Я проснулся около трёх часов ночи и сразу попросился обратно. Не в сон. Туда откуда взялся когда-то. С такой острой алкогольной недостаточностью там мне сейчас самое место. Пособирал ртом по вчерашним пустым бутылкам какие-то капли. Они помогли бы снять это напряжение, а возможно и вовсе отозвать назад в сон, но по донышкам даже на глоток не накапливалось. Если бы ещё была суббота или воскресенье на крайний случай, то и чёрт с ним со сном, но сейчас я один на один с понедельником. И это после вечера пятницы, всей субботы и всего воскресения. Понедельник всегда приходит не вовремя и застаёт врасплох. Вот и сейчас опять пришёл, а я к нему не готов. Вообразите, какую он скривил морду при виде этих бутылок? Как бы спрашивает меня: “Что опять все выходные напролёт пропил? Хана тебе. Я пришёл. Сейчас я тебе устрою.” Теперь понимаете, с чем ассоциируется у меня понедельник и куда мне хочется от него спрятаться?
Все отгулы уже исчерпаны. Понедельников много. Воскресений, суббот и пятничных вечеров не меньше, к тому же у них численное превосходство, считай двое с четвертью на одного. Никаких отгулов не напасёшься. Да и терпение начальства тоже не бесконечно. Значит, на работу идти мне всё-таки придётся. Но как?.. Голова у меня более-менее соображает, а вот до тела никак не дойдёт, чего я от него добиваюсь. Зачем поднимаю и куда-то тащу? На работу оно ни в какую идти не хочет, противится всеми способами и отсылает к первоисточнику. Сошлись на магазине. Туда по крайне мере доставит ну и на том спасибо.
Быстрыми широкими шагами двигаю к магазину подстраховываясь статичными объектами, которые попадаются на пути. У меня под рукой всегда есть что-то, на что в случае чего можно было бы опереться, например, капот или крыша автомобиля, забор, дерево, стена дома, поэтому чтобы попасть в магазин приходится перебирать не только ногами, но и руками. Магазинная очередь – отдельная тема. Питаю лютую ненависть к каждому кто стоит впереди меня и нецензурными мыслями начинаю шипеть им в спину. Я ненавижу их, за то, что они курят, пьют чай или пьют кофе, едят “Доширак” пирожки или что они там себе покупают? Ну а если кто-нибудь уже расплатившись внезапно вспоминает ещё о какой-то дряни, которую забыл купить, то я готов растерзать его прямо тут же.
Я, конечно, предполагал, что магазине уже кто-то есть, ну один-два человека, но когда я вошёл туда, то там уже копошилась целая очередь. Светский раут какой-то. Человек десять стояло не меньше. Я проклинал весь этот аншлаг оптом и в розницу, представлял у себя в руках пулемёт, а этих из очереди считал предателями и врагами народа. Вот их тела вповалку падают друг на друга, а я, расчистив себе дорогу прохожу к продавцу и самым что ни на есть приятным голосом говорю:
“Доброе утро. Мне одну маленькую за восемьдесят пять, пожалуйста”.
Кстати, пока я стоял, за мной тоже нормальный такой хвост образовался. Какая-то дама под пятьдесят пришла и аж руками всплеснула: “что ж вас так много-то?”. Через несколько минут я повстречаю её на улице (она пройдёт мимо меня с банкой пива) и откуда-то снизу наверх всплывёт интересная информация. Оказывается, моё тело совсем не прочь немного с ней поразвлечься. На работу оно, видите ли, идти не хочет, а вот даму эту очень даже желает. Но это через несколько минут… А прямо сейчас продавец мучается с моей карточкой, что-то там не срабатывает, ответ долго не идёт и тут я замечаю нарастающий во всём теле тремор. Сначала я принял этот тремор за мелкую суетность, а потом он выдавал себя всё больше и больше. Я подумал о том, что тремор заметит тот, кто стоит сзади и от этой мысли начал содрогаться так, что привлёк внимание всей очереди. Я испытывал на себя посторонние взгляды и прочитывал чужие мысли: “надо же как парня колбасит, такой молодой, а так пьёт.” А у продавца всё никак не ладилось с моей карточкой. Тут меня жаром обдало: “А денег-то у меня там хватит? Сколько я истратил вчера? Вот это будет номер, если на карте ничего нет.”
В какой-то момент я даже подумал, что мне придётся плюнуть на гордость и попросить под честное слово (продавец знает меня как местного), ведь налички-то у меня тоже нет и от этой унизительной перспективы весь заходил ходуном. Меня трясло как грушу, как осиновый лист. Меня трясло так, как будто бы я держался за оголённый провод, пока вместе с вечностью проходила оплата.
Прошла оплата – прошёл и тремор. Я моментально успокоился. Вышел из магазина, переместился поближе к дому и, с достоинством отвинтив крышечку, сделал пятидесятиграммовый глоток… И всё сразу переменилось. Вообще – всё! Наступила даже какая-то секунда, когда я ощутил в себе силы не только доехать до работы общественным транспортом с двумя пересадками, но и поработать слегка, если бы секунда эта тут же не кончилась, а растянулась скажем до вечера. Впервые за всё утро я услышал пение птичек, подумал о том, что погода очень хорошая, солнечно, а потом сделал второй глоток такого же объёма как первый, а мимо меня как раз прошла та женщина с открытым пивом и почти приоткрытой грудью, и у меня не только внутри всё приподнялось, но и снаружи вскочило.
Тут я представил, что путь на работу – это путь по воде. Что мне предстоит пройти по этой воде, но веры, что я благополучно пройду и не упаду во мне было всего лишь на два глотка по пятьдесят граммов каждый, а на этом количестве до неё не дотянешь. Вернуться в магазин и взять на “борт” ещё запас – слишком рискованно. Ляжет на старые дрожжи и неизвестно как всё потом обернётся. Море по колено, конечно, однако, на работе могут заметить, что пришёл (то есть, приплыл) пьяный, а раз так, то туда лучше вообще не соваться. В итоге подумал-подумал и решил-таки вызвать “моторную лодку”. Надёжнее как-то.