Плечо болело нестерпимо. В голове как будто шептались сто голосов одновременно, вызывая непреодолимое желание прекратить этот отвратительный, навязчивый шум. - Марфуша… - донёсся откуда-то издалека знакомый голос. - Машка, просыпайся. Хватит валяться. Я с трудом разлепила налившиеся свинцовой тяжестью веки, подождала, пока взгляд немного прояснится, и поняла, что всё ещё нахожусь в том же самом доме - кто-то перетащил меня на диван и заботливо подсунул под голову старую, пахнущую сыростью подушку...

Как-то раз одна моя знакомая читала мне вслух мой же текст. Чувства юмора эта дама не имеет, с сарказмом не знакома (сама, правда, считает иначе) поэтому читала старательно, приторным голосом. Эффект впечатлил: мне захотелось выбросить ее в окно и выпрыгнуть самой – настолько пошло получилось. Осознание отсутствия чувства юмора почему-то считается таким же постыдным, как признание в импотенции. Хотя, казалось бы, с кем не бывает… Ну, не доступен вам смех. Стоило бы смириться и жить с тем, что есть...

На руках у меня симпатичный бутуз, он только родился, и потому имени у него ещё нет, только фамилия — Sode. На календаре 1272 год, и это мой 19 раз прадед. Я валяюсь на траве, Сто фантазий в голове. Помечтай со мною вместе —             Будет их не сто, а двести!                                        Ю. Мориц Он вылез из окна и стал карабкаться вверх по бобовому стеблю. Он взбирался все выше и выше, все выше и выше. Страшно подумать, как высоко ему пришлось влезть, прежде чем он наконец добрался до неба...