Советский народ, не имея туалетной бумаги, удивлялся всему... Революция научила нас щедро разбрасываться тем, что нам не принадлежит. Нормально – беречь хотя бы то, что не твое, но бережливость – «буржуазный пережиток». Революция отучила нас беречь чужое. Революция назвала это социалистическим имуществом и присвоила себе. Для Мандельштама – это было мерзко и противоестественно, но «промотали – как пел другой поэт, чрезвычайно ценивший Мандельштама – чужое наследство». Теперь удивляемся... а что нам еще осталось? «Рулоны каменного сукна» и «лысый цоколь государственного звонкого камня»?...

Многие литературные критики считали Мандельштама и Пастернака «попутчиками», при этом нередко приводя сравнительные характеристики в своих литературных исследованиях. Кто-то заявлял о выраженных схожестях, другие же отмечали яркий контраст между двумя поэтами, родившимися с разницей всего лишь в один год. Часто отмечали, что работы Мандельштама – поэзия печального созерцателя, интроверта, делающего упор на собственные переживания, обращаясь в первую очередь к своим чувствам и эмоциям при описании окружающей его действительности...