По уже знакомой дороге мы доехали до Онеги - точнее, до Поньги: именно так называется посёлок на левом берегу Онеги-реки. Подъехали к ледовой переправе, Денис с Сашей выехали на лёд Онеги, а я немного притормозил. Мы на всех переправах из соображений безопасности соблюдали достаточно большую дистанцию.
А местные жители, видимо, совсем привычны к ледовым переправам - и не считают нужным соблюдать положенную дистанцию на легковой машине, да ещё и во второй половине зимы. Ховер с местными номерами, ехавший сзади меня, тут же меня обогнал и устремился на ледовую переправу, догоняя Паджеро Спорт. И я тоже за ним поехал.
От города Онеги мы поехали снова по уже знакомой дороге - вверх по течению Онеги-реки: планировали наверстать упущенное вечером предыдущего дня и всё-таки попасть в Подпорожье, посмотреть на огромную деревянную Владимирскую церковь. Менее чем через 20 километров мы достигли Амосовской - или Каменихи. В Архангельской области многие деревни имеют двойные названия: одно - которое отмечается на картах и упоминается во всех официальных бумагах; второе - которое используется в разговорах местными жителями. На карте эта деревня обозначена как Амосовская, но автобусная остановка на грейдере Савинский - Ярнема - Онега рядом с деревней отмечена как "Камениха".
Относительно недавно (около ста лет назад) аналогичная картина была и в нашей деревне, и в её окрестностях. У каждого села, у каждой деревни было два наименования: одно - официальное, второе - общеупотребительное. Более того, в наших краях было ещё интереснее: у каждой семьи было две фамилии! Одна - официальная, по документам, вторая - разговорная, по которой односельчане называли. Причём было не прозвище, а именно вторая фамилия, передававшаяся по наследству. Официальные и реальные названия и фамилии между собой не конфликтовали: люди знали, что при общении с государственными служащими следует называться официальной фамилией; а государство не требовало, чтобы официальные фамилии использовались в обиходе. Я всегда вспоминаю этот факт из родной истории, когда говорят, что нам обязательно необходимо правовое государство, чтобы законы, написанные на бумаге, и законы, по которым люди реально живут - совпадали между собой. Каких-то сто лет назад у нас даже фамилии, написанные на бумаге, не совпадали с реальными!
Мы въехали в Камениху и остановились у спуска к реке, к пешеходно-снегоходной ледовой переправе. Там была расчищенная площадка, но в тот момент её занимали две машины туристов. Экипажи стояли возле своих автомобилей и вроде бы собирались уезжать - но уж очень медленно собирались. Мы минутку постояли, потом Денис по рации сказал:
- Паркуйся в сугроб.
Мы аккуратно запарковали наши внедорожники левыми колёсами в сугроб на обочине дороги. Я вылез из машины - и по пояс провалился: под снегом была придорожная канава.
Днём ранее мы говорили с местной жительницей, у которой хранится ключ от Владимирской церкви (собственно, её дом и стоит у спуска к реке). В этот раз дом был закрыт, а соседи сказали: мол, они уехали в Онегу за покупками. Мы расстроились, что не удастся попасть в храм - но стали потихоньку доставать лыжи и переодеваться для прогулки на левый берег, в Подпорожье. И буквально через пару минут на наше счастье подъехала Шевроле Нива с хозяевами дома и держателями ключа от церкви. Мы поздоровались друг с другом. Наши собеседники сказали, что ключ сейчас вынесут, а вот подвезти до храма на "мотособаке" не смогут: какая-то шестерёнка в ней сломалась. Собственно, они и ездили в Онегу за запасной деталью. Передали нам ключ со словами:
- Огниво-то какое-нибудь у вас есть с собой? Замок наверняка замёрз.
У меня была в кармане зажигалка.
- На обратном пути заходите к нам на чай! - пригласили хозяева. - Мы как раз к вашему возвращению чайник поставим.
Поблагодарив за приглашение, мы встали на лыжи.
- А лыжи-то можете и не брать. Снегоходка идёт до самой церкви.
- Мы по сугробу вокруг церкви будем ходить, ракурсы для съёмки искать, - ответили мы и направились к спуску на лёд.
