В рамках проекта «Россия Европейская» мы беседуем с экспертами о ценностях и ценностных установках россиян и европейцев. В беседе с Владимиром Магуном, заведующим лабораторией сравнительных исследований массового сознания НИУ ВШЭ и руководителем сектора исследований личности Института социологии ФНИСЦ РАН, мы выяснили каких ценностей не хватает в России для повышения темпов экономического роста и почему консервативный разворот и публичная риторика доминирования государственных интересов над частными идет вразрез с изменениями ценностей россиян за последние 10-15 лет.
Вы с коллегами занимаетесь исследованием т.н. базовых ценностей. Расскажите кратко, что это такое.
Базовые ценности — это обобщенные цели человека, которые служат руководящими принципами его жизни. Иногда их называют кросситуативными имея в виду, что они регулируют поведение человека не в одной, а во многих жизненных ситуациях.
Их придумал измерять Шалом Шварц?
Версия методического инструмента и классификации ценностей, которую мы используем, действительно разработана Шаломом Шварцем. Он опирался на достижения известного американского психолога старшего поколения Милтона Рокича. Это не значит, что базовые ценности изобрели в конце XX века, но тогда разработали подход, снабженный методологией измерения, которая применяется в наши дни.
Шалом Шварц. Источник
С какого периода в Европе меряют ценности по этой методологии?
Если иметь в виду масштабные проекты, то с конца 1980-х годов Шварц измерял ценности во многих странах мира у учителей и студентов, а в 2002 году началось Европейское социальное исследование, и с тех пор базовые ценности европейцев регулярно измеряются на репрезентативных страновых выборках. Россия присоединилась к этому европейскому проекту в 2006 году, и на сегодняшний момент есть данные за 10-летний период, интервал между повторными опросами — два года. В наших совместных с Максимом Рудневым исследованиях ценностей мы, в основном, опираемся на материалы этого проекта. Российские опросы все эти годы ведет Институт сравнительных социальных исследований во главе с Владимиром и Анной Андреенковыми.
В ваших исследованиях вы измеряете 10 базовых ценностей, которые располагаются на 2 осях. Расскажите, пожалуйста, что означают эти оси.
Для наглядности Шалом Шварц расположил измеряемые им ценности по кругу. В нем есть две главных ценностных оппозиции.
Ценностный круг Шварца, отражающий взаимосвязи между ценностями
(Построен на основе: Schwartz, S.H. Les valeurs de base de la personne: Théorie, Mesures et Applications // Revue Française de Sociologie. 2006. № 42. P. 249-288).
Первая из них — сохранение против открытости изменениям. Сохранение — это ценности осторожности и подчинения. В термине Шварца — «Conservation» — такой интерпретации напрямую не содержится, но, если анализировать реальные вопросы, которые задают людям для измерения этого типа ценностей видно, что составляющие эту ценность традиция и конформность — связаны именно с подчинением. Подчинением, выбираемым человеком из-за важности для него безопасности, осторожности, бесконфликтности. Противоположный полюс на этой оси — активность и смелость. Активность — это внутренняя детерминация поведения, самостоятельность, принятие риска, поиск нового. Все это исходит из того, что человек генерирует цели и преследует их. Именно это противостояние я хотел бы подчеркнуть — активность и смелость против подчинения и осторожности.
Вторая ось Шварца — самоутверждение — забота о людях и природе, она более понятна и прозрачна по терминам. Это то, что можно назвать эгоизмом против альтруизма.
Можете привести примеры конкретных жизненных ситуаций, где эти ценностные оппозиции по осям влияют на решения, принимаемые человеком?
Например, человек решает вопрос остаться ему на старой, но не очень нравящейся ему работе или попробовать найти новую, более симпатичную. Если у человека доминируют ценности сохранения, то он выберет стабильность, гарантированность тех условий, которые у него уже есть на старом месте. Если для него более ценно что-то новое, он готов рискнуть — тогда перейдет на новое.
Ценности заботы о людях и природе ярко проявляются в деятельности волонтеров — людей, готовых бескорыстно помогать людям или заботиться об окружающей среде. Противостоят им ценности, нацеленные на собственный успех и жизненное благополучие — свое и своей семьи.
Исходя из полученных ответов, вы получаете ценностный профиль населения страны и несколько таких профилей наносите на «карту». По одной из них, к примеру, видно, что Польша среди европейских стран — самая консервативная. Почему так получилось?
