Запись, публикация и изучение текстов о нартах на Кавказе нашло наиболее раннее и полное развитие у осетин, у которых еще в XIX веке появилась своя национальная интеллигенция (А. Кайтмазов, И. Собиев, С. Туккаев, М. Гарданов, Г. Гуриев, Л. Туганов), которая проявила большой интерес к фольклору своего народа. Академики А. А. Шифнер, В. Ф. Миллер и другие пробудили у осетинской интеллигенции научный интерес к сказаниям о нартах. Менее известными ученому миру оставались адыгские тексты эпоса.
До революции адыги не имели своей письменности. Первые попытки отдельных лиц, стремившихся создать алфавит, не находили широкого применения или сразу терпели неудачу. «Долго ломал я свою грешную голову,- рассказывал впоследствии о себе Хаджи Нэтауко (Нэт1аукъо - хьадж), - над сочинением букваря для моего родного языка, лучшие звуки которого, звуки песен и преданий богатырских, льются и исчезают по глухим лесам и ущельям, не попадая в сосуд книги».
Отдельные записи и публикации адыгских текстов о нартах ни до революции, ни после нее не могут представить исследователям степень распространенности народного эпоса «Нарты» среди многочисленных этнических групп адыгов. Не был выявлен и открыт фактический его объем.
1 минута
6 февраля 2024