Спуск к Онеге-реке в Каменихе довольно длинный и довольно крутой. На охотничьих лыжах съезжать с гор не очень удобно, поэтому я решил присесть на корточки и так съехать, будто на санках. Идея оказалась неправильной: на корточках лыжами в принципе невозможно управлять. Посреди спуска я опрокинулся назад и довольно сильно ударился копчиком о промёрзший снег. Денис с Сашей съехали более традиционным образом, и мы потихоньку направились на другой берег Онеги.
Ширина Онеги в этом месте - около километра. Где-то я читал, что выше Подпорожья на протяжении примерно десяти километров река очень порожистая, несудоходная. Наверно, именно по этой причине Подпорожье и названо своим именем. Километрах в десяти выше на берегу есть местечко под названием Порог - видимо, там пороги и начинаются. А вниз от Подпорожья по Онеге уже можно ходить на судах.
Реку мы переходили примерно 20 минут. Торопились успеть сфотографировать деревянный храм в лучах заходящего солнца. Времени до заката было ещё много: мы спустились на лёд примерно в половине пятого. Но с севера медленно надвигалась сплошная пелена туч, которая грозила закрыть диск солнца. Поэтому мы спешили, особенно Денис.
Но когда мы добрались до левого берега, солнце уже затянуло тучами. Радовало только то, что на улице ещё было достаточно светло - достаточно, чтобы сфотографировать Владимирскую церковь и чтобы полюбоваться ею.
Церковь Владимирской иконы Божией Матери в Подпорожье была построена в середине XVIII века. До 40-ых годов XX века в этом месте, на 22-метровой Жеребцовой горе, располагался северный "тройник". Владимирская церковь была летней. Зимняя Троицкая церковь, построенная ещё раньше (в начале XVIII века), разрушилась под гнётом времени. А колокольню, по слухам, местные жители разобрали на дрова в годы Великой Отечественной войны. Огромная же Владимирская церковь стоит до сих пор и занимает достойное место в тройке самых больших деревянных храмов Поонежья - наряду с Вознесенской церковью в Пияле и Преображенской церковью в Турчасове, которые мы уже видели. Как видно, церковь кубоватая, пятиглавая.
Денис на какое-то время задержался на берегу реки: видимо, оттуда делал фото Онеги и Каменихи. Солнце уже заволокло тучами, можно было не спешить. Мы с Сашей в это время поснимали церковь. Поскольку перед лыжной прогулкой я отстегнул синтепоновую подкладку от куртки - довольно быстро начал зябнуть без движения. Ходил туда-сюда на лыжах вдоль тропы, чтобы согреться. Потом нас догнал Денис - и быстро подобрал ракурс для съёмки, который мы сами не нашли.
Скрывавшееся за тучами солнце уже клонилось к закату, зато на небе появилась луна. Сняв массу фото и видео издалека, мы стали подниматься на Жеребцову гору к самой церкви.
Я сделал фото своего лица, уставшего от мороза и недосыпания, на фоне церкви.
В самой деревне Медведевской, через которую мы проходили по пути к храму, видимо, живут только дачники. В ней довольно много домов, находящихся в неплохом состоянии - но мы не увидели ни одного, возле которого был расчищен снег. Наверно, летом сюда люди приезжают.
Поднявшись на Жеребцову гору, мы сначала покружили по сугробу вокруг церкви, выискивая лучшие ракурсы для съёмки. Собственно, ракурсы искал Денис, а мы просто ходили за ним и снимали оттуда же, откуда он. Солнце ещё раз выглянуло из-за туч, перед тем как окончательно скрыться за горизонтом - и подарило нам возможность сделать неплохие кадры.
Вот здесь и пригодились лыжи. От Каменихи до Подпорожья, действительно, шла снегоходная тропа - а вот вокруг церкви был глубокий сугроб. Без лыж мы бы не смогли так легко передвигаться по снегу, выбирая точки для фотографирования.
Жеребцова гора высоко возвышается над Онегой. С неё далеко видно.