Нам трудно судить о специфических причинах ценностных приоритетов в отдельных европейских странах, но по результатам наших исследований мы можем констатировать определенные закономерности расположения европейских стран на ценностной карте. Например, все постсоциалистические страны на этой карте находятся ближе к полюсу сохранения, по сравнению с другими европейским странами. И Россия среди них же, а не среди государств Северной и Западной Европы.
Средние показатели россиян и жителей других европейских стран по ценностным осям
Источник: Магун В. С., Руднев М. Г., Шмидт П. Европейская ценностная типология и базовые ценности россиян // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. — 2015. — №. 3-4 (121).
Судя по графику, открытость изменениям в противовес сохранению свойственна Исландии и Швеции.
Да. Общая картина распределения европейских стран по оси «открытости vs сохранения», как и по оси «забота о людях и природе vs самоутверждения» — довольно проста. Страны северной и западной Европы все годы устойчиво склонны к открытости и альтруизму. А страны Средиземноморья и постсоциалистические страны Центральной и Восточной Европы склонны к самоутверждению и сохранению. В целом, получается, что забота о людях и природе и открытость изменениям сильнее выражены в более богатых странах, а самоутверждение и сохранение — в более бедных.
То есть, именно ВВП порождает эти ценности? Или, наоборот, такие ценности способствуют росту ВВП?
Эта связь, конечно, корреляционная, и мы всегда это оговариваем. То есть чем выше ВВП, тем сильнее будут такие ценности, и наоборот. Но сказать, что является первопричиной — ВВП двигает ценности или наоборот — невозможно.
Если посмотреть на другую ось — «самоутверждение vs забота о людях и природе» — там Россия располагается ниже всех. Как так получилось?
И снова — здесь важно не только положение России, сколько общая закономерность. Все постсоциалистические страны — и Россия среди них одна из лидеров — демонстрируют высокие показатели ценностей самоутверждения. То есть вопреки всем мифологемам о России (о коллективизме, соборности, духовности), россияне отличаются одними из самых высоких ценностей эгоизма против альтруизма. Очень высокие показатели у ценностей личного успеха, власти, богатства, а не, например, заботы или толерантности.
С чем такие показатели могут быть связаны?
Это проявление закономерностей, описанных в свое время Абрахамом Маслоу. В странах с меньшим объемом ресурсов меньше возможностей для удовлетворения элементарных человеческих потребностей, тех, что связаны с выживанием и находятся на нижних этажах знаменитой пирамиды Маслоу. Напряженность этих потребностей и отражается в высокой значимости соответствующих ценностей. В богатых странах люди более обеспечены, удовлетворение элементарных потребностей часто становится само собой разумеющимся, и поэтому в сознании людей ценности личного благополучия чаще уступают место ценностям заботы и другим ценностям, не связанным с тревогой о выживании. Похожие межстрановые связи ценностей с экономическим благополучием обнаружили на другом материале Рональд Инглхарт и его коллеги, так что, эти закономерности очень надежны.
Абрахам Маслоу. Источник
В ходе вашего собственного исследования вы получили новые ценностные типы, расскажите о них подробнее.
Совместно с Максимом Рудневым и Питером Шмидтом мы построили ценностную типологию, делящую европейцев на 5 ценностных классов. Два из них названы классами социальной ориентации — это сильные и слабые социальные ориентации. Еще в двух выражена индивидуалистическая ориентация — также разбитая на сильную и слабую. 80% европейцев входят в эти четыре класса, то есть основные различия — между теми, кто ориентирован на социальные или же на индивидуалистические ценности.
Ценностные классы европейского населения в пространстве ценностных осей
(классы расположены в соответствии со средними значениями по каждой из ценностных осей)
Источник: Магун В. С., Руднев М. Г., Шмидт П. Европейская ценностная типология и базовые ценности россиян // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. — 2015. — №. 3-4 (121).
На рисунке видно, какие ценности у членов этих ценностных классов. У людей с индивидуалистической ориентацией сильно выражены ценности открытости изменениям и самоутверждения, а у людей с социальной ориентацией — ценности сохранения и альтруизма. С учетом смысла этих ценностей (мы начали с этого наш разговор) получается, что среди большинства европейцев нет людей, у которых сочетаются ценности активности и альтруизма, у европейского большинства существует внутренний конфликт между ценностями активности и альтруизма. Ты либо активен и эгоист (это два вида индивидуализма), либо альтруист, но склонен к пассивному подчинению (это два вида социальности).
