Сергей Горобченко: «Старшая дочка из меня веревки вьет!». Известный актер рассказал не только о своих новых кинопроектах, но и о детях.
Сергея Горобченко сделал популярным культовый «Бумер». После этого было несколько ярких ролей и в кино, и в сериалах. На днях в прокат вышел «Несокрушимый», где Горобченко сыграл одну из главных ролей. Мы встретились с артистом сразу после премьеры и поговорили не только об этой кинокартине и съемках в новых фильмах и сериалах, но и о личной жизни. И в первую очередь о детях. У артиста их шестеро: четыре сына и две дочери.
Кино и жизнь
- Сергей, фильм «Несокрушимый» рассказывает о подвиге наших танкистов во время Великой Отечественной войны. Долго думали, прежде чем согласились сниматься?
- Нет, согласился сразу. У меня не было даже тени сомнения. Это же военный материал, наше героическое прошлое! Вот по герою вопросов было много. Мой персонаж - замполит, и у него даже речевая пластика особая. Он должен быть ярким, убежденным, способным убеждать других людей. Харизматичным должен быть.
- Пришлось ли для создания образа изучать какие-то архивные документы?
- Конечно, смотрел некоторые материалы. Много размышлял. Старался соответствовать образу. Оказаться в этой ситуации войны - пусть даже не настоящей, а художественно приближенной - это же очень непросто. Мой дед прошел всю войну от и до. И все предметы на съемочной площадке в таких картинах для меня не просто реквизит, каждая гильза для меня что-то значит. Представляю всегда внутренним взором, проникаюсь чувством: как это было тогда, как это могло быть.
- Дед вам рассказывал про те годы?
- Рассказывал, но не очень много. Все прошедшие войну люди немногословны насчет происходивших тогда событий. Наверное, потому, что столько крови, смертей, потерь и боли было... Конечно, тогда и любовь, и жизнь для них, фронтовиков, значили гораздо больше, чем для нас, для мирного поколения.
- В каких проектах вы сейчас принимаете участие?
- Я просто не знаю, не помню - можно ли говорить, называть телеканалы… Есть условия контрактов... Скажу только, что за лето участвовал в проектах Первого канала и телеканала «Россия», и все они очень интересные. В одном из них мы рассказываем историю советских времен - конфликт двух уральских семей, который сродни шекспировскому. Там больше десяти серий, и мой персонаж проживает большой временной отрывок. У меня там сложный грим, ведь за такой срок - от 40 лет до почти 70 - человек заметно меняется. У меня там даже правнуки появляются - и это, как оказалось, очень волнующе. Ну и, конечно, интересно было видеть работу и гримеров, и костюмеров, и режиссера. Мы все вместе пытались создать художественно достоверный образ, и это было не так просто.
Сюрприз от агента
- Сергей, вы выполняете трюки на съемках?
- Да, но не фанатично. Зачем я буду отнимать у каскадеров их хлеб? Зачем делать то, что я не могу делать так же качественно, так же счастливо, как это делают они?! Они же не лезут в актерские дела - зачем же мне нарушать этот порядок?
- Ваша первая роль была в одном из самых популярных сериалов - в «Агенте национальной безопасности» …
- Совершенно верно.
- А вы знаете, что собираются снимать продолжение этой истории, сериал возвращается на наши экраны?
- Да? Я не знал! Честно. Какое чудо! И там будет Миша Пореченков?
- Да.
- Это невероятно! Это очень круто! Было бы здорово продлить историю моего персонажа, рассказать, что он стал серьезным компьютерщиком и так далее. Это может быть очень интересно… Спасибо, что сказали!
Корневая система предков
- Сергей, у вас две младшие дочери. Обычно у пап более трепетное отношение к девочкам. Признайтесь честно: наверное, они из вас веревки вьют?
- Аня, моя первая дочка - ей сейчас четыре года. Я ей говорю: «Аня, ты из меня веревки вьешь!» Она отвечает: «Да, макарошки!» Она это понимает. И в этом у нас есть маленькая проблемка, но со временем, думаю, что исправим. С Соней - это вторая моя дочка, ей сейчас всего два годика - с ней не так. Она просто не успела еще дойти до этого. Но она тоже уникальная личность, хоть и маленькая еще совсем. Некоторые говорят, что неважно, четверо, пятеро у тебя детей или больше - ты все равно многодетный. Но это неверно. Даже между пятью и шестью колоссальная разница, и я это чувствую. Ведь каждый ребенок уникален, к каждому из них нужен свой подход…
- Но при всей их уникальности есть какие-то основные принципы, которые бы вы хотели привить своим детям?
- Да, конечно. Стараемся, чтобы в воспитании был акцент на уважении к старшим, предкам, своим корням. Насколько это получается возможным. Рядом с нами живет бабушка Любовь Флорентьевна Миронова, а детям она уже прабабушка, ей сейчас 92 года. Я убежден, что в корневой системе предков заключаются самые главные чувства - и чувство Родины, и любви настоящей. Если не будет этой связи, то человек не сможем обрести нормального понимания Родины, я убежден в этом. Дело тут не в названии: Россия ли это, СССР - это не так важно. Дело - в уважении к нашим предкам, дань памяти…
«Я и сейчас пою!»
- Кем хотят быть дети?
- Мечты постоянно меняются, трансформируются из одного в другое. Мы внимательно это выслушиваем и любим эти мечты, и разговариваем о них. Стараемся даже развивать, потому что в этом есть элементы дружбы и взаимодействия. Но более пристально я присматриваюсь к их природным способностям. Стараюсь в каждом из них найти то, что он может делать лучше, чем другие. Это, как мне кажется, очень важно. А то у нас фантазий может быть сколько угодно. Я хочу, чтобы мой ребенок занимался в жизни любимым делом, в котором он может преуспеть. У меня нет амбиций - привить что-то такое, чего в нем не существует. Я просто смотрю внимательно. У Петра, например, сильный голос, мощный звуковой аппарат, есть прекрасный слух, и стараюсь аккуратно в эту сторону направлять его развитие. Не перегружать, а просто немного направить, чтобы он смог это использовать в своей будущей профессиональной жизни… Способность в человеке обязательно проявится. Главное, помочь ее реализовать, не загубить.
- Вы же тоже, кстати, пели - у вас даже своя музыкальная группа была…
- Я и сейчас пою. Но при этом понимаю, что в первую очередь я - актер. Физиологическая предрасположенность у меня именно к актерству. Когда был маленьким, этого не понимал. Только обращал внимание на то, что к сцене у меня было особое отношение: с удовольствием пел, играл на гитаре, нравилось это делать. Легко повторял за людьми некоторые их качества и особенности. Стало ясно, что мое место на сцене, только в 21 год, после многих ошибок. Которые, кстати, оказались нужными.
Валерия ХВАЩЕВСКАЯ.