Славяне — античный этнос-невидимка

Продолжаем наш‏ славянский пролог в русскую историю.

Бесполезно‏ искать имя‏ славян‏ у античных авторов. Но античный мир всё-таки знал‏ их, правда,‏ под‏ другим именем.‏ В начале имперской эпохи римские‏ историки и‏ географы‏ вывели‏ славян на‏ историческую сцену под‏ историческим псевдонимом‏ —‏ венеты/венеды.

Имя этого‏ народа отсылает нас к областям‏ и землям,‏ находящимся‏ в‏ значительном удалении от колыбели‏ славянского племени‏ (лужицкой культуры‏ на‏ территории‏ современной Польши, см.‏ первую лекцию), —‏ как будто‏ для‏ того, чтобы‏ напомнить о‏ неисповедимых путях этнокультурных влияний.

В конце‏ XIII‏ —‏ начале XII‏ в. до‏ н. э.‏ главной‏ опасностью для‏ жителей Восточного Средиземноморья был северо-западный‏ ветер, который‏ приносил‏ к их берегам бесчисленные флотилии «народов моря». Эта‏ группа племён‏ вторглась‏ в Переднюю‏ Азию с Балканского полуострова. В‏ Малой Азии‏ под‏ их‏ ударами пало‏ государство хеттов, а‏ Палестина благодаря‏ им‏ приобрела своё‏ нынешнее имя (от поселившегося на‏ её территории‏ племени‏ пуласти‏ — библейских филистимлян). В‏ нашествии приняли‏ участие также‏ ахейцы‏ (данайцы),‏ которые упоминаются в‏ древнеегипетских надписях среди‏ атаковавших Египет‏ «народов‏ моря». Но‏ почему-то от‏ всей этой грандиозной эпопеи в‏ памяти‏ греческого‏ народа осталась‏ только не‏ слишком блестящая‏ в‏ военном отношении‏ осада одного малоазийского городка.

Около 1194‏ г. до‏ н.‏ э. сотни ахейских кораблей появились у стен Илиона,‏ или по-хеттски‏ Таруиса‏ (Трои). Гомер‏ рассказывает, что на помощь осаждённой‏ Трое из‏ Малой‏ Азии‏ пришёл вождь‏ пафлагонцев Пилемен из‏ рода энетов‏ (Enetoi).‏ Пафлагония входила‏ тогда в состав Хеттской империи,‏ а троянцев‏ с‏ хеттами‏ связывали тесные союзнические узы.‏ Известно, что‏ троянцы участвовали‏ на‏ стороне‏ хеттского царя Муваталлиса‏ в неудачной для‏ него битве‏ под‏ Кадешем с‏ фараоном Рамсесом‏ II (1312 г. до н.‏ э.).‏ Греки‏ производили племенное‏ название энетов‏ от имени‏ «предводителя‏ троян» Энея,‏ отпрыска одной из ветвей троянского‏ царского рода‏ и‏ самого отважного защитника обречённого города после Гектора. Энею‏ и энетам‏ покровительствовало‏ хеттское божество‏ — Аполлон, бог ворот и‏ хранитель дома.‏ Современные‏ лингвисты‏ относят венетский‏ язык к исчезнувшим‏ языкам индоевропейской‏ семьи‏ народов.

Переселение венетов‏ в Европу. Картограф: О.А.Коробова

Катастрофа, постигшая Хеттскую империю,‏ и разгром‏ греками‏ союзной‏ хеттам Трои, побудили энетов‏ перебраться в‏ Европу. В‏ древнегреческом‏ языке‏ отсутствовал звук «в»‏ — отсюда разночтения‏ в античных‏ рукописях:‏ энеты, венеты,‏ генеты. Около‏ XII века до н. э.‏ они‏ основали‏ поселения во‏ Фракии и‏ на севере‏ Адриатики.‏ В классическую‏ эпоху адриатические венеты прославились у‏ греков как‏ отличные‏ коннозаводчики, «венетская» порода лошадей высоко ценилась в античном‏ мире.

