Автор: Сергей Тихоновецкий, 1001.ru
Мне довелось часто бывать в Германии в командировках; было время присмотреться к стране и её обитателям. Много там есть такого, о чём стоило бы рассказать, но в первую очередь интересовал менталитет немцев. О пунктуальности и аккуратности писать не буду: это общие места. А вот отношения между людьми — это менее известно. Прежде всего удивили вежливость, доброжелательность и ненавязчивая открытость. А вот и зарисовки.
Утром идёшь на работу мимо отделения банка; к тротуару причаливает «Мерседес», из него выбирается некий герр, одетый в дорогой костюм. Я рассеянно на него гляжу, он поднимает голову и встречается со мной глазами. Наш человек отвёл бы взгляд и, пожалуй, скроил бы озабоченную физиономию. На всякий случай.
Здесь всё иначе. Герр улыбается и говорит: «Морген!» Отвечаю ему также «моргеном», старательно грассируя на немецкий манер. Казалось бы, пустяк. Подумаешь, поздоровался с тобой незнакомый человек. А ведь греет! Ловлю себя на том, что на лице моём так и осталась улыбка.
Подхожу к многоэтажке, в которой несколько этажей заняты офисами наших немецких партнёров. В вестибюле жду лифта; вместе со мной в него входят ещё несколько человек. Лифт бодро двигается вверх и почти сразу плавно тормозит: кто-то нажал кнопку на третьем этаже. В лифт входит девушка: «Морген!» Это «морген!» не адресовано кому-то из её знакомых, оно для всех, кто сейчас рядом с ней в лифте. Через несколько этажей лифт останавливается, девушка выходит и бормочет что-то вроде: «Айнен шонен таг!» «Доброго дня»? Приятно удивило.
В обед иду в столовую: она здесь маленькая, столиков двадцать. Очереди практически нет. Через пять минут уже хлебаю вкусный суп-пюре. И вижу, что каждый, кто входит в столовую, громко говорит в пространство: «Мальцайт!» В буквальном переводе – время трапезы. Это у них вместо «Здравствуйте!» в обеденное время.
То есть, люди здесь не просто вежливы. Они приветствуют друг друга часто, разнообразно и, по-видимому, искренне.
Попадая в незнакомый город, как только выпадет свободное время, обычно сажусь в трамвай или автобус и еду по маршруту из конца в конец, сидя у окошка. Получается бесплатная экскурсия. Многое можно увидеть. Если вид за окошком покажется интересным, надо выйти и там погулять.
Одним воскресным вечером, путешествуя таким способом, я вышел из автобуса где-то в спальном районе на окраине Нойса и заблудился. Осенний туманный день, холодно, прохожих на улице не было совсем. Поначалу маячила впереди спина какой-то дамы, но я не стал её догонять, зачем: кто-нибудь ещё подвернётся. И скоро пожалел об этом: минут за десять не встретился больше никто. По воскресеньям вечером немцы дома сидят, готовятся к рабочей неделе.
Прошёл под серый бетонный мост, надеясь выйти к шоссе, где ходит автобус, но нет: начался какой-то парк с голыми облетевшими деревьями, неподалёку прогрохотал интерсити-экспресс. И что меня дёрнуло выйти здесь! Нет же ничего особенного. Подумаешь, витринные фасады жилых двухэтажных домиков! Фонтанчики, гномики под ёлкой в палисаднике, какие-то веночки на дверях, занавесочки с рюшечками за чисто вымытым стеклом.
Заметно стемнело, низкое небо грозило дождём. Я начинал нервничать. И вот, наконец, в тумане послышались голоса, и среди деревьев замаячили силуэты людей. Аллилуйя! Я поспешно зашагал в ту сторону, но, чем ближе подходил, тем более меня одолевали сомнения. На садовой скамейке под деревом расположилась компания гопников. Одеты они были ровно так, как одеваются русские гопники: растянутые вязаные шапочки, короткие куртки, джинсы. Курили и гоготали они тоже очень похоже. Правда, бутылок с пивом в руках я не заметил. В России подходить к таким в безлюдном парке — себе дороже. Я стал замедлять шаги, вспоминая, сколько евро у меня в кошельке, но парни уже заметили меня и молча смотрели в мою сторону. Ладно, делать нечего.
