Обидеть художника

Великий художник Караваджо родился неизвестно когда. И умер тоже неизвестно когда. Знаем мы только год и сезон, а о конкретных датах все уже потом договорились, чтобы строить из себя историков. Даже имя у него было не Караваджо. Папа-архитектор и мама-Лючия назвали сына малоизвестным именем Микеланджело. Это уже потом, когда он стал знаменит, его начали по старой итальянской привычке звать именем того города, откуда он родом. То есть «Караваджо» — это примерно то же самое, что «Здорово, Москва!» или «Таги-ил!»...

Когда ты рождаешься аристократом, семья чаще всего ожидает от тебя многого. Ну уж точно не того, что ты станешь художником. А если ты ещё и из древнейшего аристократического рода, тогда нужно соответствовать вообще самым высоким стандартам. Например, ездить на лошади, изучать греческий и латынь. Художник Анри де Тулуз-Лотрек родился аристократом высшей пробы, а потом начал ломать себе ноги и разочаровал всех даже раньше, чем стал рисовать. Отец возлагал на сына большие аристократические надежды...

Художнику без музы никак — это все знают. Но гений некоторых настолько велик, что одной музы маловато, даже если муза очень мощная. Взять хотя бы Сальвадора Дали. Когда ты муза, всем этим творцам нужно от тебя только одно — вдохновение. После чего они сразу отворачиваются лицом к холсту и всё, давай, до следующей картины. Когда речь заходит про Дали, все сразу же вспоминают его жену Галу. Ну то есть как «сразу» — сразу после слонов на длинных тонких ножках. Гала обладала могучей вдохновляющей силой, но пока они с Дали не познакомились, музу ему как могла заменяла сестрица Анна Мария...

Читал про картину Мунка «Крик» и про самого Мунка заодно. Это вам, конечно, не Густав Климт с его голыми женщинами в позолоте, а сплошное страдание. Если бы и вправду существовало какое-нибудь Провидение, и оно выбирало бы, кому из смертных доведется воплощать гениальные идеи из его коллекции, то с Мунком было бы всё сразу ясно-понятно. Дайте ему самое жуткое! Но к жуткому нужно готовить заранее, поэтому детство у Мунка было просто огонь. Мать умерла от туберкулеза, сестра умерла от туберкулеза, брат тоже умер от туберкулеза...

Однажды в совершенно недостроенный тогда ещё Петербург приехал скульптор Георг Брюлло и принялся плодить здесь художников. И если Георг породил только одного художника Иоганна, а Иоганн породил только одного художника Пауля, то Пауль уже породил художников Фёдора, Павла, Александра, Ивана и почему-то Карла. Может быть, он сразу разглядел, что Карл получился лучше всех. Ещё Пауль породил Юлию, которая сама не рисовала, но замуж вышла за художника — так тоже можно было оправдать доверие семьи. И породил было Марию, но та начала писать стихи...

Что делает с некоторыми погоня за мечтой и дурные знакомства — сложно себе даже вообразить. Взять хотя бы Гогена. Папа Гогена Кловис был либеральным журналистом, а судьба у них в целом одна на всех, поэтому через год после рождения Гогена им всей семьёй пришлось из Парижа бежать в Казахстан. То есть в Перу. Но им повезло, потому что мама Алина Мария (это одна мама, а не две) была девушкой знатной и в Перу у её родителей всё было хорошо насчет поместья и серебряных ложечек. Поэтому папа Кловис, загружаясь на корабль, не особенно расстраивался...