Из Верхней‏ Адриатики‏ значительная часть‏ венетов двинулась в Галлию (территория‏ совр. Франции).‏ В‏ начале‏ I тыс.‏ до н. э.‏ они укрепились‏ в‏ Арморике (совр.‏ французская Бретань). Ко времени появления‏ здесь римских‏ легионов‏ (I‏ в. до н. э.)‏ венеты уже‏ занимали главенствующее‏ положение‏ среди‏ местных племён. Юлий‏ Цезарь отметит в‏ «Записках о‏ Галльской‏ войне»: «Это‏ племя пользуется‏ наибольшим влиянием по всему морскому‏ побережью,‏ так‏ как венеты‏ располагают самым‏ большим числом‏ кораблей,‏ на которых‏ они ходят в Британию, а‏ также превосходят‏ остальных‏ галлов знанием морского дела и опытностью в нём...‏ Они сделали‏ своими‏ данниками всех‏ плавающих по этому морю».

Венетские‏ корабли не‏ имели‏ равных‏ в северных‏ водах. В течение‏ последующих столетий‏ венеты‏ проникают всё‏ дальше на восток, овладевая южным‏ побережьем Северного‏ и‏ Балтийского‏ морей вплоть до реки‏ Венты (на‏ территории современной‏ Латвии).‏ Об‏ их присутствии свидетельствуют‏ средиземноморская примесь в‏ антропологическом облике‏ местного‏ населения и‏ лицевые урны‏ — характерная принадлежность погребального обряда‏ адриатических‏ венетов‏ и этрусков.‏ У римских‏ писателей Балтийское‏ море‏ получит название‏ Венедского залива (или океана).

Лицевые урны

Наиболее‏ глубокое вторжение‏ вглубь‏ материка венеты осуществили в районе современного Польского Поморья‏ (VII—VI века‏ до‏ н. э.).‏ Закрепившись вначале на Кашубской возвышенности‏ и прилегающих‏ к‏ ней‏ землях, они‏ подчинили предков пруссов‏ и кашубов,‏ а‏ затем вклинились‏ в область обитания славянских племён.‏ Судя по‏ всему,‏ венеты‏ не встретили вооружённого отпора.‏ На археологической‏ карте лужицкой‏ культуры‏ этого‏ времени городища пришельцев‏ мирно соседствуют со‏ славянскими поселениями.

Венеты‏ были‏ носителями более‏ развитых религиозных‏ представлений, уходящих корнями в культы‏ хеттской‏ цивилизации.‏ Поэтому они‏ оказали глубокое‏ культурное влияние‏ на‏ окружающие их‏ «варварские» народы Европы. Благодаря посредничеству‏ венетов славяне,‏ кельты‏ и балты стали поклоняться хеттскому божеству по имени‏ Пирвас, чьё‏ имя‏ считается родственным‏ хеттскому «перуна» — скала. На‏ европейской почве‏ он‏ преобразился‏ в громовержца‏ Перуна (Перкунас балтийской‏ мифологии, кельтский‏ Перкунья).‏ Возможно, от‏ венетов славяне переняли и форму‏ изображения своих‏ божеств‏ в‏ виде столпов. Хеттского Апулунаса‏ изображали в‏ виде камня‏ или‏ столба,‏ что подтверждает древнегреческий‏ писатель и географ‏ II века‏ Павсаний‏ в своём‏ описании святилища‏ Аполлона в Амиклах: «Если не‏ считать‏ того,‏ что эта‏ статуя имеет‏ лицо, ступни‏ ног‏ и кисти‏ рук, то все остальное подобно‏ медной колонне».

Славянский‏ (Збручский)‏ идол

Ярче всего венетское влияние проявилось в почитании коня.‏ По сообщению‏ римского‏ историка Страбона,‏ венеты Адриатики приносили в жертву‏ своему божеству‏ белого‏ коня.‏ В эпоху‏ раннего Средневековья белый‏ конь будет‏ играть‏ видную роль‏ и в культе Святовита —‏ наиболее почитаемого‏ бога‏ Славянского‏ Поморья. Голова коня будет‏ украшать суда‏ с южного,‏ славянского‏ берега‏ Балтики, в отличие‏ от скандинавских драккаров,‏ увенчанных головами‏ драконов‏ и змей.

Продвигаясь‏ всё дальше‏ на юг по Висло-Одерскому междуречью,‏ венеты‏ замкнули‏ круг своих‏ странствий в‏ придунайском Норике‏ (или‏ Винделике), в‏ близком соседстве от своих адриатических‏ сородичей (территория‏ современной‏ Восточной Австрии и Словении; в Пафлагонии существовал культовый‏ центр —‏ город‏ Нерик, в‏ окрестностях которого, по сведениям Страбона,‏ и жили‏ венеты).

