Demon D

(Песня по этому стиху опубликована в видео, здесь же на дзене) Свет звезды, тень травы, Искры из потухших глаз. Не знали мы, что не правы, А теперь слезы как алмаз. Кто был прав – тот умирал. Меч в крови – никто не признал. А теперь слезы как алмаз, Надежды луч из потухших глаз. Из-за чего возник тот спор, Никто уже не вспомнит. Лишь меч на руку скор, И боль разум затмит. Горячее сердце – Кровью облито. Красное небо – Зарею залито. В мире нет понятий о чести, Никто не знает, как жить в этом мире...

А помощь к нам действительно подоспела. В виде бронетранспортера. Мы вчетвером прилипли к окну, смотря как машина стала у нашего дома. Боковая дверь отошла в сторону и на улицу выскочили четыре солдата. Два побежали во двор. - Ты им номер квартиры тоже дал? – спросил я ФСБшника. - Ага! – зачем-то оскалился Вадим. Схватив пакеты с самым необходимым, мы встали у двери, дожидаясь солдат. - Надеюсь, это не «живцы»? – спросил я у Вадима. - Нет. Это обыкновенные солдаты. У них форма застирана, и берцы обычные...

Мы с Вадимом скатились вниз по лестнице и вышли из подъезда во двор. Если не считать несколько порядочных трупов, двор был пуст. Даже машин не было. Дезертиров загробного мира также не наблюдалось. Тогда мы побрели в сторону центра города. Везде лазили собаки, кошки; но больше всего было крыс. В войну с зомби животных в городе не было. Либо они прятались, либо были разорваны зомби. Нынешние жмурики вряд ли были приверженцами зеленых, но животных не трогали. Зато терзали до смерти людей. На трупы слетались крысы и вороны...

Через полчаса мы добрались до моего дома, предварительно закупившись едой в одном супермаркете. Жаль, что я не могу описать выражения лиц продавцов, когда они увидели нас. Один краше другого: кто в бинтах, кто в корсете… Дома я тщательно закрыл свою железную дверь на три замка. Вернее, на два плюс цепочка. Пока все трое что-то обсуждали меж собой за кофе, я открыл горячую воду в ванной и, не дожидаясь пока она заполнит ванну, развалился в вышеупомянутой. И вырубился. Дня на два. Нет, я не пролежал два дня в ванной...

За три года хранения в подвале КВД без света и с частыми перепадами температуры, вирус «Зомби» имел наглость мутировать. Душераздирающие крики боли и ужаса раздались будто со всех сторон. Кто-то за дверью куда-то пробежал, а затем старым крикам стали вторить новые. Мы, все четверо, уже стояли на ногах возле двери. Вадим приоткрыл дверь и аккуратно высунул свою забинтованную голову наружу. С минуту он что-то высматривал, затем засунул голову назад медленно, но тщательно закрыл дверь и посмотрел на нас...

Очухался я на больничной койке. В довольно мягкой. Но какие бы условия в больнице ни были, у меня намертво закрепился параноидальный страх к данного вида учреждениям. Довольно долго я просто лежал, глядя в потолок, пока воспоминания не ворвались в мою больную голову… Вадим, Юля, Лера… Авария? Попытался сесть и меня затошнило. Ага! Значит у меня сотрясение мозга. Мистика или не мистика, но мой родной город любит время от времени встряхнуть мне мозги. До меня вдруг дошло, что вся моя голова перевязана бинтами...

В город мы добрались часа в три. Солнце припекало во всю. За три года в Питере я уже давно отвык от такой температуры. С довольно тяжелыми сумками мы поднялись на второй этаж, бросили сумки и всей толпой ломанулись обратно к машине, чтобы найти ключ от квартиры. Искомый обнаружился под передним сиденьем, где я сидел. Час у нас ушел на размещение, разбор сумок и т.д. Еще через час, когда все справили свои нужды – помылись, побрились (это Вадим), — мы начали собираться на море. Через десять минут после...

Почти четыре года прошло как вирус «Зомби» скосил почти все население нашего городка. Но родственников у погибших, видно, хватало, раз мало какая квартира пустовала. Открылись школы. Больницы из полевых перешли в нормальные гражданские, разбившись по категориям. Здесь – роддом, там – дурдом, поликлиники детские и взрослые; естественно, заработал и морг. Правда долго не могли найти патологоанатомов, но и эти нашлись. Все вернулось в свое русло… Из выгоревшего здания КВД соорудили новый КВД. В подвале...

Юля выглядела великолепно в своем длинном белом платье. Мы с Вадимом нацепили улыбки и наивные рожи. Когда все кончилось, Юля выпроводила всех гостей (кроме Вадима) и уселась подле нас с видом прокурора. - Ну, что случилось? – спросила она. - Ничего… да, ничего… и не могло, да и что… - хором затянули мы с Вадимом. - Так, цыц оба! – заткнула нас именинница. Не хотите говорить и пусть. Но только вот лгать мне не надо. Просто скажите, что не хотите говорить. - Не хотим! – вновь хором рявкнули мы. -...

После гибели ученого монстра, препарат «Зомби» был усовершенствован. И теперь носил название «Живец». Препарат тайно замаскировали под морфий, и он вылечивал обреченных людей. Внутри таких людей все гнило, хотя снаружи ничего не было заметно. Два года назад, когда я убил Колобка, я потерял много крови, и на мне был произведен первый эксперимент, еще не до конца усовершенствованного «Живца». Это меня и спасло. Я не начал гнить… Но как я узнал, если бы я не курил, то должен был бы превратиться в зомби, ибо препарат уже сам убивал и превращал мертвого в зомби за трое суток...

На следующее утро, свалившись с кровати, на которой и одному-то тесно спать, а я спал с Юлей, я никак не мог сообразить, приснился ли мне город с зомби или все было на самом деле. Юля спала, а я вышел во двор, где делал зарядку Вадим. С минуту я любовался им, подумывая так же по выделываться под палящим солнцем (ночь, когда я шел в баню, ощущение было такое, что на дворе не лет, а зима), но передумал и пошел умываться. Вернувшись в дом, я стал обливаться потом. Интересно, кто додумался затопить печку посреди июня? Вчера как-то было не до того, тем более я весь день промерз...

Ходячих мертвецов в школе не наблюдалось. Мы осторожно спустились на первый этаж и, дойдя до парадного входа (или выхода), стали молить Бога о том, чтобы мы живыми и по совместительству здоровыми дошли до церкви. Не переставая молиться, мы вышли из школы. Сначала посмотрели направо, - никого. Посмотрели налево, - в кустах какое-то движение. Следовательно, нам направо. Крадясь вдоль стены, я подобрал свой кроссовок, а спустя еще двадцать шагов обнаружил второй и нашел Юлины шлепки (к несказанной радости вышеупомянутой Юли)...