, что только усиливался в сознании толпы с каждым новым действием Иезекииля, вновь не позволил ей ответить, и тогда демонам уже ничего не оставалось, кроме как принять свою судьбу и умереть от рук встреченного ими существа, которое с каждым новым убийством всё повторяло и повторяло такой, казалось бы, очевидный для всех них вопрос, который, тем не менее, так и остался без ответа...
***
Сидя на голых камнях цвета ночи, Верон, не отрываясь, смотрел на одинокие чёрные врата, что были вырезаны прямо в одной из ограничивающих мир его расы стене и одновременно с этим украшены частично сохранившимися мозаиками, повествующими о самых первых годах жизни всех демонов.
– Знаешь, с момента нашей последней встречи я всё думал о том, как именно возникла наша раса и где мы были до того, как пришли сюда, – поняв вдруг, что его одиночество нарушено, тихо произнёс Верон, словно боясь спугнуть представшую перед его глазами картину. – И вот теперь, добравшись наконец до этого места, я внезапно осознал, что больше не хочу получить ответ на свой вопрос...
– Потому как теперь ты его знаешь? – немного помолчав, с интересом спросил Иезекииль, чей взгляд тоже постепенно стал концентрироваться на вратах.
– Нет, – тут же ответил Верон, при этом неспешно переводя свой взгляд на Иезекииля, – просто мне уже хватило того, что я узрел здесь.
– Хм, а я и не думал, что правда сможет тебя испугать, – разглядывая мозаики врат, тихо произнёс Иезекииль. – Хотя сейчас мне кажется, что ты сам не ожидал от себя подобной реакции, так ведь?
– Именно, – ничуть не удивившись таким точным словам его собеседника, ответил Верон, а затем поднялся на ноги. – Впрочем, это уже не важно, ибо мы собрались здесь не для подобных разговоров.
– Да? – с неким удивлением в голосе спросил вдруг Иезекииль, одновременно с этим переводя свой взор на Верона. – Странно, а я считал, что именно ради них ты и позвал меня в это древнее место, друг мой. Или я что-то напутал из-за своего незнания?
– Иезекииль, прошу тебя, не нужно сейчас поднимать эту тему, – стараясь погасить зарождающийся конфликт, спокойно заговорил Верон, при этом приближаясь к Иезекиилю. – Ты прекрасно знаешь, что твоя неосведомлённость, это лишь одна из мер предосторожности, не более.
Удар, нанесённый Иезекиилем сразу же после этих слов, замер всего лишь в паре миллиметров от лица Верона, который тем не менее стоял сейчас так, будто ничего и не случилось.
– Итак, тебе полегчало? – спустя несколько минут тишины, всё тем же спокойным голосом спросил Верон у тяжело дышащего Иезекииля, который, услышав эти слова, вдруг улыбнулся и тут же убрал свою вытянутую руку от лица демона.
– Да, полегчало... – ответил Иезекииль, который сейчас явно старался вновь обрести контроль над своими эмоциями. – И извини меня за подобный поступок. В последнее время я всё чаще и чаще стал жить эмоциями, нежели разумом, и это, по правде сказать, сейчас очень сильно пугает меня...
– А меня пугает близящийся конец нашего пути, – кладя свою левую руку на плечо Иезекииля, тихо проговорил Верон, а затем протянул демону странного вида ключ, что всё это время он сжимал в другой руке. – Однако, как я уже говорил, мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать наши страхи, а для того, чтобы наконец начать освобождение нашей расы, первый шаг к которому сделаешь сейчас ты, Иезекииль, наш бывший король и наш будущий спаситель.
И с этими словами Верон убрал свою руку с плеча Иезекииля, а затем резко преклонил перед демоном колени, при этом всё ещё протягивая ему странный ключ, который тем временем стал постепенно увеличиваться в размерах и изменяться, словно чувствую близость своего первого хозяина, что спустя считанные мгновения вновь взял его в руки, дабы тут же направить прямиком на врата, тем самым активировав их древние механизмы, до сих пор работающие, как часы.
– Верон, ты же знаешь, что я лишился этих титулов давным-давно, – поднимая демона с колен и возвращая ему использованный ключ, произнёс Иезекииль, недалеко от которого чёрные врата уже заканчивали медленно втягиваться в окружающий их камень, попутно открывая ту непроглядную тьму, что все эти годы таилась за их створками. – Да и к тому же твои слова сейчас в какой-то степени лишены смысла, ибо ни ты, ни я не знаем, кто ждёт нас там, во тьме...
