Bellalavanda

«Я жестоко поступил с вами», — фарфоровая чашечка задрожала в тонких пальцах, но Вайолет удалось скрыть волнение. Только когда признавшийся в помолвке с другой ее несостоявшийся жених ушел, девушка позволила себе проявить эмоции. «Он женится на этой глупой сове!», — а ведь они почти были помолвлены. И он так благородно пригласил ее на свадьбу, конечно же, Вайолет Асквит не поедет смотреть, как рухнули ее надежды стать женой Уинстона Черчилля. Впрочем, для молодой леди было недостойно проявлять эмоции и страсти...

«В телевизоре моя сестра!» — радостно хлопая в ладоши, мычала Нарисса. Под подушкой у нее лежала фотография королевы Елизаветы II, и она всем готова была рассказать, что это ее родственница. — Красивая, правда? — медицинский персонал кивал и пытался забрать фото, но Нарисса и ее сестра Катерина тогда начинали горько плакать, в итоге у них перестали забирать карточку. Разве могут быть у королевы такие сестры, никто из королевской семьи или их представителей никогда не приезжал в приют. Но Кэтрин и Нерисса действительно приходились двоюродными сестрами королеве Елизавете II...

Она всегда хотела только его одного. И только он имел наглость пренебречь ею, оставлять одну, приглашать на свидание других. Камилла твердо заявила: «Со мной так нельзя!». - Открой газету, там в разделе объявлений написано, что мы поженимся, - в телефонной трубке слышен был шорох листов. - Кажется, у нас нет выбора, - вздохнула девушка на том конце провода. Она была счастлива, что теперь уж Эндрю не отвертится. Пусть все решили родители, пусть не было официального предложения, зато теперь он принадлежит только ей одной...

Танцующие замерли, музыканты прекратили играть. На полу корчился от боли красавец с гладко зачесанными назад черными волосами. Его спутница требовала срочно вызвать скорую помощь. У больницы, куда отвезли знаменитого актера немого кино Рудольфа Валентино, собралась толпа фанатов и журналистов, они ждали хоть каких-то новостей о звезде. Ему сделали операцию по удалению аппендицита, к тому же оказалось, что у Валентино язва. Казалось, он идет на поправку, когда врачи объявили – актер впал в кому. Его жизнь была похожа на приключенческий роман...

Когда лоб жены покрывался испариной, а боль искажала лицо, он отказывался отходил от постели. Рано, еще слишком рано. Муки, которые переживала Берта, казались ему платой за их грешный союз, его непреодолимую страсть, осуждаемую всем христианским миром. Еще слишком рано для рождения ребенка. Король отпускал руку жены только для того, чтобы осенить себя и ее крестным знамением. Всю жизнь Роберт II Капетинг был так предан Богу, а теперь он наказан за грешную страсть. Любовь настигла его внезапно. Однажды после охоты король и придворные остановились в замке графа Эдо де Блуа...

«Отмените свадьбу!» — на коленях умолял пятнадцатилетний жених своего отца. Невеста годилась ему в матери и пугала своим напором. Едва появившись при дворе, вдова принялась соблазнять юного наследника. Она легко согласилась на свадьбу с красивым юношей, понимая, что от нее требуется обучить его всем премудростям. Слишком скромный, по мнению отца, Роберт был еще и слишком благочестивым. Никогда не интересовался женщинами, не принимал участия в громких пирушках, предпочитая проводить время за книгами или на охоте...

За кадром, когда не нужно держать лицо или позу и можно расслабиться, без глянца и фотошопа, когда на них не устремлены объективы камер и световые приборы. На съемках фильма «В джазе только девушки» актерам Тони Кёртису и Джеку Леммону пришлось носить женские платья, туфли на каблуках и макияж. Из-за того, что на мужских лицах слой тонального крема, помады и теней выглядел маской кабуки, принято было решение снимать на черно-белую пленку. Но искусство нанесения губной помады осваивать все равно пришлось! Такая уж она, непредсказуемая актерская профессия...

«Слышал я о красоте княгини, приведи мне ее на ложе, дабы изведать сладости и белизны телесной», — хан прищурился и внимательно смотрел на князя Федора. В гневе схватился тот за клинок, ни сестер, ни жену, ни дочерей боярских не согласен он отдавать нечестивцу. И тут же окружили его ханские прихвостни с кривыми саблями и ятаганами. Долго не знала ничего княгиня Евпраксия об участи своего супруга. В высоком тереме ждала она вестей, прижимая к себе любимого и единственного сыночка. Тринадцать лет ей было, когда мать объявила, что просватали ее за сына рязанского князя...

Сопротивляться сил у княжны не было, перед постригом жестоко били ее кошками. «Ничего, спесь твою мы охолоним», — приговаривала игуменья, когда крест на голове выстригли и в черное монашеское одеяние облачили дочь одного из богатейших в Российской империи людей, Прасковью Юсупову. «Вины за собой никакой не признаю!» — только и повторяла Прасковья. И сорока дней не прошло со смерти Григория Дмитриевича Юсупова, как за ней пришли и отвели на допрос, а после перевели в девичий монастырь. Все пытались заставить ее признаться в хуле на государыню Анну Иоанновну и в других преступлениях...

«Особенно Бри Ван Де Камп гордилась лимонным пирогом, который она пекла на званые ужины и совместные посиделки с подругами. Его рецепт являлся документом стратегического назначения, который никогда, даже под страхом подгоревшего фрикасе, не передавался в чужие руки», - если вы смотрели сериал «Отчаянные домохозяйки», то помните героиню Бри Ван де Камп. Эта рыжеволосая леди великолепно готовила и очень метко стреляла, потом она даже стала вести кулинарное шоу и выпустила книгу. В общем-то, мы сегодня с вами повторим один из фирменных рецептов из сериала...

«Живём мы здесь неважно, холодно и голодно, все только и говорят кругом о еде да хлебе […] Я сижу дома и, конечно, работаю и работаю, вот и все наши новости», — писал художник другу. А в это время работал над самой аппетитной и сочной картиной «Купчиха за чаем». Того мира, что в 1919 году изобразил Борис Кустодиев, уже не существовало. В прошлом остались довольные сытые купчихи, спокойные провинциальные города с их ярмарками и пряниками, весь этот традиционный уклад и устроенный, налаженный быт, навсегда уничтоженный революцией...

Дышать становилось трудно, стоило только представить, тот другой имеет право держать ее за руку, прикасаться к огненно-рыжим волосам, ласкать молочно-белую кожу, а она будет улыбаться и прикроет глаза. Он жутко ревновал. Каждый раз, когда рядом с рыжеволосой его музой появлялся супруг, похожий на облезлого рыжего кота, хотелось расстегнуть ворот рубашки и выскочить на улицу. Муки ревности Эдварда Мунка были еще мучительнее оттого, что рыжеволосая богиня была женой его друга детства, писателя Станислава Пшибышевского...