Впервые услышав эту историю, автор поверил в её существование. Однако с самого начала факт повествования, идущего от первого лица, заставил усомниться в том, что рассказчик может помнить о случившемся – ведь ему на тот момент было всего три года. Поспорив с героем рассказа (иначе не могло быть: мы – братья), автор пришёл к выводу, что детская память, обострённая голодной жизнью в оккупации, выделила этот случай изо всех остальных, рассказанных матерью, наделив твёрдым убеждением: «Я – помню!». Виктор, проснувшись, прошёлся к двери – закрыто...