Наталья Швец

Младший Морозов, Глеб, в юности служил спальником у царя Михаила Федоровича. Государь к нему очень расположен был. Ценил его образование, ум и хватку. Потому и назначил дядькой к малолетнему царевича Ивану. К великому сожалению, царевич умер в возрасте пяти лет и карьера боярина несколько замедлилась. Но тем не менее, его имя как и имя ближайшего сродственника всегда произносили с придыханием. Оба Морозовых на полном основании считались одними из богатейших людей России. По количеству земельных угодий и доходов с ними никто сравниться не мог...

Несколько раз, желая поданным и прежде всего своему сродственнику рот заткнуть, государь через верных людей повелел дознание учинить и проверить дела морозовские. Так и сказал —желаю все точки над «и» расставить. Люди сыск учинили и доложили: согласно всем документам боярин служит честно и даже полушки из казны за все время не взял. Более того, от всех его начинаний государству одна выгода наблюдается. Вот простой пример. До Бориса Ивановича никто в мыслях не держал прикупить брошенные после Смутного времени угодья в центральных уездах...

Сам же Прокофий Федорович по возможности старался ни к одной из противоборствующих партий не примыкать. Так спокойнее жилось. Но, положив руку на сердце, сам себе признавался — Морозов ему куда приятнее был, чем все остальные бояре, которые ничем, окромя древности родов, похвастать не могли. А он же энергией своей всех заряжал. Вскинет кудлатую голову, почешет пятерней под аккуратно подстриженной бородкой, два-три слова произнесет и в голове тут же все по полочкам раскладывается. Злые языки при дворе, коих тут предостаточно имелось, твердили — сей боярин богаче царя...

Содержание этого произведения в Москве передавали шепотом. Все знали: имя главного героя повествования польского короля Владислава Ваза, находилось под запретом и старательно вымарывалось из всех записей. Впрочем, вполне понятно почему. Уже только за одно то, что в свое время большая часть Руси в свое время иноземцу на верность присягнула, говорило само за себя. По крупному счету это было предательство, за что во все время следовала казнь жестокая. Спасло лишь то, что таковых, так сказать, заблудших...

По крупному счету, неприязнь Никиты Ивановича к более успешному сопернику понять можно. Уж давно пора забыть, а он никак покойному государю Михаилу Федоровичу простить не может, что место воспитателя при маленьком царевиче Алексее досталось Борису Ивановичу Морозову. А ведь он так на него рассчитывал! Поначалу все были на стороне Романова. Однако со временем всем стало ясно — все верно сделано. Более того, многие даже говорить стали, что окажись на месте покойного государя Михаила Федоровича, точно также поступили бы...

Надо сказать, что боярин Прокофий Федорович Соковнин с большим уважением относился к любителю западной культуры, царскому воспитателю Борису Ивановичу Морозову. Общение со столь влиятельным господином очень тешило самолюбие. Ну как не зардеться от счастья, когда второе после царя лицо к тебе вдруг стал прилюдно обращаться и твоего совета испрашивает… В подобных случаях Соковнин плечами подергивал и горделиво на остальных бояр поглядывал. Последние с нескрываемой завистью на него смотрели. В глазах...

Ему ли не знать, насколько упрямой бывает послушная дочь, когда хочет отстоять свою точку зрения! А уж в таком серьезном вопросе, как замужество, явно на своем стоять станет. Поэтому, не желая вступать в спор, резко повернулся и отправился прочь, давая понять, что слово его крепкое и сопротивление бесполезно. — Не вздумай возражать, доченька, — ласково промолвила неизвестно откуда появившаяся супруга, — батюшка дурного тебе не пожелает… Стерпится-слюбится! Сама ведаешь, как мы скудно живем. Бог даст, и Молоди в единоличное пользование отойдет...

... Сама Феодосия, судя по всему ничего не заметила. Ибо в сопровождении своей «свиты», держа в руках отчаянно сопротивляющегося петуха, двинулась на женскую половину терема. Только теперь до отца дошло, зачем понадобилась эта погоня за кочетом. Ну, конечно, сейчас святки и боярышни на суженного-ряженного гадать собрались! Вчера, к примеру, они по очереди бросали на дорогу свои валенки и по направлению «носка» пытались узнать в какую сторону выйдут замуж. Что у них там получилось, так и не понял, но угомониться долго не могли...

Для приличия посмотрел на другую девицу, которая будто птица диковинная выглядела. Хотя лицо постаралась белилами густо намазать, все равно смуглость пробивалась. Глаза жгучие, черные, косы тоже черные, резка в движениях. Никто не спорит: красавица, только красота эта какая-то дикая, непривычная. И не скажешь, что одни отец-мать у них были, словно в детстве табор проходил да цыгане боярскую дочь выкрали и на свою подменили. К тому же, в отличии от своей сестры оделась ярко, да так что в глазах зарябило...

Долгое время в голове назойливо билось: за кого это дочку царский воспитатель сватать намерен? Всем в Москве ведомо — сам-то он на Аньке Милославской жениться собирается. Сваты по рукам ударили и уже сговор случился. Брат его Глеб давно женат. Супруга, строгая Авдотья из знатного рода бояр Сицких. Мать ее к последней жене царя Ивана Васильевича Марии Нагой приставлена была. При дворе семейство считается известным и уважаемым. Хотя шептались: измывалась боярыня над молодой царицей сильно, продыху не давала...

Было заметно, что молодые боярышни чувствовали себя явно не в своей тарелке. Жались друг к дружке, боялись лишнее движение сделать и слово сказать… Ростом повыше была, почувствовав, кто на нее смотрит, покраснела сильно, кружевным платом лицо прикрыла. Тонкая рука, что свечу держала, предательски подрагивала от волнения. Молодому государю это очень понравилось. Другая бы стала зенками зыркать бесстыжими, а эта, наоборот, застеснялась. Кинул взор на другую. Она явно смелее оказалась. Из-под кокошника огненными глазами сверкнула, будто пламенем опалила...

Ясное дело, наставник заволновался: а коли его план рухнет? Сам не женится и ему не даст… а годы-то у него не те, чтобы сидеть на бережке да ждать, куда ветер подует. Нет, он, конечно, может и без него невесту выбрать. А коли окажется, что его избранница царю не приглянется? Что тогда? Греха не оберешься… Почесал макушку, покумекал и кинулся за помощью на женскую половину к царским сестрам. А бабы, они и в царском тереме бабы. Им одно подавай — кого бы оженить поскорее! Царевны Ирина, Анна да Татьяна, как узнали чего боярин желает, мгновенно согласились союзницами выступить...