Олешки бежали по дороге, колокольчики на упряжи празднично и весело звенели. Дед Мороз, довольный, что всё получилось, улыбался в густые усы и поправлял на коленях лесной феи тёплый плед: не застудить бы девчонку. Вдруг из леса, на поляну, высоко поднимая ноги, выскочила Лешачиха. Азартно повизгивая и хлопая себя ладонями по бокам, она, кажется, совсем не замечала холода. Под глазом у Лешачихи переспелой сливой синел кровоподтёк, на распахнутой тёплой куртке осталась единственная пуговица. За ней, ревя, как разбуженный в середине зимы медведь, выбежал Леший...

Часто встречаю высказывания в таком духе: ну что там русский Пушкин, никто в мире его не ценит, нигде его не знают и особо им не интересуются. По этому поводу у меня есть четкое и непоколебимое мнение: поэзия и язык неразделимы, поэт и народ неразделимы тоже. У каждого языка своя поэзия, у каждого народа свои поэты. Поэзия непереводима (хорошая поэзия конечно). Все переводы – это суррогаты. Слишком много заложено в поэтические тексты такого, что воспринимается подсознательно, что обращено к предыдущему...