Но 20% европейского населения принадлежат еще одному ценностному типу — у них нет этого конфликта, а налицо гармония ценностей активности и альтруизма. Это люди, готовые обратить свою активность на благо окружающих.
И этот тип ценностей вы назвали «ценностями роста»?
Да. Это название — отсылка к термину Абрахама Маслоу, которым он обозначал потребности, находящиеся на верхних этажах его пирамиды. Из исследований связи ценностных типов с уровнем экономического развития страны видно, что именно доля класса роста тесно связана с процветанием и богатством страны, с показателями ВВП на душу населения.
Распределения людей по ценностным классам в европейских странах
(страны упорядочены по представленности класса ценностей Роста; данные 6 раунда Европейского социального исследования, 2012 г.)
Источник: Магун В. С., Руднев М. Г., Шмидт П. Европейская ценностная типология и базовые ценности россиян //Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. — 2015. — №. 3-4 (121).
Европейские страны, где в этот класс входят более 30% населения — Исландия, Швеция, Финляндия, Дания, Швейцария, Германия — это страны с высоким уровнем жизни. В постсоциалистических странах и Южной Европе этот класс представлен в гораздо меньшем объеме, часто в него входит меньше 10% населения. В России в 2016 году его доля не превышала 6% населения.
Именно в этом и состоит, как нам кажется, наиболее сильное отличие России да и других постсоциалистических стран — почти полное отсутствие класса роста или слабая его представленность. С другой стороны, можно сказать, что именно класс роста воплощает европейский ценностный ориентир, образец. Если так, то тогда развитие европейских ценностей — это, в первую очередь, культивирование в нашей стране ценностного класса роста.
Несмотря на это отличие России, некоторые исследователи, такие как Андрей Шлейфер и Дэниэл Трейзман, называют Россию «нормальной страной». Что они имеют в виду?
Точнее переводить их выражение «normal country» как «обычная» страна. Называя Россию «обычной» Шлейфер и Трейзман подчеркивают, что Россия похожа на другие страны, которые близки к ней по уровню экономического развития, она развивается по такой же траектории, как и остальные.
Эта идея не отменяет, конечно, нашей специфики и своеобразия: Толстой, Достоевский, Большой Театр, нефть, революция 1917-го года… — все это при нас, но социологически Россия — обычная, потому что подчиняется общим закономерностям. Если рассмотреть те кривые, где по оси абсцисс — ВВП страны на душу населения, а по оси ординат — наши значения по ценностным осям сохранения-открытости и самоутверждения-заботы, то видно, что Россия находится на линиях общеевропейских трендов, или близка к ним. В этом смысле наша команда — последователи Трейзмана и Шлейфера, потому что мы соглашаемся с применимостью к России общих закономерностей социально-культурного развития.
Ценности россиян претерпели какие-то изменения за все время ваших наблюдений?
Да, мы фиксируем эти изменения. Существует презумпция неизменности ценностей. Традиция, менталитет, архетипы, культурный код, культурная матрица, теперь еще скрепы — целый набор синонимов, подчеркивающих эту неизменность, статичность, сопротивление ценностей каким-либо изменениям. Часто это подается как индульгенция на нереформируемость страны. Новации, мол, несовместимы с присущими нам ценностями… И поэтому вопрос, меняются ли ценности, — довольно важен.
Благодаря тому, что у нас есть 10 лет исследований ценностей, проведенных по одной и той же методике, мы можем сравнивать показатели в динамике. Наши наблюдения показывают, что ценности в России меняются и их «сдвиги» направлены и в сторону открытости (против сохранения), и в сторону самоутверждения (против заботы). То есть в сторону большей активности и большего эгоизма. Эти изменения наглядно выражаются в динамике ценностных классов: доля индивидуалистических классов в России последовательно растет, а доля социально ориентированных классов, наоборот, снижается.
Устойчивость и изменения в распределении россиян по ценностным классам с 2008 по 2012 гг.
(объединенная типология европейских стран по трем раундам Европейского социального исследования)
Источник: Магун В. С., Руднев М. Г., Шмидт П. Европейская ценностная типология и базовые ценности россиян //Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. — 2015. — №. 3-4 (121).