Венетские‏ общины‏ вовлекли подчинённые‏ племена в торговые‏ отношения со‏ средиземноморским‏ югом. В‏ частности, они прибрали к рукам‏ торговлю янтарём‏ с‏ побережья‏ Северного моря, который с‏ глубокой древности‏ поступал на‏ рынки‏ Греции,‏ Передней Азии и‏ Египта.

Благодаря венетам наладилось‏ тесное религиозное‏ общение‏ задунайских племён‏ и народов‏ с эллинской цивилизацией. Средиземноморский Юг‏ и‏ варварский‏ Север сближал‏ общий солнечный‏ культ.

Солнечные колесницы‏ с‏ территории лужицкой‏ культуры

На территории лужицкой культуры во‏ множестве встречается‏ скульптурная‏ группа: запряжённая лебединой тройкой повозка, которой правит фигура‏ с солнечной‏ короной‏ над головой.‏ Это — пластическое воплощение греческого‏ мифа о‏ полётах‏ Аполлона‏ на запряжённой‏ лебедями колеснице к‏ «гипербореям», чьи‏ отголоски‏ сохранились в‏ «Эклогах» Гимерия (IV век). По‏ сообщению Геродота,‏ обитатели‏ задунайских‏ земель («гипербореи», то есть‏ славяно-венетское население‏ лужицкой культуры)‏ посылали‏ жертвенные‏ дары на остров‏ Делос — легендарное‏ место рождения‏ Аполлона.‏ Посредниками в‏ их передаче‏ выступали адриатические венеты.

К концу I‏ тыс.‏ до‏ н. э.‏ венетская цивилизация‏ прекратила своё‏ существование.‏ Венеты растворились‏ среди окружающих племён и народов.‏ Например, недавние‏ генетические‏ исследования показали, что население нынешней Словении обнаруживает значительную‏ близость к‏ адриатическим‏ венетам. Косвенно‏ эта генетическая информация подтверждается написанным‏ в 615‏ г.‏ Житием‏ святого Колумбана,‏ где упоминается «страна‏ венетов, которые‏ также‏ называются славянами».

На‏ территории лужицкой культуры (а впоследствии‏ — и‏ в‏ районе‏ Верхней Адриатики) венеты также‏ смешались с‏ местным славянским‏ населением,‏ вследствие‏ чего во времена‏ Римской империи имя‏ венетов (латинский‏ вариант‏ — венеды)‏ было перенесено‏ на славян. Наши соседи и‏ поныне‏ называют‏ русских именами,‏ производными от‏ этнонима Venedi,‏ Venethi:‏ эстонцы —‏ vene («вене») или venelainen («венелайнен»),‏ финны —‏ venaja‏ («венайя»). В верхненемецком диалекте для обозначения лужицких сербов‏ используется термин‏ Wenden/Winden‏ (венден/винден).

Римляне с‏ трудом отличали славян (венедов) от‏ более известных‏ им‏ «варварских»‏ народов —‏ германцев и сарматов.‏ Римских историков‏ и‏ географов смущало‏ не столько действительное этнографическое сходство‏ между ними,‏ сколько‏ их‏ общая принадлежность к необъятному‏ и одноликому‏ варварскому миру,‏ простиравшемуся‏ за‏ Рейном и Дунаем.

Вследствие‏ этого в трудах‏ античных писателей‏ славяне,‏ подобно многим‏ другим «варварским»‏ народам, оказались как будто скрытыми‏ под‏ шапкой-невидимкой.

Германцы,‏ подобно славянам,‏ поздно выделились‏ этнографически в‏ глазах‏ античных людей‏ из окружающей массы варварских племён.‏ Однако германцы,‏ в‏ отличие от славян, никогда не знали общего самоназвания.‏ Первоначально германцами‏ галлы‏ называли одно‏ из зарейнских племён и познакомили‏ с этим‏ названием‏ римлян,‏ которые перенесли‏ его на все‏ народы, обитавшие‏ между‏ Рейном и‏ низовьями Дуная — таковы были‏ границы античной‏ Германии.‏ Иначе‏ говоря, для римских писателей‏ германцами были‏ все, кто‏ не‏ походил‏ на кельтов (галлов)‏ и ираноязычных кочевников‏ (сарматов). Поэтому‏ в‏ «германцы» были‏ повёрстаны и‏ многие славянские племена.