При скрывающемся за горизонтом солнце мы подошли к воротам церкви. К слову, с Владимирской церковью в Подпорожье связан геокешерский тайник, который был мною благополучно найден. А замок на воротах, действительно, замёрз и не отпирался. Мы несколько раз нагревали зажигалкой ключ и вставляли его в замочную скважину - пока он, наконец, не провернулся. И мы, ступая по скрипучим половицам, вошли в старинный храм, построенный более 250 лет назад. Было видно, что за церковью следят. Я читал, что в 2018 году силами фонда "Общее дело" был проведён консервационный ремонт кровли церкви. Тогда же впервые за долгое время в храме провели литургию - и тогда же, видимо, завезли иконы. Но нас всех больше впечатлили расписные "небеса" - лично я их видел впервые в жизни. Денис положил фотоаппарат на деревянный пол, поставил на автоспуск - и велел нам не шевелиться, чтобы не смазать фотографию "небес" (было уже довольно темно, требовалась большая выдержка). Я ограничился фотографированием с рук.
Посмотрев на Владимирскую церковь изнутри, мы как-то быстро засобирались обратно. Во-первых, в таких храмах всегда чувствуешь себя гостем - причём незваным (несмотря на то, что местные жители дали ключ). Другое дело, если бы внутри был священник, который бы нас пригласил войти и рассказал о церкви... Во-вторых, на улице уже темнело, а без движения нам становилось холодно. Поэтому мы вышли наружу, заперли дверь, встали на лыжи - и направились обратно в Камениху. Путь занял полчаса, и к моменту нашего прихода уже сгустились сумерки: было около шести часов вечера.
Мы постучались в дверь дома у спуска к реке, чтобы вернуть хозяевам ключ от храма, а они снова пригласили нас на чай. Для меня это был совершенно новый опыт: что люди, с которыми только что познакомились, зовут к себе в дом пить чай. Отказываться было неудобно. Также неудобно было, что у нас с собой совершенно не было никаких сладостей, которые было бы не стыдно предложить к чаю. Тем не менее, приглашение мы приняли, хотя и с некоторым стеснением. Хозяева, провожая нас в дом, приговаривали:
- Заходите, не стесняйтесь. Мимо нашего чайника ещё ни один турист не прошёл!
Впервые за пять дней мы оказались внутри стационарного жилища - и насколько же уютно было пить чай не на улице при минусовой температуре и не в салоне автомобиля, а в доме, за столом, у телевизора! Познакомились с хозяевами, их звали Михаилом и Натальей, а их пса - Кузей. И около двух часов мы легко, приятно и непрерывно разговаривали - будто мы не впервые в жизни друг друга увидели, а давно и хорошо друг друга знаем. Наталья рассказывала, что она переехала постоянно жить в деревню из Северодвинска весной 2020 года, когда началась эпидемия коронавируса. Она тогда как раз вышла на пенсию - и решила, что в сельской местности, в родовом доме самоизолироваться будет проще. Рассказывали они о сельском быте, что зимой в Камениху, бывает, заходят волки - в эти периоды пса Кузю они на ночь забирают в дом, чтобы не загрызли. "Мотособаки" здесь есть у многих, зимой это - основное средство передвижения вне дорог, по сугробу: "Пусть даже едешь со скоростью пешехода, но - едешь же, а не своими ногами идёшь!" Рассказывали о жизни в райцентре, городе Онеге. Если вкратце, город довольно депрессивный (как и многие малые города России): с работой сложно, зарплаты маленькие, хорошо живут только бандиты (которые никуда не делись со времён 90-х годов) и чиновники.
Нас Михаил с Натальей тоже расспрашивали обо всём. Задавали вопросы о путешествии: где мы уже были, долго ли ездим. Узнав, что мы пятый день ночуем в машинах, сказали:
- Мы бы знали - не только бы на чай вас позвали, но и баньку бы вам истопили!
Спрашивали о жизни в Москве и вообще в средней полосе России. Когда мы говорили, что многие деревни в наших краях пустеют и вымирают, а поля не засеваются - качали головой:
- У вас ведь там земля плодородная, не то что здесь у нас!