Изменения в ценностной картине россиян схожи с процессами, которые происходят среди граждан Украины. Мы идем параллельными курсами. Мы видим, что меняются и другие страны, в том числе страны Западной Европы, и в силу этого между Россией и ними происходят изменения во взаимном расположении на ценностной карте, например мы, сближаемся с Австрией по показателям открытости. Но все эти же изменения ценностей не меняют положения принципиально. Россия пока остается страной, где сильнее, чем в большинстве европейских стран выражены ценности сохранения (против открытости изменениям) и слабее выражены ценности заботы о людях и природе (против самоутверждения). Таким образом, движение есть, но мы явно не перескочили в то место, где находятся, например, Германия или Швеция.
Но движение очень определенное, устойчивое, в одну и ту же сторону. Если некоторые другие страны «скачут» то вверх, то вниз по этим осям, то в России выстраивается однонаправленный вектор с 2008 по 2016 годы.
И это происходит несмотря на некоторую волатильность в проводимой властями политике? Период с 2008 по 2012 год принято называть «медведевской оттепелью», после которой произошел разворот в сторону более консервативного курса, особенно после событий в Крыму.
Да, и я бы хотел подчеркнуть, что эти сдвиги противоречат тем месседжам и идеям, которые посылают медиа и идеологически поддерживаются государством сегодня. Речь идет, во-первых, о продвигаемой государством модели «государственного человека», а в наших исследованиях мы видим наоборот — миграцию интересов россиян в сторону частной жизни. А во-вторых, месседж духовных скреп, консолидации на основе «традиций», близкий к ценностям сохранения. Мы видим, что тренды в обществе противоположны — растут ценности открытости изменениям. В то же время крайне важный класс «ценностей роста» в России пока стагнирует.
Как вы в целом объясняете эту динамику в ценностных ориентациях — в сторону открытости и эгоизма?
Когда речь идет о сдвигах во времени, в оценках причин присутствует большая неопределенность, поскольку эмпирически трудно развести влияние нескольких факторов, и невозможно это влияние статистически проконтролировать. Но мы пробуем объяснить эти сдвиги двумя группами причин.
Во-первых, важен эффект смены поколений, при том, что это всего 10 лет, мы показываем, что поколение родившихся позже 1990 года увеличивается в составе нашей выборки и, соответственно, поколение, родившееся до 1940 года, убывает по естественным причинам. Социализация в условиях постсоветского общества с демократической конституцией и рыночной экономикой подразумевает гораздо больший уровень свобод разного вида. Мы жалуемся, что в последние десятилетия их становится меньше, и справедливо сопротивляемся этому. Но, в сравнении с теми, кто воспитывался в советское время, разница очевидна. Это разный опыт социализации, более свободные условия снимают ограничения («потолки») удовлетворения личных потребностей, культивируют активность, предприимчивость, снимают часть страхов.
Вторая группа возможных причин охватывает все поколения. Прежде всего, те же самые факторы, которые меняли условия социализации молодежи, влияли, пусть в меньшей степени, и на более старшие поколения. Но кроме того, большая часть из этих 10 лет пришлась на время экономического роста. Мы с вами уже обсуждали изменения ценностей в свете идей Маслоу. Применительно к росту открытости у российского населения можно, по-видимому, использовать ту же логику: рост благосостояния людей уменьшил их тревогу о выживании и стремление искать защиты (в обмен на свободу) у государства.
Что же касается второй оси ценностей, то здесь внутрироссийские закономерности не совпадают с межстрановыми: там с ростом благосостояния ценности самоутверждения ослабевали, а в России они, наоборот, усиливаются… Чтобы разобраться, мы обратились к данным «Левада-Центра» о том, как люди оценивают свой доход, на что им хватает денег.
Изменения в оценке россиянами своих доходов
Источник: М. Красильникова. Российский потребитель — меняется ли он?// Вестник общественного мнения. Данные.Анализ. Дискуссии. № 1-2 [122], 2016. С.89)
По ним видно, что есть явная положительная динамика, за 15 лет резко меньше стало тех, кто «едва сводит концы с концами» или кому «хватает только на еду». Но наиболее благополучных, т.е. тех, кто «могут купить товары длительного пользования» к концу этого периода оказалось только 25%, и это значит, что большинство российского населения находится в процессе роста благосостояния, и достигнутый прогресс просто актуализировал и усилил стремление к более высоким уровням удовлетворения личных потребностей и соответствующим ценностям.
На заглавном фото к публикации — Владимир Магун. Источник фото