Скамейка в книжном парке

Нескучный диктант на повторение правила "Чередующиеся гласные в корне слова" представлен в двух вариантах: упрощённом и чуть более сложном (с репликами диалога и сложными предложениями). Выбирайте на свой вкус и возраст! Диктант № 1. Росток на заре Цветок прорастал из крошечного семени, запертого в темноте земли. Шли дни, горело солнце, росток набирал силу и однажды на заре пробился на свет! Он замер в зоревом тепле и робко выбросил в сторону первый листок. Другие растения внимательно посмотрели на него и поприветствовали: - Располагайся, малыш...

Теперь можно было подумать и о ребёнке. Они жили вместе уже десять лет. Предусмотрительно дождались, когда его повысят по службе. Предусмотрительно построили её карьеру. Предусмотрительно начали собственное дело. Предусмотрительно обзавелись домом, личным транспортом и собакой. Теперь можно было подумать. Шёл второй месяц осторожного предусмотрительного ожидания. Всё свершалось чинно и мило, как в добротных викторианских романах. Камин и два кресла в гостиной, полусвет зимнего вечера, приятная расслабленность в мыслях и теле...

Суффиксы страдательных причастий - тема действительно страдательная. Как показывает практика, после 7 класса изученное правило забывается. Возвращаться к нему приходится каждый год: в 8, 9 ,10, 11 классе - до самого экзамена. Предлагаем в качестве повторительного диктанта нескучный текст для старшеклассников. Он заодно поможет вспомнить правила обособления причастных оборотов. Александр, уверенный в победе Саша очень хотел понравиться новой однокласснице Алисе, переведённой к ним из соседней школы...

Диктанты подойдут для учеников 5-6 классов и для всех, кто хочет повторить правило написания суффиксов прилагательных. Первый текст написан по мотивам похода в музей, второй - в ожидании весны. Выбирайте на свой вкус. В старинном музее Деревянный дом в центре города оказался музеем народного творчества. Мы поднялись на второй этаж и увидели длинные столы с диковинными экспонатами. Здесь были серебряные подстаканники, оловянные подсвечники, стеклянные пузырьки и бутылочки из дореволюционной аптеки...

Когда тебе сорок семь, ждать валентинок, наверное, неприлично. Но Валя ждала. Она верила, что эта точка в календаре – валентинов день – совсем особое, ей назначенное время, и что оно когда-нибудь принесёт негаданную радость. В феврале город словно каменел, и так радостно было знать, что в самом сердце замороженной февральской ягоды скрывалась тёплая капля жизни. Вечерами после работы Валя включала ноутбук и оставляла открытой страничку Вконтакте. Так было уютней. То и дело щёлкали уведомления, прилетали новости из чьей-то счастливой жизни, и казалось, что в доме полно друзей...

Тяжело такое слышать всегда. А в двадцать лет, когда кажется, в зимы и в вёсны, в солнца и в грозы ему одному назначалась душа, только его и ждали губы... - тяжело особенно. Она бы сама его не встревожила. Что уж там понимать? На сообщения не отвечает, первым не звонит, гуляет по улицам с другими, песни для них поёт. Но ведь надо же ему прийти, через год окликнуть, натянуть больную струну и потом оборвать: послушать, как зарыдает... Как медведь, посреди января разбуженный, ходит он, шатается – по старой памяти забрёл и к ней...

Говорят, по Студенцу когда-то ходили баржи. Но всегда рукавом ответвлялся он в сторону, отбегал от красавицы Цны. Низенькие домики мещан курились дымками, в закатных лучах сквозь зелень палисадников алели бока самоваров; подоткнув подолы, за водой по деревянным мосткам спускались бабы; у пологого склона паслись козы, куры и гуси. Говорят, что был он глубок. И что будто бы в половодье разливался он так, что в подвалах и огородах стояла подолгу вода. Будто даже тонули в нём ребятишки, замёрзнув от бьющих со дна ключей...

Психологи из рекламных рассылок и просветлённые подруги в один голос советовали Наде любить себя и заботиться о себе. «Действительно, - думала она. – Заботиться надо. А то забегалась я. Бронхит запустила так, что он уже хронический, приходится на лекарства тратиться... Серёжа бедный так устаёт, что после работы – сразу спать. У детей учёба, сад, им самим забота нужна. А кто же обо мне позаботится, как не я сама?» «Первым делом, - говорили психологи, - нужно разбудить в себе внутреннего ребёнка»....

Если кто-нибудь усаживался рядом и принимался расспрашивать, как у неё рождаются стихи, значит, требовалось что-нибудь сочинить. Это Женя знала безошибочно. Или у кого-то намечался день рождения и надо было поздравить именинника «складно», или требовалось написать стишок на конкурс, или – но это была редкость – приходили «за текстами» ребята из школьной рок-группы. Правда, темы они давали жёсткие: «ревность», «измена», «суицид». Женька корпела ночь и другую, честно создавая «маленькую трагедию»,...

Как только Антонина Никаноровна влюблялась, начинались чудеса. Чудом был сам по себе характер того чувства, которое способна была испытывать эта смелая семидесятипятилетняя женщина. Антонина Никаноровна всякий раз влюблялась как девчонка: нежно, трепетно, пылко, застенчиво и самозабвенно. Она понимала, что не может рассчитывать на взаимность, так как давно утратила некогда прекрасные черты, не обладала богатством, знатностью, занятной биографией или острым умом, и потому всеми силами стремилась хранить свои чувства в тайне...

Для кого-для кого, а для Александра Львовича Подмёткина Пушкин не был солнцем русской поэзии. На фоне Пушкина Александр Львович казался себе вторичным. Нет, Александр Львович не писал стихов. Он всего лишь был женат на преподавательнице кафедры истории русской литературы, молодой пушкинистке Анне Павловне. Какой бы подвиг ни совершил Александр Львович, какую бы чудесную неожиданность ни выдумал, из уст супруги неизменно доносилось: «А вот Пушкин на твоём месте сделал бы то-то и то-то...». Портреты...

#ЕГЭ_литература_10 Праздничное, как тютчевский "громокипящий кубок", юношески-дерзкое стихотворение-самоопределение Марины Цветаевой - волшебный пример внутреннего высвобождения, декларация духовной свободы и, пожалуй, бессмертия. Кто создан из камня, кто создан из глины, — А я серебрюсь и сверкаю! Мне дело — измена, мне имя — Марина, Я — бренная пена морская. Кто создан из глины, кто создан из плоти — Тем гроб и надгробные плиты... — В купели морской крещена — и в полете Своем — непрестанно разбита! Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети Пробьется моё своеволье...