Традиционно спросили о семьях: есть ли жёны и дети, и как они живут, пока мы тут путешествуем. Мы объяснили, что путешествуем нечасто: если раз в году удаётся выбраться на неделю-две на Север - это уже хорошо.
Мы пытались расспросить Михаила с Натальей о дальнейшем нашем маршруте. Из Каменихи мы планировали снова вернуться в Онегу, а потом поехать в Пурнему, что на Онежском полуострове. Но ходили какие-то слухи, что из Пурнемы есть зимник ещё севернее - в Лямцу. А ещё мы хотели разузнать о секретном зимнике в Нёноксу, по которому туда можно въехать без пропуска. Но хозяева дома сразу сказали:
- Мы ведь тут не путешествуем, как вы - вот только в Онегу ездим да в Архангельск с Северодвинском. В Пурнему дорога должна быть, туда многие ездят зимой ловить навагу. А вы будете навагу ловить? Или у вас там родственники живут? Насчёт Лямцы - не знаем...
- А вот насчёт Нёноксы...
- Туда ходит поезд из Северодвинска. Но ведь там - сами знаете, что. Пропуск нужно получать на въезд.
- Вроде есть какой-то тайный зимник, по которому можно въехать без пропуска? - спросили мы.
- Мы не слышали. Да вы, видимо, лучше нас эти тайные тропы знаете!
Как бы ни было приятно пить чай и разговаривать с гостеприимными хозяевами, настало время прощаться и ехать дальше. Вовремя вспомнив о необходимости вернуть ключ от церкви, мы поблагодарили Михаила и Наталью за такой тёплый приём - и вышли на улицу, к нашим машинам. К этому моменту уже совсем стемнело: было около восьми часов вечера.
- До Пурнемы нам 120 километров, - сказал я, построив маршрут в навигаторе.
- Поверь мне, это много! - ответил Денис.
Я и сам понимал, что дороги здесь - совсем не такие, как дома. Но рассчитывал, что часа за два мы должны доехать.
Мы сели в автомобили и поехали, продолжая наше путешествие. Быстренько доехали до Онеги, где снова залили полные баки топлива. А потом поехали дальше, по грейдеру Онега - Северодвинск. В 2017 году мы этот участок проезжали также в темноте - а ещё тогда был мороз около 35 градусов, если не ниже. В этот раз мороза не было, но после Онеги пошёл плотный, густой снег. Дорога была скользкая, извилистая, видимость - плохая. Небольшой участок маршрута проходил прямо по берегу Белого моря. В темноте казалось, что слева - крутой обрыв, а внизу - вода. Очень не хотелось на такой дороге попасть в занос и улететь в море, поэтому мы ехали аккуратно. После Тамицы дорога ушла с побережья, но стала более извилистой и холмистой. А ещё мы догнали лесовоз, который ехал со скоростью 30-40 км/ч - и долго не могли его обогнать из-за плохой видимости: снегопад не прекращался. В такие моменты - когда я еду в темноте или в сумерках, при снегопаде, по узкой извилистой дороге вдалеке от родного дома - мне вспоминаются строки из песни "Волчья" ансамбля Gjeldrune:
По чужим тропам, через снегопад,
Разрывая телом снежинок стаю.
Сожжены мосты… Бросил взгляд назад.
А спроси: "Зачем?" — я и сам не знаю.
Круговерть лесов, бурелом и мгла
Разрывают на части душу…
А под шкурою теплится зола
Того мира, что не разрушил.
Впрочем, о том мире, который остался дома, в Москве - думать было некогда. Нужно было управлять автомобилем, чтобы не улететь в занос, не попасть в аварию - но и не особенно задерживаться. Наконец, мы обогнали лесовоз, проехали Кянду и вскоре доехали до перекрёстка (N64°21.323′ E38°08.640′), на котором повернули налево, на Пурнему. В ходе путешествия мы проехали вдоль реки Онеги, несколько раз заправлялись в городе Онеге, ночевали на берегу Онежской губы Белого моря - а теперь начали движение по Онежскому полуострову. Таким образом, Поонежская экспедиция продолжалась!
