Мира Кутепова

Мы решили рожать вместе. Вопреки всем аргументам против. «Это же не шоу, зачем тебе там мужик?!» - недоумевала мама. Как зачем? Это же как-никак результат нашей общей деятельности. «Он потеряет к тебе интерес» - убеждала подруга. Неужели здоровый мужик в расцвете сил так запросто может стать несостоятельным? «Разве вы не будете стесняться?» - спрашивали женщины-коллеги и понимающе переглядывались, мол, это у неё гормоны и всё такое. Да кого мне стесняться?! Родного мужа?! «Муж там будет вам только...

Я решилась на курсы вождения. В самом деле, без малого 40 лет человеку – уже, наверное, пора. Полазила по сайтам – всё так здорово складывается – и автошкола имеется рядом с домом, прямо по пути с работы, хорошая, рекомендованная, и время удобное...

Всю свою жизнь я слышу от окружающих, что я везучая. Тебе повезло, говорили подружки в общеобразовательной школе, у тебя музыкальный талант есть, вон как играешь хорошо! Пальцы быстро бегают по клавишам. Музыку сочиняешь. На концертах выступаешь, все тебе хлопают и цветы дарят. Не всем так везёт! Ага, киваю я, а сама думаю: знали бы вы, как много вложено труда, сколько я занимаюсь, как нелегко учить музыкальные произведения наизусть, каково это – унять дрожащие колени перед выходом на сцену, как...

Во время тихого часа иногда бывало ужасно весело. Мы притворялись спящими. Когда взрослые, наконец, уходили, один мальчик, чья кровать была ближе ко входу, становился «на шухер» и подавал сигнал. Что-то типа «Пс!» И тогда начиналась возня. Были рассказы страшилок про черную-черную комнату, разговоры по душам, бой подушками. Постепенно децибелы прибавлялись. Я активно призывала всех уменьшить громкость. «Нас же накажут!» Но куда там! Дальнейшее чаще всего бывало одинаковым. Через некоторое время появлялась воспитательница, и начинался дикий ор...

Я вспоминаю, как пошла в школу-сад. Домашнее дитя, ни дня не ходившее в детский садик, я, в принципе, неплохо ладила с детьми, встреченными на детских площадках, скверах, общалась с детьми маминых друзей. Поэтому за социализацию мои как-то не сильно переживали. Читать, писать и считать я научилась рано, лет с трех, и открывала для себя тихое счастье, погружаясь в мир детских книг. Итак, мой первый опыт в организованном коллективе. 1986 год, экспериментальная программа для обучающихся с 6 лет, нас так и называли – «шестилетки»...

Дело было зимой, незадолго до Нового года. Возвращаюсь я как-то домой, а в подъезде – мальчик лет шести-семи. Один. Греется у батареи, мокрые насквозь перчатки сняты – сушатся, дует на озябшие пальчики. К стене прислонена пластиковая лепёшка для катания с горки. Я прохожу к лифту, нажимаю кнопку, исследую пустоту почтового ящика, всё это делаю с каким-то сложным чувством. Лифт приезжает, но я решаюсь спросить у ребёнка, всё ли в порядке. Мало ли что, думаю. И он поднимает на меня несчастные глаза и говорит, что замёрз...

В детской поликлинике царил сущий ад. В гигантской очереди в нужный ей 39-й кабинет никак не находилось последнего, она робко пробовала нащупать хвост, задавая сакраментальный вопрос в разных участках коридора, но очередь стойко хранила тайну. Наконец, ей неопределённо махнули в противоположный конец: «Там спросите», и она с сомнением «неужели может быть так далеко?» поплелась выяснять, как выглядит последний, а заодно и предпоследний, как это традиционно принято у нас в российских реалиях. Установив, наконец, зыбкую иерархию, она огляделась в поисках места, куда присесть...

Мои детские воспоминания, такие разные – цельные и отрывочные, яркие и потускневшие, приятно-теплые и отвратительные… Свои прогулки во дворе помню, наверное, все. Их было не так уж и много, в основном во время летних каникул в сочетании с хорошей погодой (которую нелегко дождаться на Крайнем Севере), а во время учебного года я бывала ужасно занята. Мне лет десять. Я опять убежала на детскую площадку соседнего дома во время прогулки, что мне настрого запрещено, до меня невозможно докричаться через форточку (окна нашей квартиры выходят во двор)...