Йошкин Дом

Часть первая - Подождите меня, пожалуйста. - Попросила Дина таксиста. - Думаю, там недолго. - За ожидание у нас тоже платят. - Смуглый парень покосился на неё неодобрительно. Не будет ли потом скандалить. - Хорошо. Подождёте? Он посмотрел, как молодая женщина, прихрамывая, входит в ворота, и покачал головой. Ладно уж, подождёт. Дина оглянулась. За воротами в пустом, залитом южным солнцем дворе не наблюдалось никакого движения. Двери боксов были закрыты. У стены одного из них лежала большая чёрная очень лохматая собака со свалявшейся шерстью...

- Облачко моё. - Ласково говорил отец и дыханием раздувал Динкины кудряшки на лбу. Она вся подавалась вперёд и обнимала его за мощную шею своими хрупкими ручонками. Отец очень любил Динку. Всегда. С самого рождения. С того момента, как она первый раз посмотрела на него, ещё ничего толком не видя и не осознавая. Но папа говорил: "Заглянула в самое сердце". А когда случилась та страшная авария на трассе и в живых остались только они вдвоём, свет отца и вовсе сошёлся клином на Динке. Она плохо помнила произошедшее...

- Тётя, дайте, пожалуйста, билет в Омск! Анна привстала, пытаясь разглядеть со своего рабочего места обладателя этого тоненького голоса. Перед окошком, задрав голову, стоял мальчик лет шести. Рыженький, в аккуратной, но не новой курточке с небольшим рюкзаком. Стоял и смотрел с такой надеждой, что она, порядком уставшая от бестолковых и надоедливых пассажиров пятидесятилетняя женщина, мать взрослого сына, вдруг перестала видеть и плохо промытый зал железнодорожного вокзала, и раздражающую шумную толпу уезжающе-приезжающих граждан, и огромное табло на стене напротив её кассы...

Закончилась очередная неделя с героями новой истории «Соперница». Сразу, как я обычно это делаю, отвечу на вопросы и претензии из комментариев. Обсуждать героев не будем. Единственное, как обычно, мнения расходятся по поводу отношения подростков ко многим вещам. Здесь скажу только одно: каждый из нас основывается на личном опыте. Есть подростки, которые в двенадцать лет рассуждают, как взрослые, а есть и в пятнадцать сущие дети. Поэтому категорично заявлять, что подросток не может себя так или иначе вести в определённом возрасте, слегка недальновидно...

Часть пятая - Давай, котёночек, помоги мне. - Просила Алёна ещё не родившегося малыша. Валентина кричала от боли, почти не слыша и не слушая её. Пока наконец Алёна сама не встряхнула её хорошенько и жёстко сказала: - Хочешь, чтобы ребёнок жил, делай, как говорю! - Зачем?! Зачем ты сюда явилась?! - Валентина смотрела безумным взглядом. - Макара забрать? Если бы не ты, ничего бы этого не было! - Не о том думаешь! Ненавидишь, ненавидь. Только роди мне сейчас живого и здорового парня! А потом им обеим стало не до разговоров...

Часть четвёртая Утром в выходной день Алёну разбудил негромкий стук, раздающийся откуда-то с улицы. Она потянулась, накинула халат и выглянула в окно. Около забора склонился над ящиком с инструментом Макар. Алёна распахнула створку. - Макар, что ты здесь делаешь? - Доброе утро. Забор поправляю. Щеколду вот на калитке прикрутил, разболталась совсем. Сейчас здесь разберусь, пойду доски на ступенях поправлю. Не то споткнётесь. - Я не просила. Бабушка тоже. - Меня просить не надо. Мужчин у вас в доме нет, так отчего не помочь? Алёна осторожно, чтобы не разбудить дочь, вышла из дома...

Часть третья - Педиатром пока выйдете? Ваша же специализация. - Спросил Алёну врач, с которым она беседовала ранее. - В районную больницу, я так понимаю, вам пока не с руки мотаться, а переезжать тем более. - Да уж. Переезжать не хотелось бы больше. И так всё бросить пришлось на прежнем месте. - Жизнь - штука сложная. Я тоже хирург, а вот так сложилось, что терапевтом сижу здесь. У жены после родов выявили онкологию. Сколько ни лечили, бестолку. Уехали в село, к её родственникам, на свежий воздух, на молоко...

Часть вторая - Обманула, выходит, всех Алёнка. - Лариса смотрела на подурневшую в последнее время подругу. Вот говорят, мол, девочки красоту мамину забирают, а Валентина сына ждёт. Желанного и вымоленного. Сразу вслед за Женькой родить хотела, чтоб погодки были, да не вышло. А теперь дочери уже одиннадцать исполнилось. Валя, сколько себя помнит, Макара любила. Высокий, с пронзительным синим взглядом и мягкими каштановыми волосами парень был предметом воздыхания ни одной девчонки. Вот только сам, кроме Алёнки, и не видел никого...

Часть первая Бабушка, пришёптывая что-то тихо и ласково, заставила Алёну выпить наскоро заваренный чай с душистыми травками и уложила в кровать. - Поспи, птичка моя. Сон - он лечит. Сама же торопливо вышла из дома и вскоре остановилась у забора Егоровой тётки. - Михална, выйди на минуту! - Здравствуй, Антонина Ивановна! - Хозяйка вышла на крыльцо, вытирая руки чистым полотенцем. - Чего в такую рань? - Племяшка твой с дружком дома? - Так спят. Всю ночь гуляли. - Мне б друга Егорова повидать. - Да зачем он тебе, Антонина? - Глаза собеседницы засветились любопытством...

Алёна сидела на кухне и смотрела на огромную полную луну, висящую между домами. Странно. Сколько лет она прожила в городе, но такой не видела ни разу. А впрочем, когда ей было смотреть. Сначала Вика родилась. Потом Алёна училась. Сперва, как и мечтала, на педиатра, потом в ординатуре на акушера-гинеколога. Восемь лет, как один день. Всё потому, что помнила, как болезненно дочь появлялась на свет, как грубо обращался с ней и новорождённой малышкой персонал районной больницы. - Ишь, совести совсем нет! - Слышала она в спину...

- Не пойду.  - Лер, ну что значит не пойду? Это твоя работа, твоя обязанность! - Ой, мам, хватит! Мне не пять лет, чтобы ты втирала мне эту туфту! Наташа вдохнула побольше воздуха и ушла на кухню пить кофе. Да ей не пять. Сейчас Лерке пятнадцать. И совершенно непонятно, когда внутри у внешне благополучной девочки созрел этот протест.  Лера никогда не была конфликтным ребёнком. В раннем детстве в магазинах в истерике на пол не падала, позже училась хорошо, занималась танцами. Душой компании не была, но подружки дочери к ним домой прибегали, и Леру к себе приглашали тоже...

Выгорание — это состояние физического и психического истощения, возникшее в ответ на эмоциональное перенапряжение. Вчера вдруг почувствовала, как страшно устала. Заключительную часть рассказа пришлось дописывать уже ночью, а вычитку делать утром. И целый день потом мне казалось, что энергии не осталось ни капельки, ни крошки. А, возможно и не казалось, а так на самом деле и есть. Удивительно, но даже светлые истории в последнее время выжигают до пустоты. Сил писать не было точно. Вообще хотела оставить...