Воскресенье. 11 ноября. Канун фестиваля. Во ВГИКе тишина и пустота. Но в холле на втором этаже нового корпуса уже третий час идет напряженная работа: установка фотовыставки финского режиссера Раймо О Ниеми «Дзигановцы», посвященной времени его учебы во ВГИКе. Раймо настоял на том, чтобы самому проследить за всем процессом и оценить результат. Работники вешают картины строго под его надзором, все должно висеть идеально ровно. Наконец наступает небольшой перерыв, в котором мне удается поговорить с Раймо о его учебе во ВГИКе и увлечении фотографией.
– Раймо, вы второй раз приезжаете во ВГИК на фестиваль, но теперь вы в качестве председателя. Что вас привлекает в нашем фестивале, почему вы согласились снова участвовать?
– ВГИК –это все-таки альма-матер. У ВГИКа есть место в моем сердце. Поэтому, когда мне предложили, я сразу сказал: «да, с удовольствием». Я хотел увидеть знакомые лица, и потом я прочитал в газете, что ВГИКу [в следующем году] будет 100 лет, и даже Владимир Владимирович написал, что это надо отметить. И я решил сделать фотовыставку одновременно. У меня в Финляндии было уже две выставки о Москве. У меня были старые и, может быть, кому-то интересные фотографии, сделанные во ВГИКе 70-х годов. И поэтому я легко согласился приехать на фестиваль.
– Вы всегда увлекались фотографией?
– Да, это всегда было моим хобби. После школы я полтора года работал журналистом в городе Лахти, в социал-демократической газете. Там не было фотографа, и мы должны были сами делать фото.
В этот момент разговор ненадолго прерывается, потому что Раймо начинает показывать рабочему, что фотографию нужно повесить на несколько миллиметров ниже.
- Да, простите. Так вот. И я мог использовать фотоаппараты, принадлежащие газете, очень хорошие. Когда я приехал в Москву, меня заставили пойти на подготовительные курсы в МГУ, чтобы изучить русский язык, потому что я ни слова не знал на русском. А я же приехал в Советский Союз, чтобы учится в институте кинематографии, а меня вдруг заставили сидеть на подготовительных курсах! (смеется) Я не филолог, поэтому я часто уходил с занятий, бродил по Москве и снимал. Снимал людей, места. Иногда милиционер останавливал меня и спрашивал сурово: «Почему снимаете?»
– То есть запрещали фотографировать на улицах?
– Да-да, я же западный человек, одет по-другому и волосы длинные. В начале учебы в институте я тоже снимал, у меня хороший фотоаппарат был, японский.
– Расскажите про свою учебу во ВГИКе. До поступления уже был какой-то опыт работы в киноиндустрии? Можете вспомнить какие-нибудь студенческие фильмы?
– В Финляндии до того у меня был свой киноклуб, а потом я был продюсером полнометражного фильма. Не особенно хорошего. Сценарий состоял из двух листов бумаги под названием «Идеи» (смеется). И тогда я решил, что нет, хочу режиссером быть, приехал сюда через компартию Финляндии и попал на курс Ефима Львовича Дзигана. У нас был хороший курс, великолепные ребята. Мой немой этюд был по финскому рассказу о старом бедняке-алкоголике. И сняли его в Москве, как будто это Хельсинки. Афиши из Финляндии клеили везде (смеется). Нормально получилось. Эту работу даже послали на вгиковский фестиваль. Мою работу и работу Володи Грамматикова. Призы мы не получили, наши работы вообще не должны были туда попасть. Мы были исключением.
– Какие же улицы Москвы похожи на улицы Хельсинки, где вы снимали?
– Никакие (смеется), никакие. И в каких районах мы это снимали, не помню.
– Год назад у студентов ВГИКа была возможность познакомиться с финским кинематографом в рамках специальной ретроспективы. А сами финны чему отдают предпочтение – национальному или зарубежному кино?
