Мы поговорили с писателем, актёром, сценаристом, режиссёром и переводчиком Павлом Санаевым.
-- Я с удивлением прочитала, что ваша книжка «Хроники раздолбая» не автобиографическая…
-- Знаете, я принципиально этот вопрос не комментирую. Потому что я не хочу повторять ошибки, которые сделал в предыдущей книге – «Похороните меня за плинтусом», когда начал комментировать ее. И люди стали копаться, что было, чего не было. Правда это или неправда? Мне кажется, любая книга должна содержать две вещи: она должна быть интересной – и должна жить своей собственной жизнью. Поэтому раздолбай – это раздолбай, а я – это я. И все, что происходило с моим героем, это – правда. А все, что происходит в моей жизни, не важно.
-- Тогда иначе задам вопрос: ваш герой вам близок? Чем импонирует?
-- Вообще это история о развитии человека, о преодолении им каких-то препятствий… Вот, например, американцы любят все классифицировать. Наиболее любимый ими тип – так называемый «андердог». Это та, условно говоря, собачка, которая по воле автора оказывается на самом дне жизни. То есть герой, задавленный обстоятельствами, который непременно должен пробиться наверх. Когда однажды одного успешного американского продюсера спросили, как он добился успеха, он, нисколько не смущаясь, ответил, что никогда не продюсирует сценарий, если его герой не андердог.
-- То есть, грубо говоря, лузер, неудачник?
-- Не просто лузер. Андердог – это та собака, которая в конечном итоге побеждает. Но вначале она находится внизу свалки. Мой раздолбай – это такой типичный андердог. Вот этим он мне интересен.
-- Вы специально задались целью исследовать такого ботаника?
-- Нет, он не ботаник. Он андердог еще и потому, что этот человек – типичный продукт своего времени. Понимаете, живя в социалистическом обществе, сложно было умудриться стать неудачником. Для этого надо было сильно постараться. Нет, ну правда. Смотрите – если вы не полный идиот, то, заканчивая, к примеру, восемь классов даже на все тройки, все равно вы попадете в ПТУ. А оказавшись в ПТУ, вы по определению гарантированно получите профессию. Допустим, сантехника. В советское время любой сантехник зарабатывал больше, чем инженер…
-- И?..
-- Значит, он рано или поздно построит себе какую-нибудь дачу…
-- Если не сопьется...
-- Даже если он будет пить, не страшно. То есть любой вид деятельности гарантировал 140–150 рублей дохода, при которых любой человек был не хуже, чем большинство вокруг. И раздолбай формируется именно в таком обществе, где не нужно особо напрягаться. И вдруг происходит крушение этого комфортного «райка». И мир становится не просто незащищенным, а превращается в антисоциальный. То есть выбор невелик: либо стать бандитом, либо, образно говоря, оказаться сонным рачком на дне водоема. В подобной ситуации оказались все мы, и мой герой в том числе. Он же не мог предположить, что спустя десять лет что-то изменится? И он думает, как не стать этим придонным рачком – и в то же время не переступить через какие-то моральные ценности.
-- В вашей жизни было много известных людей. И ваш дедушка, известный в прошлом киноактер Всеволод Санаев, и отчим, замечательный артист и режиссер Ролан Быков. А кто из них больше оставил след?
-- Ну… Ролан Антонович, конечно.
-- Он принимал участие в вашем воспитании?
-- Принимал. Самое главное, что было в моей жизни – это личный пример Ролана Антоновича, понимаете? Отчим, как и любой другой человек, не должен каждый день говорить: делай так, а не иначе – верно? Он просто являл собой некий пример, которому хотелось подражать. А дальше он может объяснить, как подражать более удачно.
-- А как он это делал в реальной жизни, очень интересно?
-- Ну… все очень просто. Если вы живете рядом с человеком, который много работает, и много сил отдает своему делу, и еще много рассказывает о своих увлечениях, то это заразительно. Вы волей-неволей хотите ему подражать. А для этого прежде всего хочется найти свое дело. Чтобы все-таки не копировать его… Кстати говоря, когда мы жили вместе, мне почему-то даже не приходило в голову сказать, что я хочу быть режиссером. Мне казалось, что это совсем уж неприлично – из области фантазий. Но мне хотелось найти что-то свое, и так же увлеченно об этом говорить. Так же этому отдаваться, чтобы хоть в чем-то быть на Ролана похожим. И я начал писать – и таким образом пытался завоевать его уважение. Это же важно – завоевать уважение родителей, да?
-- Серьезно?
-- Ну да. Вы так этому удивляетесь?
-- Удивляюсь, потому что обычно возникает чувство сопротивления…
-- А я считаю, что обычно бывает совершенно по-другому. Обычно ребенок хочет подражать своему отцу, если его отец человек успешный. Если папа лежит у телевизора с банкой пива, это тоже пример для подражания – идти по пути наименьшего сопротивления. Ну и вырастает такое поколение раздолбаев. А если отец занят делом, то «быть как мой папа» – абсолютно естественная, по-моему, реакция.
-- Вы называли его папой?
-- Нет. Звал его по имени.
Продолжение ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал и читай:
Вера Илюхина, Москва, специально для «Лилит» (с)