Грейдер общего пользования закончился. Строго говоря, в сторону Пурнемы ведёт технологическая дорога, на которую пускать всех не обязаны. На практике, конечно, люди ездят. Мы в одном месте видели освещённую будку на дороге, которая была пуста - и в одном месте кордон со шлагбаумом, который был открыт. Людей не было нигде. При этом встречные машины изредка попадались. Технологическая дорога проходила по насыпи, оценить высоту которой в темноте, при свете фар было невозможно. Казалось, что слева и справа от дороги - довольно высокие обрывы. При этом дорога имела существенный крен вправо. Включать дальний свет для лучшей видимости было нельзя: тогда бы я через зеркала ослеплял Дениса. Да и непрекращающаяся пурга ограничивала видимость. А Денис гнал по этой технологической дороге с огромной скоростью 60-70 км/ч! Мне казалось, что мы движемся крайне рискованно и наверняка в какой-то момент улетим с дороги. Тем более, никакого ограждения не было, а снежный бруствер на обочине был не такой уж и высокий. Пару раз я видел, как Паджеро Спорт на скорости цепляет правыми колёсами нечищеный участок дороги, после чего его одновременно и разворачивало вправо, и стаскивало в сторону обрыва. В эти моменты я думал: ну, сейчас будет авария, сейчас они улетят с дороги... Но в глубоком снегу автомобиль сбавлял скорость, после чего Денис его выравнивал и возвращался на дорогу. Тем не менее, мне в тот момент думалось: "Денис обычно так аккуратно и неторопливо водит, даже по асфальтовому шоссе едет со скоростью 90 км/ч - а тут по этой жуткой, опасной дороге гонит все 70 км/ч! Что происходит?! Будто он посадил за руль Сашу, который как раз погонять-то любит".
Навигатор несколько раз советовал свернуть налево, но на местности ведущей влево дороги не было - и мы продолжали ехать прямо. Наконец, показался указатель (N64°25.624′ E37°21.351′): прямо - Лямца, налево - Пурнема. Мы повернули налево и съехали с технологической дороги, попав на зимник, ведущий уже непосредственно в Пурнему. Снег к этому моменту кончился, и вскоре Денис с Сашей остановились - фотографировать.
Местность этого, действительно, заслуживала. Кругом был снег, настоящее белое безмолвие. Свет фар выхватывал из темноты покрытые снегом ёлки - какие-то совершено необычные, с очень узкими кронами. Деревья такой формы казались предвестниками лесотундры. На самом деле, возможно, так сказывались сильные ветры, дующие на Онежском полуострове. До берега моря было меньше 10 километров, при этом высота над уровнем моря превышала 100 метров! Неудивительно, что эта местность принимала на себя все ветры, дующие с моря, пришедшие из океана.
Я ограничился фотографированием с рук, а Денис развернул штатив для качественной ночной съёмки.
Закончив фотографирование, мы запрыгнули в машины и продолжили дорогу в Пурнему. Одолели очень крутой спуск и выехали из леса на берег моря. Перед Пурнемой была расчищенная площадка, на которой стояло много машин - почти все с прицепами. Мы въехали в саму деревню, в центре которой тоже было припарковано немало автомобилей (в основном, внедорожников и пикапов) - и тоже все с прицепами. Я по путешествию в Мезень уже знал, что прицепы нужны для перевозки снегоходов: чем севернее забираешься, тем меньше доступных для колёсного транспорта дорог - и тем большую роль играют снегоходы.
Было уже почти 11 часов вечера, на улицах никого не было. Мы принялись кружить по деревне в поисках того самого зимника на Лямцу. Кружили в темноте примерно полчаса, но ничего не нашли. Несколько раз заезжали в довольно глубокие сугробы: не по всем улицам Пурнемы можно проехать на колёсном транспорте. Наконец, Денис сказал по рации:
- Всё, сейчас поедем искать место для ночлега.
- Погоди, а до этого мы что делали? - я все полчаса просто молча ездил за Сашей и Денисом, думая, что мы как раз ищем ночёвку.
- Мы думали зимник на Лямцу найти, но что-то его тут нет.