— Wie komme ich… — начал я вспоминать фразы из разговорника, но на этом мой немецкий иссяк, и я перешёл на английский. — Парни, привет, не подскажете, как мне найти автобус в сторону центра?
И тут оказалось, что российские гопники и немецкие гопники – это две большие разницы, как говорят в Одессе. Мне ответили на правильном английском, мне стали указывать направление, махая руками куда-то в туман и, наконец, сказали:
— Мы Вас проводим!
Вся компания снялась со своей скамейки, и мы зашагали — я посредине, гопники по краям и сзади, как эскорт. Несколько минут молча шагали по пустынным улочкам с поворотами; самому бы мне ни за что не найти. Наконец, показалась остановка, на которой я вышел из автобуса около часа назад.
Я вежливо поблагодарил, мне вежливо ответили и тут же ушли в туман. Я с удивлением смотрел им вслед, ощущая, как ломаются стереотипы. Вот оно им надо было — незнакомого дядьку к автобусу провожать? Тимуровцы, понимаешь…
У меня есть ещё примеры, но, наверное, уже понятно: между нашим и «их» менталитетом есть большая разница. В частности, в отношении доверия друг к другу. При более длительных контактах с коллегами по работе я ощутил эту разницу так. При первом знакомстве «там» к тебе отнесутся с полным уважением. Ты — личность, у тебя есть право быть собой, и ты можешь рассчитывать на вежливое к себе отношение и даже на содействие. Но помни: от тебя ожидают того же! И только если ты проявишь себя как хам или бездельник, то потеряешь и поддержку, и уважение.
У нас подход другой. Мы воспитаны на дедовщине чуть ли не с детского сада. И в любом новом коллективе тебя для начала попробуют на излом. Где-то это сделают осторожно, где-то не очень, но рано или поздно обязательно проверят: а вдруг с тобой можно не считаться? И только если ты проявишь силу, аккуратно покажешь зубы — тогда ладно: свой парень, будем тебя уважать. И посмотрим, как ты встроишься в местную иерархию.
Откуда эта разница взялась — хорошая тема для диссертации. Впрочем, основные причины очевидны. В Германии люди привыкли к главенству права. Законы в обществе незыблемы, как законы природы. Им здесь следуют все на протяжении многих поколений. Это естественно, это впитано с молоком матери. Поэтому люди вокруг предсказуемы и неопасны. Кроме того, обычно они материально обеспечены, а значит, в них нет зависти и желания поживиться за чужой счёт. Почему же им не доверять?
В странах постсоветского пространства ситуация иная. На протяжении ста лет здесь царил произвол. Сила права подменялась правом силы. Закон подменялся революционной целесообразностью. Репрессии, наказания и насилие в обход закона стали обычным делом. Сегодня Блюхер приговаривает Тухачевского «за шпионаж», а завтра самого Блюхера расстреливают по той же статье. Сегодня Лаврентий Берия всесилен, он создаёт атомный щит страны, а завтра… Та же история. Сегодня ты крепкий крестьянин, а завтра – колхозник без паспорта или раскулаченный враг народа в заснеженной степи под Карагандой.
Заезженная тема. Множество примеров у всех на памяти. Была ведь ещё и бедность на грани (или за гранью) нищеты. Постоянно маячивший призрак голода. Здесь только бы как-то выжить. Говорят, в архивах НКВД хранятся миллионы доносов советских граждан друг на друга. О каком доверии можно говорить? Пока в стране господствует право силы, в ней будет процветать коррупция и конкурентная враждебность людей друг к другу вместо сотрудничества. Серьёзный тормоз для цивилизации. Это большая проблема, и быстро её не решишь. Но решать всё равно придётся.
А, может, пока каждому начать с себя?
Сергей Тихоновецкий