И, словно повинуясь этим словам, створки чёрных врат окончательно исчезли из виду, тем самым полностью открыв взору двух демонов тот огромный и полностью заполненный мраком коридор, который, вдобавок ко всему, буквально источал миазмы некоего страха, являющегося, по своей сути, лишь очередным инструментом сдерживания того существа, которое вот уже тридцать лет терпеливо ждало своего освобождения, попутно пытаясь совратить охраняющее его нечто, что пробудилось одновременно с открытием чёрных врат.
Впрочем, пока обо всех этих деталях не знали ни Верон, ни Иезекииль, которые сейчас в абсолютном молчании совершали свои самые первые шаги внутрь представшего перед ними коридора, при этом лишь смутно представляя, кто, а вернее что ждёт их в его конце...
***
Итак, медленно пробираясь сквозь тьму колоссального коридора, которую сейчас пыталось разогнать алое пламя, пылающее на руках Иезекииля, Верон невольно озирался по сторонам, стараясь хоть как-то сориентироваться в пространстве, однако все его усилия в итоге оказывались тщетными, и лишь нечастые чёрные кости, валяющиеся то тут, то там на идеально гладком полу, помогали демону сохранять хоть какое-то подобие уверенности в окружающем его месте, хотя при этом и наталкивали его на определённые размышления, коих скоро стало становиться всё больше и больше.
Но в итоге, Верон, посчитав подобные размышления всего лишь очередным навеянным этим странным местом бредом, просто-напросто стёр их из своей памяти, дабы вместо их развития полностью отдаться изучению тех редких надписей, что вдруг начали сами собой возникать в окружающей его тьме, при этом зачастую влача за собой краткие видения самых разных картин прошлого, что возникали при их мысленном прочтении.
И хотя до этого Верон всеми силами отрицал своё желание узнать, как можно больше о зарождении своей расы, первая же увиденная им картина, на которой были запечатлены двенадцать первородных демонов, идущие по этому самому коридору в сопровождении их создателя, мгновенно развеяла все его предубеждения и с головой увлекла демона,
показав тому всё, начиная от самых первых шагов ещё неокрепших первородных, что, судя по видениям, начали свою жизнь в огромной лавовой пещере со странными озёрами в её центре, и заканчивая их походом сквозь тьму в новый для них мир, что теперь населяли их многочисленные потомки.
– Знаешь, Иезекииль, – заговорил наконец Верон, как только последняя картина покинула его разум, – там, пред вратами, я ошибался в своих словах о том, что не хочу знать предысторию нашей расы...
– Я знаю, друг мой, я знаю, – даже не удостоив своего собеседника взглядом, ответил ему Иезекииль, походка которого вдруг стала слишком медленной и осторожной. – А также я знаю, что теперь твоё отношение к этому изменилось, ибо ты увидел всю нашу историю воочию, благодаря тем истинным записям, которые мы оставили на всём протяжении этого коридора. Однако сейчас это всё не важно, ибо мы уже приближаемся к тюрьме нашего создателя...И не забывай, что там, где есть тюрьма, всегда есть и её охранник...
И словно в подтверждение этих слов, во тьме перед демонами вдруг вспыхнули два небольших фиолетовых глаза, которые затем стали медленно разгораться и с каждым мгновением всё сильнее и сильнее разгонять тьму вокруг их владельца, что выглядел как высокий и крайне мускулистый демон, чьё лицо представляло собой ужасного вида оскалившуюся маску из костяных наростов и шипов, а облачение состояло лишь из мешковатых штанов с металлическими вставками и копья из чёрного железа, что демон сжимал сейчас в своей правой руке.
– Итак, стало быть, это и есть тот самый охранник, о котором ты говорил? – с удивлением и неким разочарованием от увиденного, произнёс Верон, как только облик стоящего перед ним демона окончательно выступил из тьмы. – И именно его ты и опасался всё это время?
И, говоря последние слова, Верон начал медленно приближаться к демону, при этом не сводя своих глаз с Иезекииля.
– Знаешь, а я думал, что ты всегда оценивал противника только по его физическим данным, а не по этим устрашающим элементам, – удар, последовавший сразу же за этими словами, Верон нанёс так быстро и сильно, что даже глаза Иезекииля поначалу с трудом смогли его разглядеть, однако, до сих пор стоящий на месте демон мгновенно перехватил летящую в его лицо руку, а затем, сделав всего одно единственное движение, отбросил Верона на несколько десятков метров в сторону.
