1,0×
76 просмотров · 3 месяца назад
00:00/06:29
Описание
Сион: Реквием по Болеро Равеля. Постановка южно-африканского хореографа Грегори Макомы — пожалуй, самое необычное "Болеро".
3 месяца назад • 76 просмотров6 поставили "Нравится"
В спектакле Грегори Макомы переплетаются две темы, почерпнутые из его любимых романов южноафриканского писателя Закеса Мды “Путь смерти” и “Сион”. Это история профессионального плакальщика Толоки (в Южной Африке есть такая профессия — оплакивать мертвых) и тема беглых рабов из романа Мды “Сион”. И событие развивается следуя по кладбищу за Толоки, трудом которого стала скорбь, по пути беглого раба, затем за африканцами, погибшими при пересечении Атлантики…по сути это танцевальный реквием. "Мы оплакиваем смерть путем воссоздания смерти… Вселенная алчности и власти сделала из нас профессиональных плакальщиков. Я создаю эту работу как надгробный плач, как реквием, необходимый для пробуждения части нас самих и нашей связи с отлетевшими душами," — так объясняет Грегори Макома свой замысел.
Жесткий ритм “Болеро”трансформирован в южноафриканском стиле “исикатамия” — это песенно-танцевальный жанр a cappella, возникший в начале XX века и попавший в западную культуру благодаря таким группам, как Ladysmith Black Mambazo. Искусство исикатамии фокусируется на достижении гармоничного сочетания мужских голосов, а название, образованное от зулусского глагола cathama, что означает "мягко ходить" или "ступать осторожно", отсылает к тщательно отлаженным танцевальным движениям стиля.
Исикатамия впитала в себя традиции и верования южноафриканских зулусов, под влиянием политических и социальных процессов, происходивших на континенте на протяжении прошлого столетия и приведших к осмыслению скорбного исторического опыта народов Африки, который Макома назвал опытом “смерти и иммиграции”.
Не смотря на , казалось бы, мрачность замысла,спектакль вызывает у зрителя эмоции, далекие от скорби. Блестящее исполнительское мастерство южноафриканских артистов погружает в неизвестную нам культуру, оставляют светлое чувство и надежду. Как и “Болеро” Равеля с его неуклонным crescendo.