Похороны

Не буду описывать сами похороны, не вижу в этом смысла, к тому же в похоронах нет абсолютно ничего, о чем следовало бы писать. Кто бывал на них, тот и так все знает, а кому это только предстоят сделать, тот все узнает сам. По сути, большинство похорон проходят в едином формате, отличается поведение присутствующих. Но описывать то, как вели себя мама Вадима и его сводная сестра, совсем не хочется. Хочется побыстрее забыть.  Вадим не плакал, но ему явно было очень тяжело. Последнее слова у гроба тоже произносил он...

Поездка за телом, в принципе, не могла быть приятной и легкой, но тот факт, что с нами поехал папа Вадима, только усугубил ситуацию. Он хотел помочь, и, думаю, Вадим это тоже понимал, но обстановка не располагала к налаживанию отношений. — Как дела? — спросил у Вадима папа. — А как ты думаешь? Я вдруг поняла, что не знаю, как его зовут. Как-то так получалось, что я не интересовалась отчеством Вадима. Вадим и Вадим.  — Думаю, не очень.  Вадим пожал плечами, как бы говоря: зачем тогда спрашивал? Внешностью...

Я и раньше видела вырытые, но пустые могилы, которые готовят заранее. Перед зимой, например. Или в период какой-нибудь эпидемии. Но никогда они не казались мне чем-то жутким. Чем-то, что может вызвать какой-то потусторонний страх. Мистический. Понимаю, что звучит это как полный бред, но только не для человека, который испытывал подобные эмоции. А таких немало. Как будто призрак покойного стоит позади тебя и смотрит на эту могилу. На эту яму в земле полтора метра глубиной. Или два метра? Три? Не знаю...

Я проснулась в половину шестого утра. Вадима в комнате не было.  Я поднялась с дивана, ощущая легкое головокружение и тошноту, и подошла к окну. Вадим был на улице, убирал из малины опавшие листья. Небо по-прежнему было затянуто дымом и понять, что за ним — солнце или тучи — было невозможно.  Хоть бы сегодня не было дождя, подумала я, оглядывая комнату в поисках одежды. Джинсы и рубашка лежали на моей спортивной сумке. На письменном столе стоял стакан с водой, рядом лежала записка. Я вдруг подумала об Алисе в стране чудес...

Мама Вадима уже спала. Она не стала принимать сильнодействующее успокоительное, ограничилась пустырником. Мы с ней так толком и не поговорили. Вадим представил ей меня по имени, но не уточнил, кто я. Видимо, сам ещё до конца не был уверен. Или, наоборот, не сомневался, поэтому не посчитал нужным объяснять. Я приготовила ужин, и Вадим заставил маму съесть пару ложек куриного супа. Аппетита не было ни у кого. Стоило мне только подумать о еде, как перед глазами тут же возникала картина из морга, и к горлу подступала тошнота...

Я думала, что вечер не наступит никогда. Я думала об этом даже тогда, когда все закончилось, и я стояла под теплым душем, пытаясь смыть с себя этот ужасный день, снова и снова прокручивая в голове все, что сегодня случилось. Зачем я это делала? Не знаю. Поездка в город, где должны были делать вскрытие… Во-первых, какое-то время мы не могли найти больницу… нет, не это. Начать следует с дороги, не с больницы. Пока мы ехали по федеральной трассе, все было более или менее хорошо. Пусть нам и приходилось то и дело обгонять большегрузы, асфальт был просто идеальным...