Карта Германии по‏ описанию‏ Тацита

Причислению‏ славян к‏ германцам в‏ немалой степени‏ способствовало‏ то обстоятельство,‏ что те и другие зачастую‏ вступали в‏ военно-политические‏ союзы. По словам Тацита, германские (то есть вообще‏ варварские) племенные‏ дружины‏ постоянно пополнялись‏ воинами из соседних племён. «Если‏ племя, —‏ пишет‏ он,‏ — в‏ котором они родились,‏ закосневает в‏ длительном‏ мире и‏ праздности, множество знатных юношей отправляется‏ к племенам,‏ вовлечённым‏ в‏ какую-нибудь войну...». Подобно германцам,‏ славяне (у‏ Тацита —‏ венеды)‏ отнюдь‏ не отличались миролюбием.‏ Тацит свидетельствует, что‏ они «многое‏ усвоили‏ из их‏ (германских. –‏ С. Ц.) нравов, ведь они обходят‏ разбойничьими‏ шайками‏ все леса‏ и горы»‏ между Дунаем‏ и‏ Восточной Прибалтикой.‏

Как явствует из слов историка,‏ германские воины‏ часто‏ примыкали к славянам в их военных набегах на‏ соседние земли.‏ Любое‏ варварское войско‏ состояло в то время из‏ двух частей:‏ княжеской‏ дружины‏ и племенного‏ ополчения. Главными доблестями‏ дружинника считались‏ преданность‏ вождю и‏ личная храбрость. По сути, это‏ были профессиональные‏ военные,‏ каких‏ в каждом племени было‏ не так‏ уж много.‏ Поэтому‏ дружинники‏ зачастую набирались среди‏ соседних племён, и‏ бывало, что‏ инородцы‏ преобладали численно‏ в дружине‏ над сородичами князя. Германцы славились‏ как‏ отважные‏ воины (Цезарь‏ писал, что‏ галлы настолько‏ боялись‏ своих восточных‏ соседей, что не могли бестрепетно‏ выносить даже‏ одного‏ их «острого взора»), и не вызывает сомнений, что‏ они были‏ широко‏ представлены в‏ дружинах славянских князей. Очевидно, их‏ присутствие в‏ славянских‏ войсках,‏ да ещё‏ в непосредственной близости‏ к вождям,‏ играло‏ не последнюю‏ роль в отождествлении германцев и‏ славян в‏ римской‏ традиции,‏ облегчая для последней головоломную‏ классификацию бесчисленных‏ варварских племен,‏ появлявшихся‏ возле‏ римского лимеса примерно‏ из одного и‏ того же‏ географического‏ пространства.

С другой‏ стороны, германские‏ дружины, разумеется, могли пополняться за‏ счёт‏ славянских‏ воинов.

Затем примем‏ во внимание,‏ что славяне‏ (венеды),‏ по выражению‏ Тацита, «обезображивали» себя смешанными браками.‏ Это значит,‏ что‏ славянские мужчины брали себе в жёны германских женщин:‏ «обезображивали» себя‏ —‏ то есть‏ именно женились, а не выдавали‏ замуж своих‏ дочерей‏ (антропологически‏ наиболее сильное‏ смешение с германцами‏ наблюдается у‏ средневековых‏ хорватов). Дети‏ от таких смешанных браков, разумеется,‏ вырастали славянами‏ по‏ языку‏ и культуре; но по‏ распространённому у‏ всех варваров‏ обычаю‏ детям,‏ родившимся от иноплеменных‏ матерей, давали имена‏ из именника‏ того‏ народа, к‏ которому принадлежала‏ их мать. Это важно помнить,‏ сталкиваясь‏ с‏ обилием у‏ славян германских‏ имён в‏ античных‏ и раннесредневековых‏ источниках.

Сравнительное языкознание свидетельствует и об‏ обратном влиянии‏ —‏ славян на германцев. Известны, по крайней мере, 18‏ лексем, проникших‏ от‏ славян к‏ носителям западногерманских диалектов, начиная с‏ середины I‏ тыс.‏ до‏ н. э.

Смешение славян и германцев приобрело особый размах в эпоху Великого переселения народов, когда значительная часть славянских племен‏ покинула‏ Висло-Одерские земли, чтобы принять участие в‏ штурме Римской‏ империи.

Но‏ об‏ этом поговорим подробнее‏ в следующий раз.

Для проявления душевной щедрости

Сбербанк 2202 2002 9654 1939

Мои книги на ЛитРес

https://www.litres.ru/sergey-cvetkov/

У этой книги нет недовольных читателей. С удовольствием подпишу Вам экземпляр!

Последняя война Российской империи (описание и заказ)

Добавьте описание

ВКонтакте https://vk.com/id301377172

Мой телеграм-канал Истории от историка.