Вести с Фомальгаута

Это о чем вообще, или это вообще ни о чем, или это будут долгие слезы и рыдания, если я посмею сказать, что это ни о чем. Акварельки-пейзажики тоже становятся все проще, все непонятнее, какие-то каракули, иногда вообще два-три штриха на холсте, и все. Снисходительно киваю, все мы когда-то учились, только я тайком рисовал космических рыцарей на обратной стороне тетради по математике какой-нибудь, за что и получал потом по первое число от Мандрагоры, она Магдалена была, мы её Мандрагорой звали, потому что визжала, как резаная, ей бы в дурке лежать, а не в приютской школе работать...

Выхожу из своего флигеля, только сейчас вспоминаю про лифт, да что со мной, как будто я в этом доме и не жил вовсе. В душу лезут неприятные подозрения, а что если и правда что-то перепуталось, и меня здесь никогда не было, это не я, и не моя судьба... Нет, не помню. За чисто символической оградой простирается лес, густой, дремучий, почему я его не помню с тех времен, когда приезжал сюда первый раз, тогда же руины были и полтора деревца, а тут прямо рощи, как во времена Робин Гуда, буки, тисы, черт возьми, их же вырубили все давным-давно еще во времена...

- ...пегасы? - Ну... да... Еще полулюди-полукорабли.... Холодеют руки: - Ж-живые? - Ну что ты... – смеется, - игрушки... - Стоп, Атлантида... это что? - Ну, там еще на втором этаже елочные шарики подвешены, большие такие... - Магазин, что ли? - Ага... а там еще на третьем этаже... Сжимаю зубы, едва ли не до хруста, вроде становится легче: - И что Бен? Украл там что? - Не, это Аманда когда-то там что-то из ювелирки воровала... - Аманда, это... - ...а старшая. Так-так, значит, у меня две дочери, не меньше...

- Там... там... Морщусь: - Никаких «тамов» тебе больше, хватит уже... - Да там... там же... – срывается на крик, - денег! Денег! Понимаю, что последние десятки лет только и слышал от своих наследников вот это Деньги-деньги-деньги, пап, дай денег, пап, денег, па-а-ап... ...черт. Выхожу из комнаты, хватит, хватит уже, достаточно я им всем потакал. Бен еще кричит что-то вслед про игру и про деньги, заставляю себя не слушать, не слышать. Бен... что я про него знаю, что я вообще про них про всех знаю, Адри, Бен, Крис, А, Бэ, Це...

...каждому лету полагается свое собственное лето – чтобы лето тоже могло ходить босиком по траве, греться на солнце и купаться в море. Лето уходит в свое лето в начале сентября, потом ненадолго возвращается, потому что всегда что-то забывает – а потом уходит насовсем. И не верьте тем, кто говорит, что до весны – нет, это лето уже отработало свое, теперь имеет право отдыхать целое... целое лето. Сколько времени длится лето для лета, тоже доподлинно не известно – кто-то говорит, что все те же три месяца, кто-то называет фантастические сроки едва ли не целые вечности...

Захожу в темноту комнат, а почему так темно, ищу выключатель, не нахожу, Крис одергивает меня, чш, не включай. Не понимаю, а чего мы тут все шепотом, как будто умер кто, ведь не умер же, а наоборот, ожил, вернее, там умер, а здесь... не понимаю я эти параболы, хоть убей... - Здесь, - шепчет Крис. Заглядываю в комнату, смотрю на что-то белесое на кровати, еще один, что ли, такой же, как Бен, или рано я его ругаю, может, болеет чем-то. Пытаюсь вспомнить хоть что-нибудь про старшего сына, сердце больно колет, вспоминаю только, что виноват перед ним, что что-то сделал, что-то...

Думаю, что вообще делать, или утешать, или дать выплакаться, пережить горе. Рыдания постепенно становятся глухими всхлипываниями, Пэгги успокаивается, вытирает нос салфеткой, удовлетворенно киваю, ну хоть кого-то смог нормально воспитать, если это можно назвать «нормально»... Хочу спросить, как она учится, не спрашиваю, только такого вопроса сейчас не хватало, еще бы поинтересовался, что по математике задали... - А ты... – Пэгги шмыгает носом, так и хочется напомнить про салфетку, - а ты тоже.....

Это еще что такое, а что, «Кладбище домашних животных» у нас в саду снимали, это что под окнами у Пэгги, крошечные надгробия, Жанетт, Жизель, Флосси, Флаффи, Фукс, Джемми, Флора, Пинки... и даты... Дата рождения, дата смерти... Что-то не нравится мне, еще не могу понять, что именно, и почему-то хочется уйти отсюда, не пытаясь разгадать, что не так. И какого черта я остаюсь в этом уютном уголке сада, какого черта я смотрю и смотрю на надгробия... Не слишком ли много Флосси и Флор для девятилетней...

Пересекаю двор с безупречно подстриженным газоном и россыпью цветников, толкаю дверь флигеля, замираю, это что вообще, это дом, или магазин одежды, длинные ряды вешалок, зеркала... Что-то подсказывает мне, что самой супруги в этой реальности еще нет, звать её бесполезно, остается только разглядывать ряды платьев, юбок, блузок, брюк, а чего-то я не понял, а обувь где... Начинаю о чем-то догадываться, направляюсь в соседний флигель, а вот и обувь, охренеть, как в этом ходят вообще, а в этом, а в этом, а это точно обувь, а не орудия пыток...

Пэгги широко распахивает и без того огромные глаза: - Что... прямо так позвонить... и сказать... что у нас? Чего она испугалась, что происходит вообще, или не разрешают Ли у подруг ночевать, или у нас дом на отшибе стоит, родители боятся, мало ли, что... Чем больше думаю, тем больше понимаю, что тут что-то не так, тут другое что-то, но хоть убей, не могу понять, что именно. Хватаюсь за версию про волнующихся родителей и дом на отшибе, как за соломинку, не выдерживаю: - Ну, я шоферу скажу, чтобы Ли домой отвез...

Смотрю на свои руки, неужели я кого-то тоже... нет, бред какой-то, потому что... ну просто потому, что не хочу я таким быть, хотя, если подумать хорошенько, откуда я вообще деньги взял на все это великолепие, на сироту миллиарды как-то так с неба не падают, и вот эти добрые сказки, как бедный мальчик много работал, добился успеха, отстроил родовой замок, это даже не в книжках, а в каких-нибудь красивых журнальных статьях бывает, а в настоящей жизни за таким человеком кровища тянется даже не рекой, а океаном...

- Да понял я, понял, ты хочешь сам гада этого найти, только я тебя по-человечески прошу, не лезь ты к черту на рога, полиция все-таки свое дело знает... - Да па-ап... Хочу отрезать, чтобы и не думал ни в какие авантюры ввязываться, смотрю на физиономию Криса, понимаю, что тут что-то другое, то, чего я не могу понять, да что со мной не так, что мне ничего не понятно, или со мной все так, это реальность сошла с ума... - Пап... ты не понял? Я в телефоне посмотрел, я с ними со всеми по клубам знакомился...