К слову, от Каменихи мы проехали 140 километров, и заняло это около трёх часов (без учёта кружения по Пурнеме). Трек нашего пути можно посмотреть тут: https://gpsloglabs.com/share/da9a3daecceb78c55edb9666c62e114c1835ccfb/
Мы выехали обратно из деревни и, проехавшись по её окраине, нашли небольшую расчищенную площадку, где и остановились. Вылезли из автомобилей совершенно уставшие, без сил. Тут как раз по околице Пурнемы ехал мужик на снегоходе. Мы махнули ему рукой, чтобы остановился:
- Добрый вечер! Не подскажете, тут есть дорога до Лямцы? Зимник какой-нибудь...
- Нет, дороги нету! Есть дорога там, которая верхом идёт - но она в восьми километрах от Лямцы заканчивается, и дальше только на "Буране". А вам зачем в Лямцу? У вас там родня живёт? - поинтересовался водитель снегохода.
- Да нет, мы просто путешествуем...
- А-а, ясно. А то я в Лямце много кого знаю. Думал, вы к родственникам едете.
Как всегда, сложно объяснить людям, что мы едем просто так, посмотреть любопытные места. Если люди едут ловить рыбу или в гости к родственникам - это всем понятно. Но простое путешествие с целью осмотра северных достопримечательностей - оно не сразу укладывается у людей в голове.
Мы ещё немного поговорили с водителем снегохода. Он сказал, что к кому-то из его односельчан приехал в гости коллега из Архангельска - и решил покататься по Пурнеме на машине. Свою ошибку этот коллега осознал довольно быстро, когда застрял. Вот этот мужик на снегоходе ездил в столь поздний час вытаскивать машину, застрявшую в сугробе прямо на улице Пурнемы:
- Чудаки-люди! Я на "Буране" и то еле проезжаю по деревне, а они на машине полезли. Куда здесь на машине ехать? Сугробы же!
Смысл его слов мы полностью осознали только на следующий день. А в тот момент мы распрощались - и разбрелись по машинам. На часах было около половины двенадцатого. Я спросил Сашу с Денисом:
- Во сколько завтра подъём?
- Ну-у... - Денис задумался. - Давай в шесть тридцать.
Понятно, что позволить себе вволю выспаться мы не могли: нужно было спешить погулять по Пурнеме, осмотреть Пурнемский погост, выйти на берег Белого моря - а потом ехать обратно. Но и недосыпание уже сильное накопилось.
Саша предлагал поужинать и даже немного выпить, но у меня на это совершенно не было сил. Я забрался в Ховер и с трудом, собрав волю в кулак, записал вечерний видеодневник. Начал пересматривать - и заметил, что от усталости в начале видео назвал не ту дату: 23 февраля вместо 25-го. Природная тяга к перфекционизму заставила переписать видео. Но очень обидно было: эти 10 минут можно было потратить на сон!
МТС в Пурнеме не ловит, а "Мегафон" худо-бедно можно поймать. Я отправил смс жене и родителям, что мы приехали в Пурнему и будем тут ночевать. На улице было совсем тепло, около пяти градусов ниже нуля. Но снова шёл снег и дул ветер. Сильный ветер с моря, стоящие в Пурнеме автомобили с прицепами, занесённые снегом деревенские улицы, по которым нельзя проехать на машине, а можно только на снегоходе - всё это было признаками попадания в другой мир. Тот самый заповедный мир Русского Севера, в котором мы во время путешествия в Мезень провели добрых четыре дня. И ощущения от ночёвки в Пурнеме были совершенно необычными. Предыдущей ночью мы ночевали в перелеске под Нименьгой, и это было интересно некоторой своей оторванностью от цивилизации. Но точно так же заночевать в лесу мы могли бы и во время покатушки выходного дня где-нибудь не так далеко от Москвы. Здесь же впечатления были другие: будто мы ночевали где-нибудь посреди тундры на окраине посёлка вахтовиков. То есть локально цивилизация в лице Пурнемы находилась рядом - но глобально вокруг уже был совершенно другой мир, примечательный своей оторванностью от привычного.
Ближе к полуночи я наконец улёгся и мгновенно заснул.
Оглавление
- Глава IX. От Поонежья до Беломорья