И подобным же образом демон парировал и все последующие удары Верона, который после каждой новой атаки всё хуже и хуже держался на своих ногах, пока наконец очередной пропущенный удар не поверг его на пол прямо у ног Иезекииля, что всё это время неподвижно стоял на месте, подобно его будущему сопернику.
Однако, как только Верон больше не смог продолжать свою битву, Иезекииль тут же сделал свой первый шаг навстречу стоящему перед ним демону, который, в свою очередь, сделал тоже самое.
А затем оба демона вдруг резко и абсолютно синхронно нанесли друг другу по одному единственному удару, каждый из которых был так же синхронно заблокирован их свободными руками.
Впрочем, подобный обмен ударами ещё не раз случался в их дальнейшем сражении, которое, растянувшись на несколько долгих часов и не принеся в итоге ничего, окончилось так, как не ожидал никто из сражающихся.
***
Необъятная и непостижимая тьма, в которую попал Верон после своего проигрыша, не только не ослабела после того, как он вновь смог открыть глаза и подняться на ноги, но наоборот, стала ещё плотнее и как будто обрела свою собственную и схожую с водой консистенцию, из-за которой все чувства и ощущения демона вдруг в одночасье притупились.
– Скажи мне, Верон, что ты чувствуешь сейчас, стоя в этой абсолютной тьме и тишине? – раздался вдруг в голове демона размеренный и одновременно с этим походящий на раскат грома голос, пробуждающий в душе Верона какие-то давно забытые чувства.
– Ну и что же ты молчишь, дитя моё? – так и не получив ответа, который всеми силами пытался дать скованный какими-то чужеродными силами Верон, вновь произнёс голос в его голове, а затем во тьме над демоном тут же появились два огромных, алых глаза, тусклый свет от которых наконец позволил Верону вновь обрести контроль над собой и при этом увидеть изуродованное лицо его прародителя. – И почему ты до сих пор не освободил меня?
Последний вопрос, заданный Велзегором уже с помощью привычной для слуха речи, мгновенно заставил Верона содрогнуться и упасть на колени, однако, как только демон захотел объясниться, неподалёку от него вспыхнуло ярко-алое пламя, вслед за которым вновь воцарившуюся тишину буквально разорвал спокойный, но при этом невероятно громкий голос Иезекииля.
– Потому что он не смог этого сделать, Велзегор, – произнёс он с улыбкой, после чего пламя, что по-прежнему пылало на его руках, вдруг на миг вспыхнуло с невероятной силой и тут же разогнало всю тьму, обнажив при этом древние как мир камни, из которых была сложена огромная тюрьма его создателя, а также тело самого Велзегора, скованное по рукам и ногам и прибитое невероятно массивными гвоздями к этим самым камням.
– Иезекииль? – словно не веря в то, что он сейчас видит перед собой, произнёс Велзегор спустя несколько минут молчания. – Но, откуда ты здесь? Я считал тебя погибшим ещё тридцать лет назад!
– Увы, создатель, ты ошибся... – всё с той же улыбкой произнёс демон в ответ на эти слова, и пламя на его руках вдруг потухло, будто подчиняясь его голосу.
– Но если ты здесь, – всё ещё не унимался Велзегор, в голосе которого теперь чувствовалась какая-то тревога, – то получается...
– Что я смог вспомнить кое о чём, не так ли? – прерывая речи своего создателя и одновременно заканчивая их, произнёс Иезекииль, при этом начиная медленно подходить всё ближе и ближе к телу Велзегора. – Оо, если ты и вправду имел в виду эти воспоминания, то можешь не беспокоиться на их счёт... ибо они никогда не уходили из моей памяти.
И как только последние слова Иезекииля были полностью произнесены, плащ, в который он был облачён с самого своего возвращения с проклятого архипелага, вдруг вспыхнул подобно сверхновой звезде, а затем распался на две половины, которые тут же превратились в роскошные и состоящие из пламени и кости крылья, на которых демон легко поднялся вверх и завис прямо перед самым лицом своего создателя.
– Впрочем, ты можешь больше не беспокоиться об этом, – постепенно увеличивая силу пламени на своих крыльях, основаниями которым, как оказалось, служили алые кристаллы, буквально вплавленные в спину демона, вновь произнёс Иезекииль, при этом неспешно вытягивая в сторону Велзегора свою правую руку, – ибо сейчас все твои мучения окончатся.
