Кружева судьбы

Ульяна Гаврилиха, сидя на своём любимом месте у окна с вязанием в руках, смотрела, как волны зимнего моря неспешно катились к берегу, разбиваясь о покрытые льдом камни. Морской пейзаж, казалось, навсегда утратил привычные голубые и зелёные оттенки, превратившись в тёмно-синее полотно, отражающее мрачное зимнее небо. Волны двигались размеренно, не торопясь, и Ульяне казалось, что она слышит их мягкий, навязчивый шум. – Ну что ты, мам? – Алёна подошла к ней и положила руки на плечи. – Неужели до...

– Паша, ты понимаешь, как быстро они вычислили нас с тобой? – говорила Павлу Лариса, когда он заехал за ней, чтобы вместе навестить Юлю. – Уже сегодня утром мне звонили на домашний номер и сказали, чтобы я не лезла не в своё дело. – А мне подожгли дверь, – проговорил Павел. – А теперь едут за нами следом. Видишь те две машины? Два чёрных джипа? Они преследуют нас почти от самого дома. – Паша, поедем в милицию, – Лариса обеспокоенно посмотрела в зеркало дальнего вида. – Давай напишем заявление. Пусть они разберутся с ними...

Увидев внуков и невестку, Галина всплеснула руками и бросилась к ним, всхлипывая и на ходу вытирая слёзы: – Родненькие мои... Хорошие... А я всё смотрю не идёте и не идёте! Думаю, совсем забыли меня, старую. Серёженька, Никуся... Дайте-ка я вас обниму... Внучата мои дорогие... Леночка, милая, что же ты стоишь? Пойдемте, пойдемте в дом! Я Зорьку уже подоила. Сейчас молочка вам парного налью, оладушков напеку. И домой вам с собой гостинчик соберу... Глядя на суетившуюся возле них бабушку, Серёжа сказал: – А мы к тебе не в гости, бабуля! Мы у тебя теперь жить будем...

Несколько раз Юля то приходила в себя, то снова проваливалась в серое, вязкое небытие. Но мысли её уже рвались и метались в голове, не находя выхода. А потому как спасение над ней прозвучал знакомый мягкий голос: - Юля, ты меня слышишь... Её ресницы дрогнули, и она открыла глаза. Павел! Ну конечно это был он. Единственный человек, который никогда ничего не требовал от неё и всегда приходил на помощь, даже когда она его об этом не просила. Когда же она видела его в последний раз и где... Этого Юля вспомнить не могла...

Растрёпанные волосы Шуры обрамляли её почерневшее лицо. Под глазами легли фиолетовые тени, нос заострился, как у покойницы, а бледные, безжизненные губы дрожали то ли от холода, то ли от страха. - Шура! - бросилась к сестре Люба и обхватила руками, припав к её плечу. - Что они с тобой сделали? Скажи, как я могу тебе помочь? Шура повела тонкими бровями и проговорила равнодушно: - Никак. Мне уже никто не может помочь. Я пропащая душа и ничего больше не хочу. - Шура, не говори так, - Люба отступила и с тревогой всмотрелась в лицо сестры...

Увидев направлявшегося к ней человека с папкой в руках, Люба торопливо встала с бетонного блока, на котором, кажется, просидела много часов. Сначала, узнав, кто она, милиционеры прогоняли её отсюда, даже грозились арестовать, потом не обращали внимания, и вот, наконец, решили всё-таки поговорить с ней. Люба поняла это по лицу мужчины, который был уже совсем близко. Он не хмурился как остальные, не начал сразу кричать, наоборот, улыбнулся и сделал успокаивающий жест рукой: – Сиди, сиди! Что ты скачешь? Я же просто хочу познакомиться с тобой...