Тагир, Сестренки и прочие

Уважаемые мои читатели! Понимая вашу обеспокоенность моим долгим отсутствием, сообщаю, что оно было вызвано командировкой в связи с аттестацией по основной профессии. Поскольку аттестация проходила в областном центре, в течение двух недель приходилось курсировать на своем авто туда и обратно. Времени почти не оставалось. Не мог я оставить своих хвостатых девчонок без внимания, хотя бы несколько часов в день, но был с ними. Пока не могу порадовать вас новыми рассказами – готовлюсь к плановой операции и все мысли и заботы о ней...

Кот не был похож на сородичей - он не боялся ни людей, ни бродячих псов. Впрочем, и те и другие обходили его стороной, наверное, потому, что он был не такой как другие коты. Впервые я увидел его утром, идя на стоянку за машиной, чтобы отправиться на службу. Он сидел у старого гаража, построенного в дальнем конце двора и смотрел на его стену. Со стороны казалось, что он изучает кирпичи – настолько внимателен и сосредоточен был его взгляд. Вечером, возвращаясь с работы, я увидел его там же. Казалось,...

Люся пропала в это воскресенье, днем. По обыкновению, накормив ее и Сестренок рано утром, я выпустил их проветриться. Проветриться получилось в прямом смысле слова – природный катаклизм, связанный, по словам синоптиков, с аномальной активностью Солнца, в нашей местности сопровождался сильнейшим ветром – 17 – 20 метров в секунду. Как не пытались мои кошки бодриться и держать хвосты торчком, их неизбежно клонило ветром в сторону. Ветер ветром, но накопились домашние дела, которые в частном доме и не кончаются...

По мотивам реальных событий. - Батя, стой! – рядом с кабиной стоял молодой человек в военной форме, впрочем, как и все здесь. – Ты ведь с Алтая? - Оттуда, сынок. Разгрузился, пора и домой. – Василий взглянул на молодого парня: - А ты – земляк, что ли? - Нет, батя, с Урала я. А твои земляки на связь вышли. Просят дождаться, пассажира тебе везут. Возьмешь? - Отчего не взять? Вдвоем оно веселее. Не дезертир, надеюсь? - Нет. – Засмеялся солдат. – Очень боевой товарищ. Сегодня твои гостинцы доставили на «передок», ребята как узнали, что земляк приехал – связались, просили задержаться...

– З-з-з, з-з-з, - звенели струйки молока о стенку подойника. Бабушка Варя спешила закончить утреннюю дойку своей любимицы – коровы Майки. Рядом крутился котенок Васенька – единственный котенок, которого, неожиданно даже для себя, умудрилась народить престарелая Мурка. Тоже любимчик бабушки. – Дай молочка, да-а-ай! – Исходил истошным воплем малыш, требуя свою порцию. – Сейчас, Васенька, сейчас. Плесну тебе и Мурке тоже. – Пыталась успокоить она мелкого вымогателя. Тот в нетерпении вцепился коготочками в ногу хозяйке и даже пополз по ней вверх...

Опять хлопнула подпружиненная дверь, впустив в подъезд порцию колючего, холодного воздуха. Котенок вздрогнул и теснее прижался к батарее отопления. Она представляла собой два ряда тонких пластин, нанизанных на трубы, по которым циркулировала едва теплая вода. Между верхним и нижним рядами было пространство, небольшое, но достаточное, чтобы там мог поместиться худой котенок двух месяцев от роду. Его тщедушное тельце впитывало крохи тепла, исходившие от батареи. В метре от нее температура стремилась к нулю, а на ступенях бетонной лестницы уже не таял снег, занесенный обувью жителей подъезда...

- Жулик, Жулик! – Звал своего кота Павел, разыскивая его по всему двору. Тот - как в воду канул! - Молодой человек! – окликнул его пожилой мужчина с балкона второго этажа. – Я интересуюсь спросить – вы жалуетесь, или предупреждаете? - Кот у меня потерялся. – Признался Павел. – Жуликом зовут. - Ой-вей! – покачал головой мужчина. – Разве это имя коту? За что ему такое счастье? - Ого! – усмехнулся Павел. – Вы его еще не знаете. Это настоящий разбойник, но ласковый, подлец! - Это – да! – согласился мужчина...

Первый урок физики у семиклассников был по расписанию второго сентября. Ребята знали, что старый учитель – Николай Степанович, ушел на пенсию и всех интересовал вопрос – кто будет вместо него? После звонка все заняли места за партами и с нетерпеньем уставились на дверь. Наконец, она отворилась и в класс, торопливой походкой вошел невысокий, сухощавый, молодой мужчина, лет двадцати пяти с классным журналом в руках. Он встал за столом, внимательно оглядел класс. Взгляд его, за стеклами очков прямоугольной формы, показался ребятам строгим...

Он никому не был нужен. Он уже родился никому не нужным, кроме мамы – старой, уставшей от невзгод кошки. Ему было три месяца, когда он остался один. Не совсем один – вокруг были другие коты и кошки, но он не был им нужен. Удачей было то, что детство его пришлось на летние месяцы, зимой он не смог бы выжить. Хотя и летом выживать одному - та еще задача для котенка, но он решил ее. Набравшись сил и опыта, он хоть и с трудом, но пережил свою первую зиму. Коты и кошки по натуре индивидуалисты, но в трудное время стараются держаться вместе, интуитивно чувствуя, что так легче пережить тяжелые дни...

Вздрагивая и отряхивая лапки от утренней росы, кот осторожно ступал по молоденькой траве. Надо пройти к стожку, который стоит на краю поля. Рядом с ним всегда суетятся мыши, значит можно будет подкрепиться. Больше нечем – деревья еще голые, за птичками не поохотиться, так что мыши – единственная пока еда для одинокого молоденького котика. Но его надеждам не суждено было сбыться – на открытом пространстве, где негде скрыться, его ждали два пса. Старые знакомые – давно его пытаются выловить, и всякий раз котику удавалось их одурачить, но сегодня – не тот случай...

«Туп! Туп!» - вел свой неторопливый разговор топор в руках Михалыча. Работа спорилась, дерево изрядно просушенное, глухим звоном отзывалось на удары. Ласковое весеннее солнце и легкий ветерок добавлял настроения и без того приподнятого. Еще пара точных ударов и стойка ровно встала на лежень, подпирая коньковый прогон. - Ленька, стрельни! – попросил Михалыч шестнадцатилетнего сына, который помогал ему в работе. Глаз у парня верный, глянет – и отвес не нужен. - Батя, дай чутка влево! – просит Ленька...

- Ох, девонька, грех это большой. – Евдокия испытующе смотрела на посетительницу. – Разве можно человеку смерти желать? Не простит Господь такие прегрешения. - Евдокия Петровна, я ведь знаю, что Вы можете, - пряча глаза, шептала молодая девушка, - мне рассказывали. - Кто рассказывал? – вскинулась Евдокия. – Кто об этом расскажет – сам жить не будет! Уж я - то постараюсь! - Нет, нет! – испугалась припозднившаяся гостья. – Я не знаю, кто говорил, только слух такой идет. - Слух – это ладно. – Успокоилась Евдокия...