– Вы знаете, двадцать лет назад никто не хотел смотреть финские фильмы. Сегодня другое положение. Французы, например, очень любят свои фильмы. В Финляндии то же самое. 25 процентов всех билетов, которые покупают в кино, покупают на отечественные финские фильмы. Это хорошо, что-то изменилось. Не только блокбастеры, разные фильмы смотрят. Документальные, например, тоже популярны. Полнометражные документальные фильмы у нас показывают в кинотеатрах.
– Скажите, какие в Финляндии есть кинофестивали, и могут ли молодые кинематографисты (те же студенты, например) принять в них участие?
– Со своими фильмами вы имеете в виду? Фестивалей много. Самый интересный – это «Midnight Sun festival», который в Лапландии проводится каждый год в июне. Его братья Каурисмяки организуют. Это очень хороший фестиваль. Ночью, днем, в огромных палатках, на великолепном экране показывают фильмы. И люди смотрят. И там есть еще танцы. В Хельсинки есть пара фестивалей. В Тампере есть большой фестиваль короткометражных и документальных фильмов. И есть, конечно, Оулу. Я свою карьеру сделал в области детского, юношеского кино. Оулу – это фестиваль детского кино. Он один из самых известных подобных фестивалей, который существует уже очень давно.
– И последний вопрос. В этом году на нашем фестивале вспоминают Сергея Михайловича Эйзенштейна в честь его 120-летия. Что Эйзенштейн значит для вас? Наверняка во время учебы во ВГИКе вам показывали его фильмы.
– Показывали, показывали (усмехается). Мне очень понравились его фильмы. И у меня есть книга с его рисунками, я купил ее в Москве, великолепная, очень хорошая книга, но его книги по теории (вздыхает) я не могу их читать! Это что-то слишком сложное, далеко от меня, не могу их постичь.
На этом интервью прерывается, и Раймо снова начинает помогать работникам устанавливать фотографии, тщательно следя за тем, чтобы их повесили ровно и красиво.
Василина Свиридова.
Воскресенье. 11 ноября. Канун фестиваля. Во ВГИКе тишина и пустота. Но в холле на втором этаже нового корпуса уже третий час идет напряженная работа: установка фотовыставки финского режиссера Раймо О Ниеми «Дзигановцы», посвященной времени его учебы во ВГИКе. Раймо настоял на том, чтобы самому проследить за всем процессом и оценить результат. Работники вешают картины строго под его надзором, все должно висеть идеально ровно. Наконец наступает небольшой перерыв, в котором мне удается поговорить с Раймо о его учебе во ВГИКе и увлечении фотографией.
– Раймо, вы второй раз приезжаете во ВГИК на фестиваль, но теперь вы в качестве председателя. Что вас привлекает в нашем фестивале, почему вы согласились снова участвовать?
– ВГИК –это все-таки альма-матер. У ВГИКа есть место в моем сердце. Поэтому, когда мне предложили, я сразу сказал: «да, с удовольствием». Я хотел увидеть знакомые лица, и потом я прочитал в газете, что ВГИКу [в следующем году] будет 100 лет, и даже Владимир Владимирович написал, что это надо отметить. И я решил сделать фотовыставку одновременно. У меня в Финляндии было уже две выставки о Москве. У меня были старые и, может быть, кому-то интересные фотографии, сделанные во ВГИКе 70-х годов. И поэтому я легко согласился приехать на фестиваль.
– Вы всегда увлекались фотографией?
– Да, это всегда было моим хобби. После школы я полтора года работал журналистом в городе Лахти, в социал-демократической газете. Там не было фотографа, и мы должны были сами делать фото.
В этот момент разговор ненадолго прерывается, потому что Раймо начинает показывать рабочему, что фотографию нужно повесить на несколько миллиметров ниже.