И одновременно с произнесением этих слов, пламя, что пылало сейчас на крыльях Иезекииля, достигло наконец своего пика, после чего оно мгновенно перекинулось на абсолютно все оковы Велзегора, начав буквально испарять их.
Однако это был ещё не конец, ибо как только Иезекииль вдоволь насладился тем ужасом и осознанием грядущих событий, что сейчас появлялись на лице его создателя, сменяя друг друга, он молниеносно нанёс свой первый и самый слабый удар, от которого тем не менее в теле Велзегора мгновенно образовалась приличного вида дыра, края которой тут же обуглились до черноты.
– Иезекииль, что ты творишь?! – заглушив даже рёв самого Велзегора, прокричал вдруг всё ещё стоящий на коленях Верон.
– Я творю справедливость, друг мой, – нанеся ещё несколько ударов, подобных первому, ответил демону Иезекииль, при этом даже не удостаивая его своим взглядом, – ибо я один до сих пор помню Ту, которую убил этот жалкий кусок плоти и о которой затем забыла вся ваша раса, хотя вы и обязаны ей жизнью.
– Наша раса обязана жизнью только Велзегору, нашему прародителю и создателю! – игнорируя все слова Иезекииля, вновь прокричал Верон и тут же попытался метнуть в своего бывшего соратника один из тех узких клинков, что всё это время скрывались в рукавах его одежд.
Однако в самый последний момент он вдруг почувствовал в своём сознании чьё-то незримое присутствие, после чего перед его глазами тут же вспыхнуло невероятно отчётливое видение, в котором был запечатлён один единственный образ высокой и очень красивой демонессы, за спиной которой развивались длинные рыжие волосы и красовалось два больших крыла из плоти и кости.
– Нет, друг мой, наша раса обязана жизнью только той, кого ты сейчас узрел... – как только видение в сознании Верона окончательно растворилось, с грустью в голосе произнёс Иезекииль, по лицу которого текли слёзы от вновь пережитых воспоминаний. – А Велзегор... он лишь жалкий манипулятор, который был создан с изъяном в душе... хотя, даже несмотря на это, он всё-таки смог убедить меня и моих братьев в обратном...
Очередной и самый сильный удар, последовавший сразу же после этих слов, вновь заставил Велзегора взреветь, но на этот раз рёв его стал последним и не очень долгим, ибо удар Иезекииля пришёлся туда, где у его Лжесоздателя находилось сердце.
– И именно поэтому я сейчас убил его, Верон, – поворачиваясь лицом к демону, сознание которого силилось осознать всю вереницу случившихся событий, проговорил своим прежним голосом Иезекииль. – Пойми, он был бы слишком опасным, даже находясь здесь, в заключении. Однако не думай, что на этом наш с тобой путь завершён, ибо на пути твоей расы стоит ещё и Джараад, для которого я приготовлю всего одно послание.
И произнеся эти слова, Иезекииль вновь обернулся к безжизненному телу Велзегора, после чего вновь вытянул в его сторону свою правую руку, в центре которой сейчас горело слабое чёрное пламя, что затем резко перекинулось на тело истинного лжесоздателя демонов, при этом не уничтожая его, а наоборот, превращая в нечто новое и невероятно мерзкое.
– И послание это будет ужасным и всеразрушающим, – наблюдая за тем, как чёрное пламя постепенно создаёт на месте Велзегора новое существо, что вскоре и должно стать этим самым Посланием, продолжил тем временем Иезекииль, – ибо только его поймёт титан... впрочем, тебе уже не нужно будет заботиться об этом, ровно как и мне.
– Но я всё равно не понимаю, – вдруг перебил демона Верон, сознание которого наконец смогло справиться со всем объёмом навалившейся на него информации.
Однако его речь была тут же прервана Иезекиилем, который вдруг возник прямо напротив него и, не говоря ни слова, просто положил свою руку ему на плечо, при этом мысленно поделившись с Вероном теми знаниями, что он всё это время хранил в своей голове.
А затем, ещё немного посмотрев в глаза своего бывшего собрата, Иезекииль взмахнул своими пламенными крыльями и взмыл ввысь, вычёркивая себя из всей дальнейшей истории его бывшей родной расы и при этом пробивая собой массивный потолок темницы, впервые пуская в неё истинный свет большого алого солнца, что сейчас медленно катилось по голубому небу до сих пор безымянного мира, чья история только что ожила.
КОНЕЦ РОМАНА.
Нравится роман? Поблагодарите Богдана Анциферова подарком с комментарием "Для Богдана Анциферова".