Дом, в котором жила Настя, оказался досадно близко: они добрались за каких-то пятнадцать минут. Успели немного поговорить о сегодняшнем вечере и спеть всего три песни. Когда остановились у подъезда двенадцатиэтажного дома, Ростислав не спешил вызывать такси. Стоял и молча смотрел на Настю. Потом осторожно взял её руку в свои ладони. Вот ведь странность какая! Жестокие, злые и безжалостные слова всегда говорятся очень легко и ёмко, слетают с губ, как напуганные птицы с крыши, а чтобы сказать потом нечто прекрасное, открыть душу, приходится долго собираться с силами...
“Сегодня я получил от тебя три письма, в которых было фото. Какое счастье, я вновь связан с тобой мыслями и словами…”, — в руках ветерана Великой Отечественной войны Георгия Михайловича Кулешова пожелтевший от времени лист бумаги...