- Да, простите. Так вот. И я мог использовать фотоаппараты, принадлежащие газете, очень хорошие. Когда я приехал в Москву, меня заставили пойти на подготовительные курсы в МГУ, чтобы изучить русский язык, потому что я ни слова не знал на русском. А я же приехал в Советский Союз, чтобы учится в институте кинематографии, а меня вдруг заставили сидеть на подготовительных курсах! (смеется) Я не филолог, поэтому я часто уходил с занятий, бродил по Москве и снимал. Снимал людей, места. Иногда милиционер останавливал меня и спрашивал сурово: «Почему снимаете?»
– То есть запрещали фотографировать на улицах?
– Да-да, я же западный человек, одет по-другому и волосы длинные. В начале учебы в институте я тоже снимал, у меня хороший фотоаппарат был, японский.
– Расскажите про свою учебу во ВГИКе. До поступления уже был какой-то опыт работы в киноиндустрии? Можете вспомнить какие-нибудь студенческие фильмы?
– В Финляндии до того у меня был свой киноклуб, а потом я был продюсером полнометражного фильма. Не особенно хорошего. Сценарий состоял из двух листов бумаги под названием «Идеи» (смеется). И тогда я решил, что нет, хочу режиссером быть, приехал сюда через компартию Финляндии и попал на курс Ефима Львовича Дзигана. У нас был хороший курс, великолепные ребята. Мой немой этюд был по финскому рассказу о старом бедняке-алкоголике. И сняли его в Москве, как будто это Хельсинки. Афиши из Финляндии клеили везде (смеется). Нормально получилось. Эту работу даже послали на вгиковский фестиваль. Мою работу и работу Володи Грамматикова. Призы мы не получили, наши работы вообще не должны были туда попасть. Мы были исключением.
– Какие же улицы Москвы похожи на улицы Хельсинки, где вы снимали?
– Никакие (смеется), никакие. И в каких районах мы это снимали, не помню.
– Год назад у студентов ВГИКа была возможность познакомиться с финским кинематографом в рамках специальной ретроспективы. А сами финны чему отдают предпочтение – национальному или зарубежному кино?
– Вы знаете, двадцать лет назад никто не хотел смотреть финские фильмы. Сегодня другое положение. Французы, например, очень любят свои фильмы. В Финляндии то же самое. 25 процентов всех билетов, которые покупают в кино, покупают на отечественные финские фильмы. Это хорошо, что-то изменилось. Не только блокбастеры, разные фильмы смотрят. Документальные, например, тоже популярны. Полнометражные документальные фильмы у нас показывают в кинотеатрах.
– Скажите, какие в Финляндии есть кинофестивали, и могут ли молодые кинематографисты (те же студенты, например) принять в них участие?
– Со своими фильмами вы имеете в виду? Фестивалей много. Самый интересный – это «Midnight Sun festival», который в Лапландии проводится каждый год в июне. Его братья Каурисмяки организуют. Это очень хороший фестиваль. Ночью, днем, в огромных палатках, на великолепном экране показывают фильмы. И люди смотрят. И там есть еще танцы. В Хельсинки есть пара фестивалей. В Тампере есть большой фестиваль короткометражных и документальных фильмов. И есть, конечно, Оулу. Я свою карьеру сделал в области детского, юношеского кино. Оулу – это фестиваль детского кино. Он один из самых известных подобных фестивалей, который существует уже очень давно.
– И последний вопрос. В этом году на нашем фестивале вспоминают Сергея Михайловича Эйзенштейна в честь его 120-летия. Что Эйзенштейн значит для вас? Наверняка во время учебы во ВГИКе вам показывали его фильмы.
– Показывали, показывали (усмехается). Мне очень понравились его фильмы. И у меня есть книга с его рисунками, я купил ее в Москве, великолепная, очень хорошая книга, но его книги по теории (вздыхает) я не могу их читать! Это что-то слишком сложное, далеко от меня, не могу их постичь.
На этом интервью прерывается, и Раймо снова начинает помогать работникам устанавливать фотографии, тщательно следя за тем, чтобы их повесили ровно и красиво.
Интервью подготовила Василина Свиридова